Классный журнал

Народная мудрость гласит: даже очень умная женщина в состоянии влюбленности превращается в полную дуру. Чистая правда. Проверено. На личном опыте в том числе. Я бы еще добавила: чем сомнительнее объект любви — тем выше уровень глупости отмечается. Вот я как-то влюбилась в совершенно непригодного для каких-либо отношений мужчину. Ну как влюбилась — не по уши, конечно, но некоторое время мои чувства были на взводе. В то время мне нравилось все британское, и странный экспат во всем клетчатом, удивительным образом попадавшийся мне на глаза в разных частях города каждый божий день, в конечном счете завладел моим воображением. У него было много странностей. Он ездил на ржавом УАЗе с брезентовой крышей в самые мощные питерские морозы. Летом он носил черные сандалии фабрики «Скороход» — такие еще у Блока были, и экспат показал мне мятую открытку, купленную в блоковском музее, в качестве подтверждения. Еще у него была странная собака — огромная и очень худая дворняга, которая, видимо, напоминала ему ирландского волкодава, и завораживающий британский акцент, с которым он вполне корректно говорил на русском языке. Ну и все, пожалуй. Но мой интерес к нему упорно не иссякал. И вдруг ни с того ни с сего он пригласил меня поужинать. Он выгуливал свою собаку, я свою, и тут последовало это приглашение.
 
Два дня я волновалась ужасно. Радовалась тоже. Но волновалась больше. С чего вдруг это приглашение? Ну, пару раз в неделю мы с собаками пересекаемся, но системы в этих встречах нет никакой. Один раз он подвозил меня на своей машине — просто увидел, как я шла сквозь пургу, и решил, что в его условно отапливаемом авто теплее. Ну и один раз летом я встретила его в кинотеатре, похвалила его сандалии и посмотрела открытку. Все. Логики я в этом приглашении не видела, не понимала, что надеть, и для снятия стресса добавила коньяка в утренний кофе. Тут нужно небольшое пояснение. Все это происходило в Ленинграде в девяностом году, спиртные напитки были по талонам, еда тоже не отличалась широтой ассортимента. Но ленинградский общепит всегда был круче московского — вкуснее и затейливее, поэтому завтракать обычно выходили куда-нибудь. Ну вот я и позавтракала. Сначала выпила кофе с коньяком в знаменитой кофейне на Техноложке, потом еще чашечку, тоже с коньяком, в кофейне на Клинском, ну и закусила еще чашечкой кофе и мороженым с коньячком в кофейне на Малодетскосельском.
 
То ли коньяк был паленый, то ли я была еще совсем неопытной выпивохой, но после такого завтрака я завалилась спать. И чуть не проспала свой ужин. Собраться пришлось за двадцать минут. Я в панике напялила все клетчатое и сапоги на каблуках. Прибегаю к памятнику Пушкину, вижу экспата. Стоял он там себе спокойненько, но меня удивило, что он пришел в той же одежде, что и с собакой гулял, — в ватнике. Ну ладно, думаю, тем лучше. Значит, пойдем в демократичное место. Но мы пошли в «Европейскую», в ресторан. Швейцар на входе меня пропустил, а экспата оттеснил. Фейсконтроль сработал. Стою я в холле одна и не понимаю, что же мне делать. Экспат курит на улице, и швейцар такой довольный стоит — отсек нежелательный элемент. Вернулась я к входу, швейцар мне дверь распахнул, и я экспата что-то спросила на английском языке, а он мне обстоятельно так стал отвечать. Швейцар засуетился, понял, что промашечка вышла. Стал экспата всячески охаживать. Ватник его в раздевалке на плечики повесили, началась типичная суета девяностых вокруг иностранца. Усадили нас за столик у окна, официант уже на всех парах к нам летел, но тут экспат встал, на ходу заказал себе джин, тоник и лед попросил принести отдельно, а лимон просил ни в коем случае не приносить, и ушел в туалет. Официант вопросительно развернулся ко мне.
 
Я мучительно смотрела в меню. Я бы тоже с радостью хлопнула джина. Без тоника даже. Но мы и так оказались в почти одинаковой одежде. Пить при этом одинаковые напитки было бы странно. И я сделала самый глупый заказ в своей жизни. Я заказала коктейль «Голубой ангел». Когда принесли напитки, экспат чуть не подпрыгнул. Я, честно говоря, тоже. В моем стакане находилась жидкость типа незамерзайки — кислотного голубого цвета, а на соломинке болталась коктейльная вишня, тоже кислотного цвета, только розового. Экспат поинтересовался, точно ли я собираюсь это пить. Я сомневалась, что это можно выпить. У меня и так состояние после завтрака и долгого сна было не очень. Но я решила стоять на своем и утвердительно кивнула. Экспат уже выпил свой джин, затребовал вторую порцию, а я все еще опасалась прикоснуться к напитку и жевала коктейльную вишню. Экспат попросил принести мне еще вишен. Их принесли много, не меньше десятка. Мы мило беседовали, и я автоматически эти вишни съела. И тут экспат немножко нервно так говорит, что не понимает, зачем заказывать коктейль и не пить его. Я про себя подумала, что тоник он тоже не пьет, да и лед не ест, но промолчала. Но, взбешенная вопросом, а точнее, тоном вопроса, убрала из бокала соломинку и выпила этот невероятный напиток большими глотками, как компот в детстве.
 
После этого мне стало совершенно очевидно, что мой ужин закончен. Я вежливо попрощалась. Швейцар опять открыл мне дверь. Но тут меня догнал официант. Вы что, говорит, совсем уходите? Надо же, думаю, официанта послал меня вернуть. А почему это вас так волнует, спрашиваю. Но ваш молодой человек сказал мне, что за ужин платить будете вы, он бумажник забыл. Что же мне, отменить заказ? Какой такой заказ, говорю, мы же еще не заказали ничего, мы только по аперитивчику успели хлопнуть. А он, говорит официант, с собой все заказал. Сказал, что вы тут только поболтаете, пока будет готовиться, выпьете по рюмочке, а дома гости у вас, шесть человек. Вот, говорю, шустрый какой мужик у меня, все успевает, я думала, он в туалет ходил, а он уже все заказать успел. Вы не волнуйтесь, говорю, я ему кошелек оставила. Пойду пока посуду подготовлю и бокалы. Он вино не забыл заказать? Нет, говорит официант, не забыл. И белое заказал, и две красного. Ну вот и славно, говорю. Побегу готовиться.
 
По пути домой мой организм последовательно избавился и от «Голубого ангела», и от вишен, и от легкой влюбленности. Все это заменил лютый голод. Пришлось опять заскочить в кофейню рядом с домом. До закрытия оставалось пять минут. Удалось взять кофе с коньяком. Больше ничего съедобного там не было.
 
Экспат мне больше не встречался. Он испарился. Как у Горького: «А был ли мальчик?» Коктейль, кстати, оказался ничего. Просто у ликера Curacao Blue цвет такой несъедобный. Коктейльные вишни лучше не есть, конечно, особенно в таком количестве. А вот бояться сделать глупость не стоит. Иногда это оказывается полезным.