Блог ведет Сергей Макаров
СергейМакаров
АНТИКВАРНЫЕ ХРОНИКИ ЖИЗНИ В МОСКВЕ
21 марта в 21:33
Загадочен город Москва.
Вот и у меня когда-то случилось:
- Вызывают в Москву!
Как у персонажа фильма «Волга – Волга», но в отличие от него мне приходилось только догадываться зачем?
Старая площадь - улица в восточной части Китай-города в Москве проходит от площади Ильинских Ворот до площади Варварских Ворот, знакомая по прошлым посещениям этого географического места города и комплекса Архитектуры – бывшая гостиница «Боярский двор» - дом московского страхового общества и здания Министерства металлургии.
В этом конгломерате домов старой Москвы и пристроенных, ловко ввёрнутых «зубьев» новостроек 70-х, что только не располагалось.
Всё, что потом происходило, для «не посвященного», в то время это было и будет непонятно и удивительно.
Лейтмотивом прозвучало – «Учиться, учиться и ещё раз учиться!»
- А кто против?!
- Платить во время «учёбы» будут?
- Нет!
Ну нет - так нет, где наша пропадёт - мы узнаем, если пропадём!
Всегда это – Если! Подумал я тогда.
Если. Это как знаменитое русское слово «Ничего» для Бисмарка, ставшее его девизом, выгравированным на оборотной части его перстня.
Только русскому это понятно без всяких разъяснений – будет день, будет и пища несмотря на трудности, все преодолимо если веришь в себя, да и чего
беспокоиться, о том чего нет, а когда наступит - узнаем.
Стажировка во Внешторге шла своим рутинным порядком.
Коммерция - не мой «конёк», так мне тогда казалось.
Но заветы старьёвщика дяди Миши из моего детства напоминали, что, не попробовав не узнаешь, а взявшись за это дело надо думать чё ни будь и прежде, чем, подумать и отрезав семь раз - надо научиться правильно задавать вопросы, а отвечая понимать зачем спросили, а не о чём... .
Вилы! Но решил: - Пусть будет, как будет!
Жилья своего нет, жить в «командированных апартаментах», это как на городской открытой площади сидеть, там разные обитают, а я сам по себе и не очень «Ивашку Хмельницкого» люблю праздновать и не стремлюсь к близкому знакомству с ним ежедневно, а без этого, в том «общежитии» нельзя, местный «кодекс чести» сообщества, понимаешь.
В моей голове от получаемых знаний темно как у …, сейчас полит корректно скажу – как у «афроамериканца» в кармане.
Так много оказалось мне надо узнать, понять и чему научиться, а жизнь требует своего разнообразия и культурного время препровождения, однако.
Знакомых- родственников в городе нет.
Вернее есть, знакомые, но там засада - дочь у них на выданье и уже пора…
Но тем и был прекрасен город того времени, что найти крышу над головой в те времена было не столь большой проблемой, тем более с опытом нахождения своего места в жизни после такой школы жизни, как армия, завод и золотодобывающая артель, да, был и такой опыт руководства бывших сидельцев в основном составе для добычи золота с получением дополнительного горного образования экстерном с получением специализации: «Ведения добычи рассыпного золота и металлов платиновой группы открытым способом».
Сколько было знакомств и сколько узнал за прожитые годы - это история жизни становления другим человеком с несколькими профессиями.
Не скажу, что всегда всё было хорошо и благополучно, но всегда выручало домашнее уральское воспитание и знания о жизни полученные от моей тётки по отцовской линии.
Она вела меня по жизни не долго и дала всё то, что теперь я смог оценить, и понять – почти, потому как жизнь продолжает учить и принимая понимать новое…
Знания языков, умение находить язык общения, интерес к людям, искусству, и антиквариату, всё это проснулось во мне благодаря её стараниям и терпению в общении со мной.
Сколько я узнал к своим десяти годам жизни благодаря ей, только теперь смог ценить продолжая пополнять свои знания.
Часто слышим, такой ответ на вопрос: – Откуда это у вас? – Это трофеи!
Трофеи вообще-то это нечто другое, но надо молчать, чтобы не возбуждать и не провоцировать.
В конце концов если интересует только, то, что вызвало искреннее удивление – это бывает риторическим вопросом, все и так знают откуда это может быть в России.
Оказался в один из дней в квартире на Кутузовском проспекте.
Жить-то где-то надо.
Но без особых «условий» и «обязательств», даже сам не поверил в начале, бывают же добрые самаритяне, подумал я тогда.
Как бы не богата была палитра красок московской холостой жизни, но иногда необходим отдых для души, тишина и здоровый сон.
Квартира своим убранством и интерьером выглядела как «вырванный зуб» из другой страны, внутренний интерьер её в оформлении напоминал эклектику классицизма с германской готикой и ар-деко, а также мебели, посуде, и в прочих предметах искусства.
Это разнообразие и смешение стилей совершенно не резало глаз своим совместным нахождением в одном пространстве нескольких комнат, библиотеки, кабинета, кухни, и прочих сантехнических и хозяйственных помещений.
Спрашивать хозяйку о откуда, попытаясь выяснять кто это всё «вырвал» из Европы и воссоздал в этом месте города было не уместно, а риторические вопросы всегда остаются без ответа, и так понятно… «трофеи».
Всё это было от части похоже на сон в летнюю ночь, не сказать, что было сходно с сюжетом «Сна в летнюю ночь», но поражала достоверность осязаемого и увиденного.
Описать все увиденные предметы находившихся в этой квартире не хватит бумаги.
У меня свои предпочтения во многом, а из предметов искусства в то время у меня в фаворе, как и сегодня были часы, и я пропадал во времени с раритетами отсчитывающими мгновения жизни, рассматривая и изучая их.
Время начала 90-х было бурным и требовало умелой ориентации в антикварном мире.
Но «жилка купца», так и не проснулась во мне, в то время, да и «Западный ветер» перемен ещё дул слабо и советское наследие морали и честности стесняло корыстные устремления обогатиться любой ценой, что вероятно, и спасло меня от чего-то.
Дом на Кутузовском был под «крышей», консьерж, пропуск, были необычными для меня и казались странными, после времени моего детства, когда ключ от квартиры, чтобы не потерять, оставлял у соседей или когда их не было дома, нет, не под ковриком у двери, в электросчётчике на площадке этажа, я же не дурак, доверяй – но с умом, даже себе.
Интерес ко мне был, без этого тогда и в том доме было нельзя, «присмотр», как понял, осуществлял хозработник «прикреплённый» к улице этих домов, мастер на все руки, «электо-сантехник» - Валера.
Сколько мы с ним в те годы и чего отмечали и праздновали, это пусть останется историей для воспоминаний в другой раз.
В встретил его случайно, через много лет.
Я его не признал, он изменился внешне, стал значительно солиднее в размерах, а обнимая его при встрече вспомнил вековую липу во дворе на задах иранского посольства в Москве , которую одному человеку не то что обхватить, но при попытке обнять её чувствуешь себя распятым на ней с распростёртыми руками, а он не мог понять, как так возможно себя утеснять и оставаться в прежних размерах вьюноши, и как теперь со мной быть, на Вы? Или одно из двух?
Школа жизни подсказывала ему, что теперь у меня другой «статус по жизни» с новой профессией, и он искал варианты выхода на нужный уровень понимания, что мы теперь с ним друг для друга есть.
Без баек о рыбалке ни один рыбак не бывает.
Два «рыбака» всегда найдут общий язык и понимание.
Тем более, что свёл меня с ним в этот раз интерес и поиск к срочному приобретению бронзового литья для одного «подношения» врачу - Подарка.
Повспоминали прежние времена, «фамилии» и «образы» ;
- Ах, какая была женщина, надо было брать, жаль, она ждала!
Ну что я ему, на это, мог ответить?
Только: - «Я знаю, даже кораблям необходима пристань, но не таким как мы не нам, бродягам и артистам!»
Вертинского он знал и любил его песни. Так и объяснились. Женщины, без них какие воспоминания.
Далее, мы плавно пришли от причин и следствий нашей прошлой и сегодняшней жизни к обмену рассказами о курьёзах и превратностях антикварного бизнеса.
Валера поднялся высоко в антикварном деле на цветмете.
А глубину своего падения в этом деле я понял после нескольких его рассказов о делах праведных и от увиденных у него приобретённых изделий бельгийской бронзы в изделиях ар-деко, и все это было у него из скупки «Цветмета».
Но. Дружба – дружбой, но деньги на бочку! Нашел у него то что было по карману.
Расставаясь был его рассказ, о той квартире на Кутузовском, где когда-то я жил и что стало с предметами находившимися в ней, мной когда-то увиденными.
Валера сокрушался и каялся так сильно, что только двойная порция крепкого «офицерского чая» помогла ему совладать с собой и с горечью потерянной возможности обогатиться.
После увольнения в «запас», его, по старой памяти, часто приглашали для починки текущего, не работающего и мелкого ремонта бытовых проблем в его «подшефные» дома и квартиры.
Время брало всё в свои руки и не всем оставляло чего-то много для «обогащения».
Уходили старые хозяева квартир, новое молодое поколение спешило избавиться от «хлама», накопленного стариками, продавало спешно квартиры с лёгкими сердцами и с полными карманами валют устремлялось в другое изменение времени и места жительства.
В один из дней он узнал от прикреплённого дворника, что в квартире за номером и на том этаже приехали дочки - внучки старой хозяйки из Америки и продают все что есть и квартиру уже продали.
Валера как лосось на берег, метнулся в этому «омуту Алладина» под видом проверки и электросчётчика, а при появлении дочкам-внучкам заявивши как в Женитьбе у Чехова:
- «Что мимо проходил и узнав об объявлении у дворника, что продаются дрова», срочно, уже в проданной квартире, он спросил девиц:
– Чем может помочь?
И ему улыбнулась удача.
- Нам починить сантехнику, капающую водой надо срочно!
При показе квартиры он не капал, и нам разрешили пожить до отъезда, а эти новые русские хотят у нас в Америке дом на арендовать, надо чтобы всё было взаимно выгодно и благонадёжно.
Радостно объявили они.
Америка делает людей деловыми и рациональными.
Несмотря на пустоту и отсутствие многого, Валера проверил всё и сантехнику английскую чугунную эмалированную начала 20 века в санузле, и все на кухне привел в должный вид, и управился с слезливым краном, вероятно, плакавшим о своих бывших хозяевах, понимая, что кухонные латунные краны английской фирмы начала века пойдут в утиль «Цветмета».
Валера попросил водички попить, в себя прийти, ему-то было от чего, после увиденного полного опустошения квартиры от былого интерьера и предметов искусства.
Ему хотелось, хотябы бы водой унять боль от увиденной утраты былого великолепия интерьера квартиры.
Выпивая третий стакан холодной воды, Валера задрав голову, видит самовары стоящие на антресолях кухонного гарнитура гамбсовской работы и его озаряет радость от увиденного.
За работу приведения сантехники в надлежащий порядок для будущих жильцов согласен принять в оплату этот хлам самоварный.
Но Америка учит считать деньги, самовары денег стоят, за работу сантехническую выдали двадцать долларов.
За самовары торговались они не долго. За пять самоваров - «банки» Балашова, коллекционные с медалями выставок для импорта – очень редкие, сошлись на целых двухстах долларах!
Для не знающих, что тогда на один американский доллар на Даниловском рынке купить возможность была – примерно на неделю продуктов, самых дефицитных в городе для двоих.
А на такси в любом направлении, в то время, по городу, можно было пачкой сигарет импортных рассчитаться и ещё благодарность от водителя изысканную получить, а за бутылку виски можно было многое порешать. Если что.
Темно на кухне, но видит Валера, в углу стоит ещё два самовара.
Увидев их, сообщает дамам, что может и эти забрать для «компании» и снявши их с антресолей поясняет:
- Только они не настоящие, один металлический потому и весит так – тяжёлый, а другой тоже советский, но лёгкий, наверно, из алюминия, это уж точно ни чего не стоит, я их заберу, за так, чтобы вам не мешали хламом!
Уговаривает Валера, этих американских дочек – внучек.
А те рады! Барахло продали за двести долларов, за работу честно оплатили, а советский хлам им даром не нать, и в завершении «сделки» угостили его на посошок одно солодовым двадцати летней выдержки.
Найти серебряный-купеческий именной самовар, коим был тяжелый «металлический» - это не удача, это подарок судьбы, редкость большая, а алюминиевый самовар конца 19-го начала 20 века, даже не знаю как оценить и есть ли они ещё у кого, это вообще большая редкость, а стоимость можно только предполагать, и уж точно, на аукционе антикварном обогатится.
Валера рассказывает мне за самовары, а у него «руки в ходу», и глаза, как у ребёнка чистые, добрые и я верю ему, да я и сам видел эту коллекцию самоваров на кухне, иначе бы не поверил ему, не тот это случай, когда какой рыбак не расскажет какую большую рыбу поймал, чтобы удивить другого редкостной удачей «улова».
Жаль «пузатый» - пяти литровый самовар шар, не был упомянут в его рассказе, верно, куда-то ещё до Валеры пропал, но напоминать ему о существовании этого редкого экземпляра настоящего самовара – шара, каким его обычно в детских картинках изображают, не стал.
Валера не жадный, он большой затейник всяких удивлений для своих родных, знакомых и не знакомых.
Знаю. Жертвует Валера на добрые дела, но никогда не рассказывает ни кому, а слухи об этом расходятся, как круги по воде и до меня дошли от незнающих, что мы с ним знакомы.
Надо будет с ним встретиться когда-то ещё раз, вместе повспоминать какими мы были молодыми и кто жил в том доме в той загадочной квартире – «женщину - мечту поэта…»
Хочется пройтись по Кутузовскому до Патриков, посмотреть на жителей города и негромко прошептать про себя – Спасибо!
Кому и за что?
Я всегда помню и это для меня имеет значение…
Свою единственную, дорогую и любимую в Метро случайно встретил…
Тридцать пят лет прошло, а помню, как сейчас …
Сколько вместе пережили и сколько повидали и сколько ещё будет …
Да. А как всё начиналось – Вызывают в Москву…
Остаётся – Быть! Жизнь только начинается.
Вот и у меня когда-то случилось:
- Вызывают в Москву!
Как у персонажа фильма «Волга – Волга», но в отличие от него мне приходилось только догадываться зачем?
Старая площадь - улица в восточной части Китай-города в Москве проходит от площади Ильинских Ворот до площади Варварских Ворот, знакомая по прошлым посещениям этого географического места города и комплекса Архитектуры – бывшая гостиница «Боярский двор» - дом московского страхового общества и здания Министерства металлургии.
В этом конгломерате домов старой Москвы и пристроенных, ловко ввёрнутых «зубьев» новостроек 70-х, что только не располагалось.
Всё, что потом происходило, для «не посвященного», в то время это было и будет непонятно и удивительно.
Лейтмотивом прозвучало – «Учиться, учиться и ещё раз учиться!»
- А кто против?!
- Платить во время «учёбы» будут?
- Нет!
Ну нет - так нет, где наша пропадёт - мы узнаем, если пропадём!
Всегда это – Если! Подумал я тогда.
Если. Это как знаменитое русское слово «Ничего» для Бисмарка, ставшее его девизом, выгравированным на оборотной части его перстня.
Только русскому это понятно без всяких разъяснений – будет день, будет и пища несмотря на трудности, все преодолимо если веришь в себя, да и чего
беспокоиться, о том чего нет, а когда наступит - узнаем.
Стажировка во Внешторге шла своим рутинным порядком.
Коммерция - не мой «конёк», так мне тогда казалось.
Но заветы старьёвщика дяди Миши из моего детства напоминали, что, не попробовав не узнаешь, а взявшись за это дело надо думать чё ни будь и прежде, чем, подумать и отрезав семь раз - надо научиться правильно задавать вопросы, а отвечая понимать зачем спросили, а не о чём... .
Вилы! Но решил: - Пусть будет, как будет!
Жилья своего нет, жить в «командированных апартаментах», это как на городской открытой площади сидеть, там разные обитают, а я сам по себе и не очень «Ивашку Хмельницкого» люблю праздновать и не стремлюсь к близкому знакомству с ним ежедневно, а без этого, в том «общежитии» нельзя, местный «кодекс чести» сообщества, понимаешь.
В моей голове от получаемых знаний темно как у …, сейчас полит корректно скажу – как у «афроамериканца» в кармане.
Так много оказалось мне надо узнать, понять и чему научиться, а жизнь требует своего разнообразия и культурного время препровождения, однако.
Знакомых- родственников в городе нет.
Вернее есть, знакомые, но там засада - дочь у них на выданье и уже пора…
Но тем и был прекрасен город того времени, что найти крышу над головой в те времена было не столь большой проблемой, тем более с опытом нахождения своего места в жизни после такой школы жизни, как армия, завод и золотодобывающая артель, да, был и такой опыт руководства бывших сидельцев в основном составе для добычи золота с получением дополнительного горного образования экстерном с получением специализации: «Ведения добычи рассыпного золота и металлов платиновой группы открытым способом».
Сколько было знакомств и сколько узнал за прожитые годы - это история жизни становления другим человеком с несколькими профессиями.
Не скажу, что всегда всё было хорошо и благополучно, но всегда выручало домашнее уральское воспитание и знания о жизни полученные от моей тётки по отцовской линии.
Она вела меня по жизни не долго и дала всё то, что теперь я смог оценить, и понять – почти, потому как жизнь продолжает учить и принимая понимать новое…
Знания языков, умение находить язык общения, интерес к людям, искусству, и антиквариату, всё это проснулось во мне благодаря её стараниям и терпению в общении со мной.
Сколько я узнал к своим десяти годам жизни благодаря ей, только теперь смог ценить продолжая пополнять свои знания.
Часто слышим, такой ответ на вопрос: – Откуда это у вас? – Это трофеи!
Трофеи вообще-то это нечто другое, но надо молчать, чтобы не возбуждать и не провоцировать.
В конце концов если интересует только, то, что вызвало искреннее удивление – это бывает риторическим вопросом, все и так знают откуда это может быть в России.
Оказался в один из дней в квартире на Кутузовском проспекте.
Жить-то где-то надо.
Но без особых «условий» и «обязательств», даже сам не поверил в начале, бывают же добрые самаритяне, подумал я тогда.
Как бы не богата была палитра красок московской холостой жизни, но иногда необходим отдых для души, тишина и здоровый сон.
Квартира своим убранством и интерьером выглядела как «вырванный зуб» из другой страны, внутренний интерьер её в оформлении напоминал эклектику классицизма с германской готикой и ар-деко, а также мебели, посуде, и в прочих предметах искусства.
Это разнообразие и смешение стилей совершенно не резало глаз своим совместным нахождением в одном пространстве нескольких комнат, библиотеки, кабинета, кухни, и прочих сантехнических и хозяйственных помещений.
Спрашивать хозяйку о откуда, попытаясь выяснять кто это всё «вырвал» из Европы и воссоздал в этом месте города было не уместно, а риторические вопросы всегда остаются без ответа, и так понятно… «трофеи».
Всё это было от части похоже на сон в летнюю ночь, не сказать, что было сходно с сюжетом «Сна в летнюю ночь», но поражала достоверность осязаемого и увиденного.
Описать все увиденные предметы находившихся в этой квартире не хватит бумаги.
У меня свои предпочтения во многом, а из предметов искусства в то время у меня в фаворе, как и сегодня были часы, и я пропадал во времени с раритетами отсчитывающими мгновения жизни, рассматривая и изучая их.
Время начала 90-х было бурным и требовало умелой ориентации в антикварном мире.
Но «жилка купца», так и не проснулась во мне, в то время, да и «Западный ветер» перемен ещё дул слабо и советское наследие морали и честности стесняло корыстные устремления обогатиться любой ценой, что вероятно, и спасло меня от чего-то.
Дом на Кутузовском был под «крышей», консьерж, пропуск, были необычными для меня и казались странными, после времени моего детства, когда ключ от квартиры, чтобы не потерять, оставлял у соседей или когда их не было дома, нет, не под ковриком у двери, в электросчётчике на площадке этажа, я же не дурак, доверяй – но с умом, даже себе.
Интерес ко мне был, без этого тогда и в том доме было нельзя, «присмотр», как понял, осуществлял хозработник «прикреплённый» к улице этих домов, мастер на все руки, «электо-сантехник» - Валера.
Сколько мы с ним в те годы и чего отмечали и праздновали, это пусть останется историей для воспоминаний в другой раз.
В встретил его случайно, через много лет.
Я его не признал, он изменился внешне, стал значительно солиднее в размерах, а обнимая его при встрече вспомнил вековую липу во дворе на задах иранского посольства в Москве , которую одному человеку не то что обхватить, но при попытке обнять её чувствуешь себя распятым на ней с распростёртыми руками, а он не мог понять, как так возможно себя утеснять и оставаться в прежних размерах вьюноши, и как теперь со мной быть, на Вы? Или одно из двух?
Школа жизни подсказывала ему, что теперь у меня другой «статус по жизни» с новой профессией, и он искал варианты выхода на нужный уровень понимания, что мы теперь с ним друг для друга есть.
Без баек о рыбалке ни один рыбак не бывает.
Два «рыбака» всегда найдут общий язык и понимание.
Тем более, что свёл меня с ним в этот раз интерес и поиск к срочному приобретению бронзового литья для одного «подношения» врачу - Подарка.
Повспоминали прежние времена, «фамилии» и «образы» ;
- Ах, какая была женщина, надо было брать, жаль, она ждала!
Ну что я ему, на это, мог ответить?
Только: - «Я знаю, даже кораблям необходима пристань, но не таким как мы не нам, бродягам и артистам!»
Вертинского он знал и любил его песни. Так и объяснились. Женщины, без них какие воспоминания.
Далее, мы плавно пришли от причин и следствий нашей прошлой и сегодняшней жизни к обмену рассказами о курьёзах и превратностях антикварного бизнеса.
Валера поднялся высоко в антикварном деле на цветмете.
А глубину своего падения в этом деле я понял после нескольких его рассказов о делах праведных и от увиденных у него приобретённых изделий бельгийской бронзы в изделиях ар-деко, и все это было у него из скупки «Цветмета».
Но. Дружба – дружбой, но деньги на бочку! Нашел у него то что было по карману.
Расставаясь был его рассказ, о той квартире на Кутузовском, где когда-то я жил и что стало с предметами находившимися в ней, мной когда-то увиденными.
Валера сокрушался и каялся так сильно, что только двойная порция крепкого «офицерского чая» помогла ему совладать с собой и с горечью потерянной возможности обогатиться.
После увольнения в «запас», его, по старой памяти, часто приглашали для починки текущего, не работающего и мелкого ремонта бытовых проблем в его «подшефные» дома и квартиры.
Время брало всё в свои руки и не всем оставляло чего-то много для «обогащения».
Уходили старые хозяева квартир, новое молодое поколение спешило избавиться от «хлама», накопленного стариками, продавало спешно квартиры с лёгкими сердцами и с полными карманами валют устремлялось в другое изменение времени и места жительства.
В один из дней он узнал от прикреплённого дворника, что в квартире за номером и на том этаже приехали дочки - внучки старой хозяйки из Америки и продают все что есть и квартиру уже продали.
Валера как лосось на берег, метнулся в этому «омуту Алладина» под видом проверки и электросчётчика, а при появлении дочкам-внучкам заявивши как в Женитьбе у Чехова:
- «Что мимо проходил и узнав об объявлении у дворника, что продаются дрова», срочно, уже в проданной квартире, он спросил девиц:
– Чем может помочь?
И ему улыбнулась удача.
- Нам починить сантехнику, капающую водой надо срочно!
При показе квартиры он не капал, и нам разрешили пожить до отъезда, а эти новые русские хотят у нас в Америке дом на арендовать, надо чтобы всё было взаимно выгодно и благонадёжно.
Радостно объявили они.
Америка делает людей деловыми и рациональными.
Несмотря на пустоту и отсутствие многого, Валера проверил всё и сантехнику английскую чугунную эмалированную начала 20 века в санузле, и все на кухне привел в должный вид, и управился с слезливым краном, вероятно, плакавшим о своих бывших хозяевах, понимая, что кухонные латунные краны английской фирмы начала века пойдут в утиль «Цветмета».
Валера попросил водички попить, в себя прийти, ему-то было от чего, после увиденного полного опустошения квартиры от былого интерьера и предметов искусства.
Ему хотелось, хотябы бы водой унять боль от увиденной утраты былого великолепия интерьера квартиры.
Выпивая третий стакан холодной воды, Валера задрав голову, видит самовары стоящие на антресолях кухонного гарнитура гамбсовской работы и его озаряет радость от увиденного.
За работу приведения сантехники в надлежащий порядок для будущих жильцов согласен принять в оплату этот хлам самоварный.
Но Америка учит считать деньги, самовары денег стоят, за работу сантехническую выдали двадцать долларов.
За самовары торговались они не долго. За пять самоваров - «банки» Балашова, коллекционные с медалями выставок для импорта – очень редкие, сошлись на целых двухстах долларах!
Для не знающих, что тогда на один американский доллар на Даниловском рынке купить возможность была – примерно на неделю продуктов, самых дефицитных в городе для двоих.
А на такси в любом направлении, в то время, по городу, можно было пачкой сигарет импортных рассчитаться и ещё благодарность от водителя изысканную получить, а за бутылку виски можно было многое порешать. Если что.
Темно на кухне, но видит Валера, в углу стоит ещё два самовара.
Увидев их, сообщает дамам, что может и эти забрать для «компании» и снявши их с антресолей поясняет:
- Только они не настоящие, один металлический потому и весит так – тяжёлый, а другой тоже советский, но лёгкий, наверно, из алюминия, это уж точно ни чего не стоит, я их заберу, за так, чтобы вам не мешали хламом!
Уговаривает Валера, этих американских дочек – внучек.
А те рады! Барахло продали за двести долларов, за работу честно оплатили, а советский хлам им даром не нать, и в завершении «сделки» угостили его на посошок одно солодовым двадцати летней выдержки.
Найти серебряный-купеческий именной самовар, коим был тяжелый «металлический» - это не удача, это подарок судьбы, редкость большая, а алюминиевый самовар конца 19-го начала 20 века, даже не знаю как оценить и есть ли они ещё у кого, это вообще большая редкость, а стоимость можно только предполагать, и уж точно, на аукционе антикварном обогатится.
Валера рассказывает мне за самовары, а у него «руки в ходу», и глаза, как у ребёнка чистые, добрые и я верю ему, да я и сам видел эту коллекцию самоваров на кухне, иначе бы не поверил ему, не тот это случай, когда какой рыбак не расскажет какую большую рыбу поймал, чтобы удивить другого редкостной удачей «улова».
Жаль «пузатый» - пяти литровый самовар шар, не был упомянут в его рассказе, верно, куда-то ещё до Валеры пропал, но напоминать ему о существовании этого редкого экземпляра настоящего самовара – шара, каким его обычно в детских картинках изображают, не стал.
Валера не жадный, он большой затейник всяких удивлений для своих родных, знакомых и не знакомых.
Знаю. Жертвует Валера на добрые дела, но никогда не рассказывает ни кому, а слухи об этом расходятся, как круги по воде и до меня дошли от незнающих, что мы с ним знакомы.
Надо будет с ним встретиться когда-то ещё раз, вместе повспоминать какими мы были молодыми и кто жил в том доме в той загадочной квартире – «женщину - мечту поэта…»
Хочется пройтись по Кутузовскому до Патриков, посмотреть на жителей города и негромко прошептать про себя – Спасибо!
Кому и за что?
Я всегда помню и это для меня имеет значение…
Свою единственную, дорогую и любимую в Метро случайно встретил…
Тридцать пят лет прошло, а помню, как сейчас …
Сколько вместе пережили и сколько повидали и сколько ещё будет …
Да. А как всё начиналось – Вызывают в Москву…
Остаётся – Быть! Жизнь только начинается.
0
475
Оставить комментарий
Комментарии (0)
-
Пока никто не написал
Александр Чесноков О'Санчес 
Тимофей Юргелов 
Роман Бескровный 
