Сочинение
года.
Проза

Проза пионера

На берегу памяти

3.17

( 18 голосов )

24 ноября в 18:03

Мы слушали музыку Римского-Корсакова на берегу океана. Это ее любимый композитор. Это был Французский океан, на западном побережье Франции. Это я помню очень отчетливо. Ниоба сидела рядом со мной, а я держал ее за руку. У меня очень красивая жена. Тогда мы только встречались, мы приехали во Францию в отпуск. Она смотрела вдаль, на океан, закрытый вечерними сумерками. Легкие белые деревянные кресла скрипели под нами, казалось, на пляже больше никого не было. Только я, Ниоба, и музыка. Мы сидели на двух креслах, держась за руки, и тогда я ей сказал, что хочу, чтобы она стала моей женой. Она посмотрела на меня, ветер играл ее черными волосами. Она ничего не сказала, только улыбнулась. Музыка играла все так же, ветер только усиливался.
  На следующее утро был прекрасный солнечный день. Мы опять были на этом пляже, только было много народу. Французы отдыхали, дети плескались, кричали, была жара и море. Сложно было поверить, что это был тот же пляж, что и вчерашним вечером. Я взял телефон и фотографировал все подряд. У меня были прекрасное настроение. Ниоба загорала.
  - Давай я сфотографирую море и выложу в Инстаграм? – крикнул я ей.
  Она приподняла шляпу, улыбнулась и сказала:
  - Дорогой, ты уже сделал это дважды. Но фотографируй, если хочешь…
  - Да? – спросил я. Ниоба ничего не ответила, только опять надвинула шляпу на глаза и сделала вид, что заснула.Тогда я решил сфотографировать ее в крытом купальнике со шляпой на голове. У меня очень красивая жена.
  - Обратите внимание, эта беседка, так же, как и амфитеатр по ту сторону рощи, – творения архитектора Вернике, первого, составившего карту современного Парижа.
  После или до этого мы поехали в Париж. Мы жили на границе пятого и тринадцатого округов. Мы часто гуляли в Ботаническом саду: Ниобе нравилась атмосфера этого места. Беседка, в которой мы сидели, помнила Французскую революцию, об этом нам рассказала гид сада. Она много очень рассказывала и про растения, я всего не помню сейчас. Не думаю, что это важно. Недавно врач сказал, что у меня могут наблюдаться проблемы с памятью, но это ничего, это лечится. В детстве наша семья голодала, возможно, я получил недостаточное количество витамина В. Но это, кажется, было так давно…
  - Дорогой, сходи, пожалуйста, купи мыла, у нас закончилось.
  - У вас будут только вспышки воспоминаний, Честер. Это серьезная проблема.
  Мы часто гуляли с женой по Парижу. И после свадьбы мы ездили туда не однажды. Она хотела свадьбу сыграть в Париже, но мы решили, что получится очень дорого, и играли у нас. В любом случае, я сделал все, чтобы наш медовой месяц мы провели во Франции. Это было… я не помню, как давно это было, иногда мне кажется, что вчера, а иногда - что очень-очень давно. Зато я отчетливо помню каждый момент времени, каждый день нашего медового месяца. Мы с Ниобой танцевали на площади у Сакре-Кер, гуляли по Монмартру, ходили в Ботанический сад, целовались на Эйфелевой башне. Я много фотографировал ее в то время, у меня и сейчас сохранились на телефоне все эти фотографии. Хотите, я вам покажу? У меня очень красивая жена.
  - Он все равно ничего не запомнит.
  - О Боже…
- Не плачь, дорогая, - сказал я жене, - я вылечусь.
  Да, я помню, мы с Ниобой вместе ходили к доктору, когда я потерялся. Я помню, как она послала меня в магазин, а потом я потерялся. Я неожиданно для себя осознал, что я в отделе хозяйственных товаров. По радио играла музыка, а я усиленно пытался вспомнить, зачем я тут оказался и что мне надо было купить. Я решил, что лучше пойти спросить у Ниобы, но вспомнил, что она дома. Тогда я пошел домой.
  - Он не станет овощем, он сможет поддерживать беседы, во всяком случае не очень долгие, и он помнит все, что было с ним до ремиссии.
  - Ваше состояние ухудшается, Честер. Вы знаете где Вы, Честер? Что Вы последнее помните, Честер?
  У доктора были очень добрые глаза. Он заверил нас, что все будет хорошо, что такое случается.
  - Чем я заболел?
  - Дорогой, ты правда не помнишь?
  - Нет… прости…
  - О Боже….
  В Париже была прекрасная клиника, меня там лечили, кажется, не очень долго, каждый день приезжал врач, возможно из России, и лечил нас. То есть меня. Он много времени проводил с Ниобой, и я, возможно, немного ревновал его. Сейчас я уже не помню этого. Главное, что меня вылечили. Я помню, как наш сын пошел в школу.
  - Понимаете, у Вашего мужа четвертая стадия синдрома Вернике-Корсакова. Все, что мы можем, это замедлить течение болезни, но никак не вылечить ее. Изменения носят уже соматический характер, он, к сожалению, не в состоянии пользоваться кратковременной памятью. Честер, - обратился доктор ко мне, - посчитай до десяти, начни с тройки.
  - Хорошо, доктор, - мне было очень грустно, - я постараюсь… Три, четыре, пять, шесть, семь, восемь, девять, десять, одиннадцать, двенадцать…
  - Достаточно. С какой цифры ты начал?
  Я не помнил:
  - Я не помню, доктор. С двух?
  - Милый…
  Ниоба не оставила меня. Мне пришлось уйти с работы. Вот уже недели две, как я не работаю. Какое-то время я сидел дома, но потом все настояли на стационаре. Я не сопротивлялся. Я понимаю, что это нужно не столько мне, сколько Ниобе и доктору. Мне грустно жить, ничего не помня, но я стараюсь записывать и вспоминать те осколки, что я могу собрать. Иногда, правда, случаются вспышки воспоминаний, особенно после лекарств, они очень яркие, и хочется ухватиться за них… Я сразу беру ручку и записываю их. Потом я показываю их медсестре или жене, когда она приходит. Но она плачет.
  - Милый, мы были в Париже всего один раз, до свадьбы, ты не помнишь?
  - Очень хорошо помню! Но мы же были там в прошлом месяце, разве нет? Это тоже неправда?
  Когда мне было 23 года, я встретил самую прекрасную девушку на Земле. У нее было странное греческое имя, она говорила мне, что ее родители хотели, чтобы у нее было много детей, и назвали ее Ниоба. Она очень любила Францию, и мы ездили туда много раз.
  - Очень хорошо, Честер. А сколько Вам сейчас?
  - Мне 27 лет. Если я опять что-то не напутал.
  - Ремиссии будут наблюдаться какое-то время. После этого лечение можно будет считать бесполезным, мы пока не можем лечить это заболевание.
  - Вы всегда можете развестись с ним. Это понятно, молодая женщина, с такой обузой на руках.
  - Доктор, не надо этого говорить при мне, пожалуйста.
  - Ты все равно ничего не запомнишь, Честер.
  - Да как Вы смеете!
  В клинике мне поначалу не нравилось. Но потом я привык. Шум океана за окном, изящная барочная беседка Вернике, музыка Римского-Корсакова… Ко мне иногда приезжает жена, и мы вместе вспоминаем, как мы сидели на берегу океана и я сделал ей предложение. Я рассказывал вам, какая у меня красивая жена? Хотите, покажу фотографию?

Орехов, память