Конкурс:
ода
еде

Рождество в Брюгге.
 
 
Портье протянул ключи от номера с забавной лакированной деревянной грушей вместо брелока, любезно предложив отогнать машину на паркинг. Но мужчина, отказавшись от услуг служащего, решил сам пристроить авто.
Дизельный, огромный внедорожник, кажущийся бесполезным на узких каменных улочках, взревел, заставив испуганно отшатнуться, проезжающего мимо, велосипедиста.
Мужчина стал искать въезд на стоянку, как вдруг в каменном фасаде дома отворились дверцы, обнаружив узенький проезд во внутренний дворик.
Заперев машину и поднявшись на свой этаж, он почувствовал, что основательно взмок, паркуя авто.
Средневековая архитектура гостиницы составляла органичный ансамбль со всем старинным городом. Коридор был настолько узок, что трудно было разойтись с шедшим навстречу пожилым немцем. Дверь в номер была не заперта, из ванной доносился шум льющейся воды и пение его спутницы. Не распакованный багаж, доставленный швейцаром,ютился в углу. Из окна был виден фасад старинного здания, в котором желтым цветом светились игрушечные окошки.
Тепло одевшись, они отправились на Ратушную площадь, на которой были разбиты традиционные каток и ярмарка.Выпив горячего вина и еще немного побродив, пара вернулась в гостиничный номер.
 Переодевшись и прихватив подарок для подруги, с которой они собирались празднично отужинать, мужчина и женщина отправились в известный в городке ресторан, места в котором были предварительно заказаны задолго до торжества.
Через пять минут они уже спускались по  крутой каменной лестнице в полуподвальное, сводчатое помещение .
Крохотный зал был рассчитан на 7-8 столиков и празднично сервирован множеством серебряных и стеклянных приборов.
В воздухе витали запахи дорогих духов и сигар, из кухни тянуло тонкими ароматами гастрономических изысков.
Присутствующая публика была одета с лоском.
Драгоценные камни на пальцах и в ушах немолодых дам таинственно мерцали в свете свечей, а их спутники были похожи друг на друга в своих дорогих, но не броских костюмах.
Ужин длился около трех часов.
Первым делом, гостям был подан специальный комплимент от шефа, изумительный тартар из лосося. Да он был не велик, но послевкусие от сего яства очаровывало свежестью северного моря вперемешку с ароматами изысканных трав и хвойного звучания иголочек розмарина.
Ложечка белужьей икры добавляла гламурной премиальности.
 Глоток холоднейшего  и сушайшего игристого, предложенного на аперитив, лишь развивал предшествующую симфонию вкусов.
Затем был подан как ни странно суп, но какой! Из гребешков, сваренных в сухом вине, с примесью трюфеля и можжевеловым амбре.
И снова предложенное вино из зимних сортов безупречно гармонировало с блюдом.
Высокие хрустальные бокалы преломляли множество мерцающих свечей на праздничных столах, словно пытаясь растворить в себе рождественскую сказку вокруг.
Перед горячим был легкий десерт.
На лунной глади озерца из суфле целовались лебеди из черного шоколада…
На основное оказался огромный мясной медальон под перечным соусом, розовый на разрезе и глазированный снаружи с гарниром из ярко зеленой спаржи, стянутой импровизированной лентой из стебля петрушки..
Апофеозом праздничной трапезы являлся нежнейший штрудель с янтарными кусочками яблок, вываренных в сиропе с добавлением корицы и гвоздики и шариком лимонного сорбе, щедро политым горячим шоколадом.
И вина,вина,вина…
Вокруг постоянно слышались пожелания счастливого рождества, произносимые на разных языках мира.
Они ушли одними из последних, поблагодарив метрдотеля за хороший вечер и оставив щедрые чаевые.
Город окончательно опустел, превратившись в подобие сказочной декорации.
Разглядывая редкие подсвеченные витрины, пара быстро дошла до своего отеля по узким каменным улочкам.
Дежурные поздравления швейцара и портье, лифт, коридор, номер, кровать.
Счастливые, обнявшись, мужчина и женщина заснули.
На Брюгге опустилась Рождественская ночь.
 
Глава из повести Аддиса Гаджиева «Потерявшийся День Рождения».