Классный журнал

Тихий купол

16 сентября 2015 12:35

Каково это — быть Довлатовым? Актер Иван Колесников, сыгравший главного героя в фильме «Конец прекрасной эпохи» по книге Сергея Довлатова «Компромисс», — о трудностях и радостях перевоплощения.

Есть такие люди, которые все держат внутри. Они знают свою правду и не пытаются донести ее другим, не рассказывают им о том, как правильно жить. В них эта тяжеловесная правда странным образом сочетается с легкостью ко всему, что происходит вокруг. Все переживания и сомнения остаются в их душе, а на поверхности — только ирония. Ирония… Это не смех, не сарказм. Мне кажется, в этом слове есть какие-то ноты боли.

У таких людей всегда идет борьба, они всегда задают себе вопрос: «А ты уверен, что ты правильно делаешь?» Но быть уверенным на сто процентов невозможно. Ты всегда будешь спрашивать себя и будешь принимать решения, даже если знаешь, что в этот момент кто-то может от тебя отвернуться. Это жизнь. А жизнь — это компромисс.

У Довлатова, мне кажется, была прекрасная судьба. Он был настолько самоироничный, самодостаточный и убежденный в своей морали человек, что, что бы ему ни сказали, он просто улыбнется и пойдет дальше. Отряхнется и пройдет мимо. Жизнь для него не была трагедией.

Самое ужасное, что может быть, — это когда умирает известный человек, и вдруг все начинают говорить, как же он несчастно жил, оставшись в одиночестве. Такого не бывает. Либо он промотал свою жизнь впустую, либо прожил прекрасную. Да, в ней были смерти свои, близких людей, запои, еще что-то. Но это не трагедия. Трагедии в жизни не бывает. Ее просто не существует. Смерть, даже близкого человека, — это не трагедия. Это несчастье, горе на какое-то время. Ты пришел в эту жизнь и в восемнадцать лет не знал, что люди умирают? Знал. И ты знал, что умрет бабушка или дедушка. Ты это понимаешь. Это нормально. Ненормально, когда дети умирают. Ненормально. Плохо. Можно назвать это трагедией. Но и это пережить можно. Пережить можно все. Люди, они как тараканы, если не хуже. Все зависит от того, как к этому относиться. Ты можешь приехать в деревню, где прожил жизнь, увидеть, что из этой деревни сделали помойку, падать на колени и кричать: «Боже мой! Я здесь играл в футбол!» Но можно же отнестись к этому просто. Ну да, ну было детство тут. А теперь оно помойка. Это даже забавно.

За свою актерскую жизнь я пришел к тому, что до всего надо дорасти. Время не идет просто так, с одними взглядами на жизнь невозможно прожить до старости, морали очень сильно меняются. Конечно, Довлатов понимал, что когда-нибудь ему придется уехать из страны. У него были свои принципы, которые в итоге нарушил. Но он морально дожил до этого, смог сказать себе: «Да наплевать, я хочу к жене и ребенку. И наплевать, где это будет — в Америке или в Австрии». Мораль — это вообще какая-то безумная вещь. Мораль — это всю жизнь плохо, а потом нормально.

В картине «Конец прекрасной эпохи», сценарий которой написан по довлатовскому сборнику «Компромисс», я играю журналиста с похожей на него судьбой. Но это не Довлатов, это совсем другой человек. Станислав Сергеевич Говорухин поставил задачу показать, чем тогда жили люди.

Естественно, я в то время не жил, но очень его люблю и хорошо знаю. Мои родители связаны с искусством, дедушка — архитектор, его ближайший друг — писатель Андрей Битов, который знал Довлатова лично, они вместе гуляли по Питеру, выпивали. И я жил достаточно долгое время в Питере, знаю все эти рюмочные. У меня была даже какая-то такая ответственность перед этим кино, потому что я понимал, что и дедушке будет приятно, и родителям, когда они увидят, и бабушке.

То состояние тишины моего героя, тихий купол, в котором он жил, мне очень понятен. Весело быть отстраненным наблюдателем, смотреть и записывать все смешное, что происходило в газете. Потому что это действительно смешно. Когда надо было написать статью про четырехсоттысячного жителя Таллина, который должен был родиться именно в день города, и это должен был быть не кто иной, как мальчик, которого надо было назвать Лембит. Но это же идиотизм! А когда они писали в коровнике о том, что доярка сдала определенное количество молока, и как бы Леониду Брежневу надо было послать вот это, а Леонид Брежнев должен был ответить. Так он не успел дописать статью, как Леонид Брежнев уже написал ответ. Ну это возможно? И к этому идиотизму он относился не просто с юмором — это был для него ералаш. И если вдруг его спросили бы: «А почему же ты не идешь грудью вперед на наше правительство?», он ответил бы: «Да какого хрена? Какого мне приходит ответ на письмо гораздо раньше, чем я его отправляю? Еще я буду с ними бодаться!»

Творчество Довлатова не было вопреки обстоятельствам. Я думаю, что он плыл по течению, просто со своими корректировками, замечаниями к тому, в чем он плывет. Почему он не уехал за границу сразу? Почему он не уехал с женой и ребенком? Почему остался здесь? Ради какой-то борьбы? Нет. Он был революционером? Нет. Он был на баррикадах? Нет, не был.

Другое дело, что в этом течении он делал свое большое дело, которое потом стало очень заметно. Если он плывет по течению, это не значит, что он согласен с тем, что происходит вокруг. Просто он записывал, а люди читали. Это гораздо важнее, нежели прыгать с быдлячьей мордой в тельняшке. Морального это несет гораздо больше.

У нас после того, как случилась революция, все люди превратились в матросов. Они потерялись. Они начинают выбирать, что лучше — Михаил Круг или Моцарт. Слушать Михаила Круга просто, вот в чем дело. Потому что думать не надо. Когда ты бежишь с дубиной против правительства, тебе не надо думать, тебе надо махать дубиной. А когда ты пишешь книжку о правительстве, важно понять: как сделать так, чтобы это опубликовали, чтобы тебя не посадили, чтобы это прочитали? Как сделать так, чтобы люди это поняли еще? Как написать так, чтобы это было с юмором? Думать надо.

А люди перестали думать. Ведь очень страшно задуматься о том, что ты вообще успел сделать. Я к этому пришел два года назад. Ты живешь своей жизнью, а потом вдруг понимаешь: а что в ней происходит? И становится страшно. Просто страшно, потому что ты вдруг осознаешь, что дело не в том, где ты работаешь, снимаешься или не снимаешься, а в том, что у тебя в голове. Ты можешь всю жизнь сниматься в сериалах, но у тебя на душе все будет спокойно, потому что ты параллельно думающий и размышляющий человек.

Никому не хочется спустить свою жизнь. А когда ты понимаешь, что к этому все идет, это начинает пугать. Столько у людей уже сделано-переделано, каких-то предательств небольших, пьянок-гулянок, блуда, что лучше не оставаться один на один с собой. Но жизнь на то и нужна, чтобы развиваться. Очень круто, что есть муки совести, потому что ты понимаешь, что у тебя вообще есть совесть и душа.

Прелесть алкоголика не в том, что он пьет и сидит в компании. Его прелесть в похмелье, потому что после него ты начинаешь работать душой. Проснувшись с головной болью, ты чувствуешь, насколько ничтожен сейчас. Эти муки совести дают мост, чтобы начать что-то делать. Тебе достаточно просто пережить этот день.

Таким людям, как Довлатов, очень непросто. Он из тех, которые не могут ни с кем делиться переживаниями, жаловаться. А когда внутри накапливается слишком много чего-то такого, что ты не можешь объяснить себе самому, вот тут начинается запой. Болезнь пьяниц называется fuga idearum, или бегство мыслей. Это как в «Заповеднике», когда он снимал дом у алкоголика: они напивались и разговаривали. Понимая, что это вообще чужой человек, он просто высказывался. Но тогда и время было такое — все пили. Начиная от милиционеров, заканчивая политработниками. Просто это скрывали и все делали по-разному.

Я бы очень хотел жить в те годы, в которые жил Довлатов. Мне все оттуда нравится, меня бы там все устраивало: мода, стиль, машины. Мне нравится выпивать, закусывать, мне нравятся компании, мне нравится, что люди общались. С человеческой точки зрения время было гораздо интереснее, чем сейчас. Мы стали развращенными, нервными. Нас вдруг стало легко задеть почему-то, обидеть. Сейчас не хватает людей, общения. В человеке не хватает человека.

Но то время не вернется. Мы меняемся, материального становится все больше и больше, искусство уходит на второй план. Ты вдруг начинаешь работать в антрепризах, сниматься в сериалах, потому что надо зарабатывать деньги. Это неплохо. Просто в этом случае нельзя забывать, что надо иметь что-то еще. Этому я научился от папы: у него есть гитара, и он пишет песни. Он может заниматься чем угодно, но его душа на месте, потому что есть что-то свое. Я делаю концерты, пою Вертинского. Это мое, настоящее. А что будет дальше? А дальше будет жизнь. Такая же, со своими проблемами, со своими желаниями. Желания те же остались, и проблемы те же остались.

Я причисляю Сергея Довлатова к классикам, он всегда будет актуален. Это человек, которого понимают все. Его произведения настолько просто на тебя ложатся, ты читаешь и не можешь сдержать улыбки. Или даже хохота порой. Когда ты вдруг начинаешь хохотать в электричке просто вслух, потому что это смешно.

Его творчество дает правильное отношение к жизни. Люди должны относиться с юмором в первую очередь к себе. Надо всегда помнить, что все, что происходит вокруг нас, — это фуфло, это все не дано тебе, ты с этим ничего не сделаешь, никуда не заберешь. Ты пришел на эту землю не потому, что ты особенный. Ты добился успеха не потому, что на тебя снизошло, и ты семи пядей во лбу, и Бог тебя поцеловал. Не поэтому. Нет. Так сложилось. А у кого-то в этот момент ребенок умер. И так сложилось.

Человек умирает, приходит к архангелу и говорит:

— Слушай, я все понимаю, я жизнь прожил, но в чем мой смысл жизни? Скажи! Я все делал, но я не понимаю!

— Поезд Москва—Адлер помнишь?

— Помню.

— Вагон-ресторан помнишь?

— Помню!

— Там за соседним столиком женщина сидела, помнишь?

— Помню!

— Она тебя соль попросила передать, помнишь?

— Помню!!

— Вот, это твой смысл жизни.

И так оно и есть. Наш смысл жизни очень маленький. Просто стараться надо делать больше, а юмор будет помогать. Всегда. Юмор — это щит. Он обескураживает людей, особенно тех, которые относятся к себе слишком серьезно. Так будет жить гораздо проще. И веселее.

Колонка Ивана Колесникова опубликована в журнале "Русский пионер" №57. Все точки распространения в разделе "Журнальный киоск".

Иван Колесников, Станислав Говорухин, Конец прекрасной эпохи, Сергей Довлатов, Компромисс

Рекомендую

1 22586

Спионерить!

Оставить комментарий

Комментарии (1)

16.09.2015 21:04 Сергей Демидов
Юмор разный есть и по разному юмор люди воспринимают...
Чтобы проще и веселее жить -- необходимо легче смотреть на окружающий мир и меньше на себя накручивать.... Накрутят люди на себя задачи непосильные и затем ломают голову себе, как от них избавиться...