Классный журнал

Скромная и величественная красота природы Ивановской области, как в зеркале, отразилась в творчестве родившегося здесь легендарного Андрея Арсеньевича, он прошел крещение полями, лесами и Волгой. Здесь уже 8 лет проходит кинофестиваль его имени. Когда мы с Михаилом Александровичем (Менем) и Павлом Семеновичем (Лунгиным) обсуждали фестиваль и они предложили мне присоединиться к команде, я, вдохновленный поэтикой этих мест и образом Тарковского, без раздумий согласился. Я понимаю, почему тема зеркала так логична для этого края и почему Тарковский возвращается к ней.

Зеркало — это память, это сознательные моменты отражения, но сегодня я часто наблюдаю бег по кругу, блуждания, приводящие к Зазеркалью, к Алисе. В этой истории перехода от мистики к реальности ощущений вырисовывается взаимодействие детей и родителей, отношения их напоминают про Зазеркалье. У меня есть маленькая дочь, и я часто замечаю, как дети отражают то, что мы ощущаем, а не те установки, что мы пытаемся им донести. Свет в зеркале твоего ребенка будет чистым тогда, когда ты сам чист; если ты что-то недоговариваешь, не выдаешь и хранишь страхи, тревоги и сомнения, не умеешь с ними жить, то, как в зеркальном отражении, в ребенке все это проявляется. Понимание такой природы вещей позволяет мне общаться с дочкой, которой сегодня нет и двух лет, на равных, проходить этот путь вместе с ней, а не над ней, только указывая направление. Ощущение совместной силы, общего похода делает детей сильнее.

Я думаю, что роли отца и матери неодинаковы по масштабу. Мать — первое зеркало, в котором мы отражаемся, и именно благополучие ее эмоционального фона является залогом чистого света ребенка. Невозможно одно без другого. У меня папа тоже очень любящий, но все-таки достаточно сдержанный человек, и он проявлял свою заботу через какие-то элементы, конкретные действия, а от мамы нежное участие исходит постоянно. Хороший пример: когда я учился в Америке, отец писал длинные обстоятельные письма, а мама приписывала четыре-пять строчек с особым чувством, и я всегда очень ждал именно окончания письма. Материнская поддержка бесценна, но и она должна на что-то опираться. Сам став отцом, я понимаю, что эмоциональное и вообще здоровье и настроение моего ребенка — это в первую очередь настроение его матери, и моя задача — заботиться и оберегать их.
Образ Маргариты Тереховой в «Зеркале» перекликается с моим ощущением матери. Литературные и кинообразы сильно влияют на формирование и вербализацию наших собственных ощущений, в том числе и этого. Всех когда-то потряс образ Пелагеи Ниловны в «Матери» Горького, потом было «Зеркало», сегодня это Людмила Улицкая с повестью «Медея и ее дети».

Тарковский живет в сердцах людей, в этих полях, в каждой кинокартине и круглом столе. В какой-то момент Андрей Арсеньевич перестал был осязаемым человеком и превратился в явление, которое вдохновляет поэтов писать стихи, художников — картины, а кинематографистов — изобретать собственный язык повествования. Именно в моменты вдохновения раскрывается живая творческая сила, которую закладывают в нас матери.Позже Тарковский напишет о детских годах: «Это было тяжелое время. Мне всегда не хватало отца. Когда отец ушел из нашей семьи, мне было три года. Жизнь была необычно трудной во всех смыслах. И все-таки я много получил в жизни. Всем лучшим, что я имею в жизни, тем, что я стал режиссером, — всем этим я обязан матери».