Классный журнал

Николай Фохт Николай
Фохт

Повелитель джойстика

13 марта 2016 10:35
Казалось бы, уж кто-кто, а бессменный ведущий уроков мужества «РП» Николай Фохт за свое будущее может быть спокоен: специалисты по мужеству в наших краях всегда в цене. И, однако же, Николай ставит вопрос ребром: что делать, если придется переквалифицироваться?
Это сколько же силы духа надо иметь, чтобы признаться самому себе, что ты никому не нужен!
 
В социальном и личном смысле слова. Ну в личном ладно, с этим разобраться просто: сегодня никому не нужен, а завтра — о-го-го, отбою от приглашений нет. В личном плане это вообще рулетка. Не зависит ни от чего, почти. Ну вот, накачал пресс, снизил вес, восстановил координацию движений — на фиг никому, оказывается, это не падало. Впал в результате в депрессию: двухнедельный запой на базе очень качественного алкоголя и отборной, экологичной, можно сказать, фермерской закуски (возраст уже не тот, чтобы кидать в себя чего ни попадя) — бинго! В книжном магазине (на фоне истощения и нос­тальгии захотелось перечитать Стерна и Пруста, а дома нет) встретил двадцатипятилетнюю аспирантку. Точнее, она тебя встретила. И с изумлением посмотрела в глаза. В этих глазах читалась даже не последняя курсовая подопечного студента, а вся чистая правда.
 
Аспирантка дерзко бросила мне прямо в лицо:
 
— Меня зовут Инара.
 
Инара так Инара, Инара даже лучше. Было время, когда в прошлом веке, скорее всего году в восемьдесят четвертом, одна Инара уже пыталась меня соблазнить. В Ленинграде. И у нее это почти получилось: давай, говорит, поедем на Финский вокзал. Я был молод, горяч, пьян, но даже в том своем агрегатном состоянии я спросил: для чего? Инара твердо ответила: там есть выпивка. Мы приехали на вокзал, пошли в буфет. Инара привела друга, в руках у друга — початая бутылка водки. Еще одна такая же есть, только не откупоренная, сказал бородатый человек. Что меня смутило тогда? Что дядька был почти трезвым и они странно переглядывались с Инарой. Вы что, знакомы, спросил я у нее. Да, знакомы, но случайно сегодня встретились, представляешь. Кто бы мог подумать, что Борисыч на вокзале сейчас тоже, как и мы. Вот что, Колька, дело такое, сказал Борисыч. Вот ключ от ячейки номер семнадцать. Сам я не могу, по разным обстоятельствам, забрать оттуда вещи. А у тебя таких обстоятельств нету — поэтому ты и заберешь. А за это, друг мой Колька, ты получишь тот самый непочатый пузырь. Да и этот допьем.
 
Я отказался.
 
Инара стала вдруг холодна. А потом и вообще пропала.
 
Я это к тому, что с Инарами у меня разговор вообще-то короткий.
 
Но в этот раз я не почувствовал опасности. Нет, я почувствовал опасность, я понял, куда вся эта Инара катится, но не испугался, а, наоборот, решил взять реванш.
 
Аспирантка неожиданно и, казалось бы, бессвязно сообщила:
— А я иду утюг покупать.
 
— Куда?
 
— Да вот тут, через дорогу, у метро. Метров восемьсот. Вам ничего не надо в магазине электроники?
 
— Надо. Мне нужна электрическая гейзерная кофеварка. Только давайте сразу к вам поедем, а то у меня бардак и есть нечего.
Короче говоря, с нынешней Инарой я совершил финальность действий и вынырнул даже более здоровым, чем до нашей встречи. Да, я успел купить как Стерна, так и Пруста, а еще карту дорог Москвы и Подмосковья (в смутные минуты жизни я тоскую по простым, бумажным картам) — осталось после встречи, что почитать и о чем вспомнить.
 
Инара рассеялась со временем, а я, когда становилось грустно, стал захаживать в этот книжный магазин. В надежде, что встречу еще кого-нибудь, может быть, даже более конструктивную личность…
 
Ну вот, однажды я действительно встретил Витька. Витек — друг детства, мы вместе ходили в детский сад, жили в соседних корпусах, учились до третьего класса в одной школе. И не виделись прямо с тех пор — лет, получается… сорок. Ого!
 
Обнялись. В руках у товарища — яркая книга «Агрессивный маркетинг: как выжить?». В глазах Виктора — прямо название этой книги: агрессия, с одной стороны, но и желание выжить тоже — с другой.
 
Решили пообедать.
 
— Чем занимаешься? — Витек даже салата не стал дожидаться.
 
— Да как сказать… Все тем же. В смысле — личной безопасностью, выживанием, самообороной. Учу людей, передаю опыт.
 
— Понятно. Херня.
 
— А ты чем?
 
— А я как раз в поиске, нащупываю нить. Ты вообще слыхал, что скоро все будет не так?
 
— Вить, да, по-моему, уже сейчас все не так.
 
— Либерал? Сразу видно. Диванный аналитик, да?
 
Я не узнавал Виктора. В детстве он был очень мирным, добрым мальчиком. Он всегда делился жвачкой, признавал мое лидерство — был всегда заодно. За сорок лет его будто подменили.
 
— Вот что я тебе скажу, Колян. Грядут перемены. Старый мир исчезает на глазах. Скоро наши профессии, те самые профессии-кормилицы, выйдут из обихода. И задача стоит как никогда жестко: покинуть зону комфорта и освоить другую специальность, перспективную.
 
На фиг я вообще хожу в этот книжный?
 
— Вить, ну а у тебя какая профессия? Вон книжка про маркетинг — ты бизнесом занимаешься?
 
— Жизнь помотала, это да, — согласился мой друг. — То там, то сям, свободный художник.
 
— В прямом или переносном?
 
— Чего сразу в прямом? Разумеется, в переносном. Знаешь животноводческий комплекс под Балабановом? Моя идея. Там недалеко храм стоит, деревянное зодчество.
 
— Тоже твоих рук дело?
 
— Все шутишь… Короче говоря, я в душе художник, а по образованию — энергетик коммунального хозяйства.
 
— Электрик по-нашему?
 
— Вот ты насмехаешься, а самого главного еще не услышал, не воспринял. Забиты чакры-то, старичок. — Витька хватанул сот­ку вискаря и запил боржомом. — Я бы на твоем месте спасибо сказал, что хоть один человек нашелся и сообщил тебе правду. Вот, смотри, это наше будущее.
 
Из сумки-планшета Витек вынул стопку бумаги.
 
— Тайный доклад, мне его партнер позавчера переслал по имейл.
 
Я взял стопку в руки и прочитал: «Атлас новых профессий» и внизу мелким шрифтом: «Сколково».
 
— С чего ты взял, что это тайный доклад? Я его в сети видел сто раз.
 
— А ты внимательно читай, читай вдумчиво, особенно первую страницу. Видишь, что написано, вот тут.
 
Витька ткнул пальцем в строчку слева, в самом низу, тоже мелким шрифтом.
 
— Видишь, что написано, Фома неверный? Драфт доклада! А в сети гуляет первая редакция, понимаешь? Ты хоть знаешь, что такое Сколково?
 
— Ну, приблизительно знаю: нанотехнологии, прорыв в науке. Ну и сложности определенные.
 
— Вот именно, сложности! — Виктор прям весь воспрял после виски — запойный, что ли? — А сложности-то начались именно из-за этого драфта. Чуваки из правительства и президент почитали и за голову схватились: выходило, надо всю экономику перестраивать. Все традиционные специальности насмарку, не нужны никому. На первый план кто выходит?
 
— Кто?
 
— Операторы квадрокоптеров и вообще дронов, инженеры дополненной реальности, дизайнеры одежды, которую будут печатать на 3D-принтерах! На смену терапевтам спешат аналитики, которые будут лечить по интернету, учителей заменят обучающие программы, работяг — роботы. Ты представляешь себе, что такое сказать рабочим вагоностроительного завода, что их заменят роботы?
 
— Да они, предчувствую, рады будут, если вкалывать заставят автоматы, а зарплата им пойдет. Зачем роботу деньги — а рабочему человеку очень кстати.
 
— С огнем играешь, Николай, рабочим классом разбрасываешься!
 
Я внимательно посмотрел на своего друга, на стол, по сторонам — вроде он больше не заказывал. Чего же его прет так?
 
— Короче говоря, в правительстве решили смягчить доклад и выпустили «первую редакцию». В ней остались некоторые базовые специальности: учителя, врачи, слесари… Чтобы снять напряжение в обществе.
 
— Да какое напряжение, если кроме тебя и твоего партнера, ну и правительства, конечно, с президентом, никто этого доклада не читал?
 
— Ты, Колька, не понимаешь совсем… — устало и безнадежно выдохнул Витек. — Это очень грамотный ход, упреждающий маневр. Короче говоря, хочешь, дам почитать?
 
— Да это… Может, я тут пролистаю? А лучше ты своими словами перескажи. Не, не так: ты давай сразу к сути — что предлагаешь?
— Я тебе, Николай, предлагаю освоить новую профессию. Дай-ка мне доклад. Так, посмотрим, посмотрим…
 
Волнение подступило к горлу. Поджелудочная сжалась от страха, на лбу выступили капли пота. Витька продолжал бубнить свое «так-так, посмотрим-посмотрим» и переворачивал страницу за страницей.
 
— Вот смотри: глазир не подойдет? Шучу, тут конкретное инженерное образование нужно, вам, гуманитариям, не въехать. Есть «дизайнер виртуальных миров»… Хотя это тоже не для тебя, ты же не художник, не творец.
 
— Да, это тебе, скорее, подходит.
 
— Не обращаем внимания на подколки, смотрим дальше. «Оценщик виртуальной собственности» — нет, «менеджер фонда прямых инвестиций в талантливых людей» — тоже нет. «Тайм-брокер»?.. Скорее всего, не потянешь. Как же с тобой тяжело-то! А, вот, социальная сфера. Может, «специалист по краудсорсингу общественных проблем»? «Модератор платформы персональных благотворительных программ»? А, нашел, ну конечно. Это точно твое: специалист по адаптации мигрантов. Супер. Это вообще нажористая тема, уже сейчас. Я тебе что предлагаю: найдем с тобой курсы по переквалификации, с таким, психологическим, а может, даже психотерапевтическим уклоном. Учишься, в то же время подтягиваешь язык — английский, например. Пару лет практикуешься у нас, в Москве, — тут и сейчас работы навалом. Потом — в мир: Германия, Италия, Париж. На вес золота. Уникальный специалист, со знанием восточноевропейского менталитета, с русским и английским. С руками оторвут. Станешь гражданином мира. За пять лет сделаешь себе карьеру, а на пенсии будешь лекции читать в Сорбонне. Или в РГГУ. Как тебе мой план?
 
— Хороший. Ты мне вот что скажи: сам-то что выбрал?
 
— Колян, понимаешь, мне, с одной стороны, сложнее, а с другой — проще…
 
— Ну это я сразу понял.
 
— …я свободный художник, я адаптивен. Я могу и дополненной реальностью заниматься, и беспилотниками — я работаю с идеями, понимаешь?
 
— Ага, точно. Учебник по маркетингу зачем?
 
— Как зачем — развиваюсь, смотрю, что в мире идей нового возникло. Я ведь книгочей. Короче говоря, дай мне знать, если решишь все-таки поступить правильно.
 
— А ты мне, Витек, прямо сейчас дай знать: ты будешь еще виски?
 
Он кивнул.
 
Он выпил еще граммов триста, даже я пригубил — мы хоть по-человечески поговорили. Вспомнили свой двор, девчонок всяких, кем они теперь стали. Часа три еще сидели.
 
И вот что удивительно: слова Витька запали мне в душу, смутили ее фундаментально. Всю неделю я просыпался под утро в холодном поту и перебирал сколковские варианты. Какая-то сермяга была в его словах, в этом его футуристическом безумии.
 
Но совершенно очевидно и другое: мне ничего не подходило. Я не хотел переучиваться ни на социального работника, ни на глазира, кто бы это ни был, ни даже на проектировщика нейроинтерфейсов. Но кризис-то налицо: доходы падают, клиенты переверстывают свой бюджет в пользу еды — безопасность становится непозволительной роскошью.
 
И меня вдруг осенило. Я стану чемпионом по FIFA 16 и последующим версиям. А также освою Сounter-strike и Warcraft. Почему в докладе ничего нет об этой профессии — «игрок видеоигр»? Буду прокачивать персонажей, продавать их новичкам, открою наконец школу игр, детям и взрослым поставлю правильное владение джойстиком. Стану чемпионом мира, я давно хотел, хоть в чем-нибудь. А главное, если внедрюсь в тему, всегда буду в курсе, никогда не состарюсь душой. И даже когда выживу из ума, а болезнь прикует меня к постели, не оставлю большую игру — кому это мешало?
 
И так стало на душе хорошо от принятого решения, так захотелось поскорее заснуть, чтобы проснуться и приступить к оттачиванию приемов и изучению тонкостей новой профессии, что я именно быстро провалился в сон и проспал около суток.
 
А когда пришел в себя, бодрый, полный сил, поплелся в книжный — за прекрасным сборником Сарояна, который я присмотрел еще в прошлый раз — а Витек своей лабудой про новую жизнь сорвал эту покупку.

Повторим урок
Все статьи автора Читать все
       
Николай Фохт, урок мужества
Рекомендую
2 8801
Спионерить!
Оставить комментарий
 
Вам нужно войти, чтобы оставлять комментарии



Комментарии (2)

  • Владимир Цивин
    13.03.2016 13:36 Владимир Цивин
    Над праздной бездною кружа

    Пройди опасные года.
    Тебя подстерегают всюду.
    Но если выйдешь цел – тогда
    Ты, наконец, поверишь чуду.
    А.А. Блок

    Коль плоти души несть, что огонь в ночи,
    то страсти тела есть, лишь болезнь души,-
    и как бы ни грешил, лишь ухудшишь удел,
    ведь дальше далей души, дали нет у тел.
    Ни соблазн виной, ни злато, что ни реши,-
    наши грехи лишь расплата, за ложь души.

    Так щемяще-синие воды, неразгаданным взором озарены,-
    на прощальном пиру природы, у порога черно-белой чумы.
    Тщеславия ради, или обогащения,
    в себе беспощадно, все самое лучшее руша,-
    чудовищней разве, есть ли порабощение,
    чем угнетение Божеского, в собственных душах?

    Пусть скрупулезно взвешена в эфире,
    повсюду властвует телесность,-
    но, кто измерит, сколько в этом мире,
    порядочность стоит и честность?
    Как бы ни шли, дни в тиши, как бы ни были хороши,-
    но душить в себе не спеши, чуткое чудо души!

    Пусть воздух жизни, душам душен,
    пускай для тел, спасения в ней нет,-
    но дум возвышенных, отдушин,
    есть чуть мерцающий, на вечном, свет!
    А рассеян серостью коль свет, где Светила, словно вовсе нет,-
    то мир внутренней высью согрет.

    Жизнь ведь, так же как и лира, в сутолоке, как и в тиши,-
    столкновение логики мира, с логикою души.
    Форму простую сумей, мыслью наполнить сполна,
    чистую душу имей, чтобы там вечно жила,-
    ведь стать должна причастной, меж музыкой и словом,
    душа, дыша согласно, с высоким чистым зовом!

    Мечтой извечной человечьей, летя навстречу сути вечной,-
    мир заревом слов озарив, вдруг смысла зарю сотвори!
    Как врачующим, холодом белым, земля завалена, занесена,
    так, чарующе, сквозь все пределы, душа поэзией увлечена,-
    в край, где можно забыть про тело, и где всегда царит весна,
    чтоб невзрачное разом слетело, что чары тоскливого сна.

    Да преграду ту разрушить, смогут звуки свыше лишь одни,-
    раз, создав живыми души, сделал Бог невидимыми их.
    Таинственное самое, сей планеты,
    что, как ни странно, меньше всего тут осознано,-
    ведь в звуках душа, оставляет приметы,
    по которым может быть, душою же опознана.

    Сквозь побед и поражений, строй,-
    так высок здесь любой герой, лишь цензурой ума, душой.
    Вдруг бурю ль, берег ль встретив, с небом и землею споря,-
    так бьется ликом третьим, в Божьем храме мира море.
    Да, душою в Боги метя, всё ж устаем мы вскоре,-
    коль, стихии третьей дети, лишь грезим о просторе.

    Когда корявости сердец, всяк перекресток стал, что крест,
    а обнимать и обманывать уж нечем, в желтую стужу чувств,-
    то лишь отчаянье нечаянно лечит, безмятежность безумств.
    Но и сквозь безнадежное блаженство,
    над праздной бездною кружа,-
    на тихий праздник совершенства, ты призови поэзию, душа!
  • Сергей Демидов
    13.03.2016 21:01 Сергей Демидов
    Скоро будет все по другому...
    Что же будет?
    Куда направить лыжи...
    Куда...
    Верить тому, что кто-то написал о том, что будет разве можно...
    Занимаешься и занимаешься тем, что послано тебе в этот промежуток времени...
    Будь рад этому...
    А на следующий промежуток готовь себе спасательный круг...
    Что будет?
    Все бросились стройными рядами в то, что будет...
    Пшик и все сгорело...
    Сгорело то, что будет...
    Дороги со стройными рядами, марширующими в светлое будущее обойдутся без нас как-нибудь..
    Нам дороги дороги, где пыли поменьше, да толкотни нет...
    Нам что-нибудь попроще...
62 «Русский пионер» №62
(Март ‘2016 — Март 2016)
Тема: Грядущее
Другие номера и подписка
Честное пионерское
Самое интересное
  • По популярности
  • По комментариям
 
Новое