Литературный
конкурс:
проза

Я спросила свою маму, видела ли она когда-либо Валентина Григорьевича Распутина. Мама ответила, что нет, живьём не видела, только по телевизору. Как такое могло случиться? Мама много лет проработала в библиотеке Иркутского Политехнического Института  и видела многих писателей – Владимира Скифа (Смирнова)- свояка Распутина, Василия Белова. Распутин редко бывал в Политехническом. Мама с большим трудом вспомнила, что была встреча в восьмидесятые годы, в рабочее время и заведующая библиотекой Клименкова не пустила на неё библиотекарей, а сам Валентин Григорьевич в библиотеку не зашел, не счёл нужным, а другие знаменитости запросто заходили и беседовали. Между тем, студенты, в отличие от библиотекарей на встречу с Распутиным не стремились, так как не любили нравоучений и читали совсем другие, приключенческие книги. Студентов преподаватели загоняли на встречу с живым классиком буквально силой. Не оценили студенты Политехнического своё везение, в ИрИИТе в те годы, когда я в нём училась, Распутин так и не побывал, а железнодорожники, вниманием не избалованные, на встречу пошли бы охотно.
Не бывал Валентин Распутин и в Сосновской экспедиции, где работали писатели-геологи, у моего отца есть книги с автографом Дмитрия Сергеева и Глеба Пакулова. Автографа Распутина у нас нет. Есть автограф Солженицина, который был проездом  в нашем городе и нашел силы и время для личной встречи с иркутянами в «Сером доме» - доме Политпросвещения. Я не припомню, чтобы такая личная встреча была у Валентина Григорьевича. Много раз я заходила в Иркутский Дом Литераторов и пыталась узнать, нет ли встреч там. «Да что вы!- восклицала вахтер – У Распутина московская прописка, мы его так и зовём москвичом!» О жизни Распутина его, так называемые земляки, узнавали по слухам, говорили, что в восьмидесятые годы его  в Иркутске избили и сняли джинсы, что это были непростые хулиганы, говорили, что он подружился с Раисой Максимовной Горбачевой, и она его взяла в зарубежную поездку в Китай, и выделила квартиру в Москве. Не знаю, правда ли это. Факт то, что писатель-деревенщик не жил в  деревне со студенческих времён, писатель-сибиряк в Сибири бывал наездами и летом на даче жил месяца три, так как к московской писательской организации принадлежал, наверное, с конца восьмидесятых. Может быть, он встречался с читателями в Московском  Доме Литераторов.
Удивляло другое все, почему то думали, что он живёт в Иркутске. Командированная из Москвы – кандидат архитектуры просила меня показать город, а когда увидела Иркутский дом литераторов – особняк купца Бревнова с лепными львами, в стиле модерн, воскликнула: «Ах, здесь работает Распутин, вы его можете каждый день видеть!» Нет, вы его в Москве скорее уведите.
Однажды  мне повезло, и я увидела Валентина Григорьевича на улице, не далеко от Иркутского дома литераторов. Он шел, прижимая к груди портфель, наверное, с ценными рукописями, и смотрел исподлобья, так как будто могут вырвать этот портфель, во взгляде читалось явное опасение, что кто-нибудь может подойти к нему, о чём-то спросить. Никто не подошёл.
Второй раз я видела Валентина Григорьевича в «Сером доме» - доме Политпросвещения на встрече с критиком Валентином Курбатовым, тогда выступал Курбатов, а Распутин произнёс несколько вступительных слов, дикция у него была не актёрская, я ни слова не поняла.
Была ещё третья, последняя встреча во время праздника «Сияние России» в Иркутском Драматическом театре. Встреча была собственно с игуменом Шевкуновым, он привёз свой фильм о гибели тысячелетней византийской Империи. На встречу пришел Валентин Григорьевич Распутин, расцеловался с Владыкой Вадимом и весь вечер сидел с ним рядом, не проронил ни слова. Даже когда молодежь начала уходить из зала, он молчал, не поинтересовался, почему  уходят, фильм не понравился или просто ехать далеко, а уже стемнело.
Праздник «Сияние России» организован именно Валентином Григорьевичем Распутиным, только работающему человеку на этот праздник сложно попасть, начальство не отпускает, точно так же, как в прежние времена.
Распутина из всех иркутских писателей отличало всегда умение дружить с начальством, с губернатором, а ранее мэром Иркутска Борисом Говориным, с Владыкой Вадимом. Губернатору он помогал избираться, как простой журналист брал интервью. Борис Говорин отреставрировал Иркутский Драматический Театр, и он же отобрал многие здания и помещения в городе во время передела собственности. Борис Говорин обещал сохранить Хайтинский Фарфоровый завод и провести в Иркутске зимнюю Олимпиаду. До сих пор город не может достроить Ледовый Дворец. При Говорине в центре города вместо асфальта появилась плитка, лопнувшая зимой, другие градоначальники бесконечно меняют эту плитку на качественную. На каблуках по центральной улице без риска перелома не пройдёшь.
Запомнилось мне выступление Валентина Григорьевича Распутина по иркутскому радио в восьмидесятые годы, когда он ругал рок – музыку: «  Приезжаю в деревню, бабка на соседнем огороде и та с транзистором, и та поддалась на этот западный рок» Действительно, работать в огороде под Лунную сонату Бетховена не возможно, только на кушетке лежать.
В 2011 году ко мне обратился Афонасьев Александр Михайлович с просьбой передать журнал Лучина Валентину Григорьевичу Распутину, я удивилась, он же Распутин с вами рядом, в Москве. Впрочем несколько раз я Лучину передала в Иркутский Дом Литераторов, один раз даже лично в руки Владимиру Скифу (они  с Распутиным женаты на сёстрах, дочерях Молчанова - Сибирского). Писал Афонасьев Распутину и в московскую писательскую организацию. Естественно и в Москве, и в Иркутске полное безмолвие. А что Александр Михайлович хотел? Журнал Сибирь  прозябает, альманах Иркутский Кремль еле теплится. Афонасьеву ещё повезло, он писал Распутину в восьмидесятые годы  о творчестве Льва Толстого и получил ответ, что неправильно он понимает творчество Толстого. Может Александр Михайлович утешиться тем, что Лучину взяли в библиотеку дома-музея Льва Толстого и поблагодарили.
В 2004 году у меня как-то был разговор с начинающими авторами о творчестве Распутина и один из них Юрий Харлашкин сказал: « Распутин – это брэнд»
В основном отношение среди неприуспевших литераторов к Распутину - зависть и обида. Зависть потому, что в Сибири жить всё тяжелее и все кто могут, уезжают в края более тёплые. Обида – не проводил мастер-классы, на письма не отвечал, лично не встретился, не выслушал.
В 2006 году в ужасной авиакатастрофе в Иркутске у Распутина погибла дочь, часть людей спаслась, кто-то вышел на крышу гаража в пролом, кто-то оказался близко к люкам. Она не спаслась, задохнулась в дыму и была затоптана бегущими. Может быть, не стоило метаться между Иркутском и Москвой? Может быть, стоило ехать поездом? Личные вещи дочери, дорогостоящий домашний орган, Валентин Григорьевич Распутин подарил городу Иркутску.
Он был неулыбчивым, хмурым человеком и лишь прошлым летом, на фотографиях, размещенных в витринах музейной студии, на улице Карла Маркса, я увидела, что искусный фотограф всё-таки поймал его улыбку. Валентин Григорьевич улыбался одной половинкой лица маленькому ребенку. Так улыбаются люди не привыкшие улыбаться, словно бы усилием воли, заставляя сокращаться мускулы.
И вот сейчас Распутин возвращается в Иркутск навсегда, в Москве к нему на могилу так не будут приходить, там знаменитостей полным полно.