Литературная
мастерская

День был комфортный. Редко когда все метерологические показатели направления ветра, влажности, температуры, облачности и еще бог знает чего совпадают так, что когда выходишь на улицу, тебе ни холодно, ни жарко, и от солнца, несмотря на то, что оно везде и заполняет собой каждый милиметр пространства не хочется прятаться за темными очками.

К. особенно любила такие дни. Она подошла к письменному столу, взяла ручку и пару листов и села на диван. Сегодня она решила написать письмо бабушке. Давно она этого не делала, а точнее-никогда.

Она каждые летние каникулы ездила к бабушке Н.,  дико завидуя отдыхавшим в пионерских лагерях одноклассникам, которым, по словам ее мамы, не так повезло как ей, ведь не у всех бабушка живет на юге. Пока ее одноклссники играли, купались и делали все те вещи, которые делают дети когда воздух свободы доходит не только до легких, но и щекочет нервы, К. поднималась рано утром на огород чтобы со всеми идти копать картошку, после обеда перемывала гору посуды в тазике, раз в неделю мыла дом, тщательно выманивая все пылинки из-под кроватей, кресел и тумбочек, выхлапывала половики, и, разумеется, сдавала бабушке Н. дом на проверку. К. не всегда удавалось прибрать и вымыть все тщательнейшим образом, как того требовала бабушка, за что приходилось перемывать весь дом заново. Считалось, что это единственно правильный метод с помощью которого воспитывается любовь к чистоте и порядку. Так, по крайней мере, утверждали бабушка Н. и мама.

Друзей у нее там почти не было, а с теми, которые были, она почти не общалась.

Бабушка Н. была очень-очень доброй, безумно любила К. и делала все для того, чтобы в течение летних каникул воспитать в К. все самое лучшее что только можно. В отличие от бабушки Н., бабушка Т. ничему хорошему не могла научить, кроме как разбрасывать вещи где ни попадя да и вообще, была злой и нехорошей бабушкой - такой резкой чертой делила мама К. бабушек на черное и белое. Как правило, дети верят родителям и для К. это стало аксиомой.

На  улице стало чуть темнее. Воздух сжался, готовясь к дождю. К. поднялась с дивана. Она все еще не написала ни одной строчки письма.

Бабушка Т... Если бы в одно мгновенье все часы мира остановились, а календари стали бы показывать разные числа, и случился кризис на всей планете с витающим в воздухе вопросом: «Какой сегодня день?  А число?» одно единственное место на всей планете дало бы К. безошибочный ответ: почтовый ящик. С такой же завидной и одной природе известной бесперебойной неизбежностью, когда осенью деревья сбрасывают листву, зимой звери во что бы то ни стало, впадают в спячку, а с приходом весны, даже если на небе парад планет выстроется под неправильным углом, то лед на реке все равно растает, так с такой же неизбежностью каждый год К. получала конверт с письмом и открыткой от бабушки Т. Это было 17 октября.

Ее письма были несуразные. С множеством стрелок выводящих на край письма, с маленькими приписочками и, пока блуждаешь по этим приписочкам и вертишь письмо, чтобы их прочитать, весь смысл письма теряется. Только на открытке были четкие и добрые пожелания. Эти письма были очередным доказательством того, что ездить к бабушке Т противопаказано, и смысла отвечать на них не было.

Все же несколько раз К. удалось – таки погостить у нее. Квартира ее была неоднозначна. Слои пыли покрывали всю мебель, все углы были заняты какими-то вещами и мелкими вещицами, ковры перекошенно лежали на полу, будто кто-то только что перед вашим приходом в спешке их бросил, повсюду были разложены бумажки с какими-то записями. Создавалось ощущение безмерного хаоса.Пока не появлялась бабушка Т. Она словно вдыхала новое значение в эту сумятицу, и с ее присутствием хаос перерождался в китайскую шкатулку, из которой она умело и быстро извлекала необходимое, а пыль, имела такое же историческое значение, как трещенки и потертости у дорогой мебели.

Как ни пыталась вспомнить К. что же плохого сделала ей эта бабушка и за что можно было ее не любить, кроме вкусных завтраков, веселых походов в лес за земляникой, и кучи друзей ей так ничего вспомнить и не удалось.

К. стала писать. Слова неуклюже выпрыгивали из-под ручки, никак не успевая за мыслями, то, сбиваясь в кучу и ползя вверх, то растекались по бумаге, соскальзывая вниз.

«Здравствуй, моя любимая бабушка!

Мне невероято много нужно тебе сказать, объяснить и я знаю, я уверена, что ты меня поймешь и простишь, ведь ты единственный человек, который ПРОСТО ТАК любил меня, отправляя письма в пустоту, ты единственный человек, кто подарил мне детство. Мне так хочется все исправить»

К. душили слезы. Отправлять письмо уже было некому.