Ода
еде:
лучшее

Работа пионера

УЖИН НА СКОРУЮ РУКУ (из лучшего)

( 1 голос )

12 декабря в 16:40

..................................................................................Саше Либуркину

Моя жена часто уезжает в длительные путешествия, оставляя меня одного на хозяйстве. Готовит я умею, с голоду не умру, но сколько времени отнимает готовка при полноценном склерозе – пока вспомнишь о сковородке – там уже всё сгорело. И я придумал, как быстро приготовить ужин – на завтрак я практически не ем, борщ сварен на неделю, а вот ужин должен быть сытным, потому что я «сова» и раньше двух ночи спать не ложусь. Хотел поделиться с таким же бедолагами, как я, своим опытом приготовления ужина на скорую руку, а потом подумал – надо ли это кому? А написать очень хотелось.
А тут общаюсь по скайпу со знаменитым летописцем питерской литературной жизни Сашей Либуркиным, обсуждаем прозаические вещи. Прозаические – не в смысле обыденные, а в смысле о качестве прозы, которую мы с Сашей сочиняем – очень хороша она или просто замечательна. И уже полночь близится, а ужин не готов. Беседую с Сашей, а в паузах, когда Саша говорит, я у плиты орудую, благо квартира небольшая, а слышимость хорошая.
И поделился с Сашей своей проблемой:
– Знаешь, Либуркин, хочу поделиться своим опытом приготовления ужина на быструю руку, а сам думаю – кому это надо.
– А что – сильно хочется написать? – полюбопытствовал Саша.
– Ага, – печально вздохнул я.
– Знаешь, Женя, – сказал умудрённый опытом Саша, Виктор Леонидович Топоров говорил мне – если хочется писать – пиши!
– Знаешь, Либуркин, если Топоров сказал так, то завтра утром сяду и напишу.
– Ах, как Либуркин прав, – думал я. – И Виктор Леонидыч прав и Либуркин. Я, дурак, хожу и мучаюсь – писать – не писать, надо – не надо, а Либуркин, словно кулаком стукнул: Писать – и никаких гвоздей!
Мы распрощались с Сашей, и я помчался к не успевшему пригореть ужину.
Всю ночь мне снился грозно глядевший на меня исподлобья Топоров, словно я пообещал написать для Нацбеста сногсшибательный роман.
Утром, легко перекусив и съев нужные таблетки, я сел к компьютеру.
Итак, для ужина на скорую руку надо произвести несколько подготовительных действий.
Сначала – замалосолить огурцы. Это очень просто – вскипятить небольшую кастрюльку воды, бросить туда две столовых ложки соли, и вскипевшим соляным раствором залить обрезанные с двух сторон огурцы. Обрезая огурцы подумал, что их участь хуже еврейской – их обрезают с двух сторон, а не с одной, как евреев. Залив огурцы, я побежал выбирать питьё в свой загашник. Мускат «Кинг Давид» я отклонил сразу – его 12,5 градусов просто унизили бы мой ужин. Навстречу бросилась южно-африканская «Амарула» со слоном на наклейке и с петлёй на горлышке. Но что для мужчины в расцвете сил 17 градусов этой «Амарулы»? Мне стала подмигивать литовская старка в квадратной бутылке с шестью медалями. Но 43 градуса насторожили – после сорока градусов меня всегда тянет на подвиги.
– Иди сюда, милый, – кивнул я скромно стоявшему в стороне «Абсолюту». – Поможешь мне скрасить дни одиночества за моим скромным ужином. Только чтоб ты не пылал от радости, остынь, дружок, в холодильнике.
И как только от голода засосало под ложечкой – вперёд.
Хватаю грудинку индейки, (у меня куплено и заморожено несколько пачек) и тра-та-та – на разделочной доске на маленькие кусочки. Затем бросаю на сковородку, предварительно залитую оливковым маслом. Мясо вначале белеет от ужаса, а потом, привыкнув, весело шипит. Наверное, в аду точно также – сначала страшно, а потом люди привыкают. Далее – полперца «Гамба» – тра-та-та – тоже на мелкие кусочки и туда же, к мясу – разукрасить ему жизнь. Быстренько очищаю крупную луковицу и нарезаю на мелкие кусочки. Причём, так быстро, что даже «заплакать» не успеваю. Смесь из мяса, перца и лука перемешиваю на небольшом огне, на бреющем полёте легко посолив. Как только всё подрумянивается, торжественно над ароматной массой разбиваю яйцо. Белок прыгает сразу, а желток, заметив, что это – рискованная «тарзанка», прыгает очень неохотно, ну куда ему даваться-то?
Вот и всё. Леденящий «Абсолют», быстрая работа вилкой, хрустящий малосоленый огурчик – чего ещё надо голодному пародисту? После пары часов работы у монитора падаешь в бездну двухместной кровати, как подбитый самолёт, широко раскинув крылья. И белое небо потолка, с которого подмигивает Витя Топоров, стремительно накатывается на тебя…