Классный журнал

Фохт
Как я однажды нереально застрелился
22 февраля 2014 11:45
В этом, особенном, номере «РП» все рубрики так или иначе связаны со спортом, с Олимпийскими играми. Вот и урок мужества Николая Фохта рассказывает о его посильном вкладе в развитие отечественного биатлона. Или непосильном — это как посмотреть.

Это было непростое время — зима. Всюду снег и снегири, под ногами нет твердой почвы, а лишь лед да в лучшем случае редкая соль. Самая заря вставания с колен, закат лихолетья. Соответственно эпоха жидких реагентов не пришла в Москву: февральские дороги похожи на окопы по ту и другую сторону близкой линии фронта; люди — в черном и прекрасно видны на фоне белого с солью снега, особенно если они лежат на нем где-нибудь в Бутове, или на улице Красного Маяка, или в Измайловском проезде, напротив циркового училища; люди в черном лежат на теплом снегу и не думают замерзать — они лежат ради веселья, для развлечения и из любознательности. И даже в лунную ночь их запросто видно со спутника — это космические люди, в черном.
Тогда зимой все люди были в черном — суровое, прекрасное время.
Скрывать нечего: я сидел как бы на втором этаже одноэтажного флигеля в самом центре Москвы, на Большой Никитской. На двери кодовый замок и латунная табличка «ТМТ». Даже пытаться не следует расшифровать: посвященные знают, что аббревиатура не расшифровывается — это шутка завсегдатаев спецслужб, подполковников в отставке, залетных резидентов и журналистов-международников. Самое главное — со двора. Там, в скрытом от посторонних глаз чисто московском атриуме, — чугунная лестница. В свое время эта лестница была незаметно конфискована после пожара в пакгаузе 6Б Казанского вокзала. Отшкурена, хорошенько протравлена и оболифена, покрыта несмываемой зеленой краской. Такие есть лишь на кладбищах и в ремонтных цехах Челябинского тракторного завода, где делают танки. Такая богатая история у чугунной лестницы, что шагаешь по ней с замиранием сердца, но так уверенно, будто в конце железного пути — заветный портал в мир грез, в страну незаходящего солнца и вечной весны, а не зимы.
На самом деле на конце лестницы — пельменная.
Пельмени тут лепят самостоятельно по секретной пермской технологии, а кроме пельменей всегда водка «Абсолют», виски «Чивас», джин «Гордонс». Конечно, все остальные разносолы присутствовали, но пельмени — главное.
Еще главное то, что в пельменную как на работу ходили четыре бывших гэбэшника, придумавшие и эту пельменную, и закрытое акционерное общество, конечно же, «Кварта».
В пельменную я попал случайно: мне хотелось есть, и я шел на запах. Просто сел, просто съел мясную солянку, оливье, пельмени, выпил четыреста «Абсолюта кюрант» и попросил счет. Счет принес не официант, а здоровенный детина в солнцезащитных очках. Он сел за столик, положил папочку со счетом под свою огромную ладонь, снял очки и сказал:
— Привет, Коля.
Без очков я его все равно не сразу признал. Но деваться было некуда — чувак смотрел прямо в глаза.
— Игорь! Да ты ли это? Килограммов пятнадцать набрал. Если бы не этот шрам на щеке, никогда бы не узнал тебя. Да еще очки. Ты как тут?
Игорь Гонгаев кивнул.
— Согласен, разжирел. Но это, знаешь, только на пользу. Устойчивее себя как-то чувствую, да и с левой теперь без шансов — срубаю намертво.
Игорек коротко дернул левой, как бы сдерживая ее изо всех сил. И это был явный намек на ту драку в школьном туалете, когда я устоял после его левого бокового и в ответ нанес свой неотразимый и сокрушительный рубящий удар правой, сверху и по диагонали. От того удара шрам на щеке. Конечно, я узнал свою метку.
— Я сам знаешь, где работал, а вот теперь занимаюсь хорошими мирными вещами.
— Пельменями?
— Не только и не столько. Мирными. Спортом, например. Скажи, тебе тут нравится? Еда, бухло, интерьер, лестница наша, вообще — Москва, центр?
— Вообще-то, Гарик, я тут живу, у Никитских. Это я тебя спрашивать должен, нравится ли тебе в Москве.
— А спрашиваю я. Потому что, знаешь, сегодня ты в центре, а завтра — на окраине. И не Москвы, а, например, Соликамска.
— Ты чего, чувак? Это из-за счета или из-за шрама?
Игорь смотрел не мигая прямо мне в глаза и вдруг как-то дико и неопрятно рассмеялся.
— Да ладно, Колян, ты чего. Я же прикалываюсь. Ты совсем потерял чувство юмора. Но уехать придется. На время. В Ижевск. Ради спорта, Николай, если ничего не путаю, Вячеславович.
И Игорь изложил странную и очень страшную идею. Оказывается, «Кварта» задумала создать команду по биатлону. И Игорек сообщил мне по глубокому секрету, что это будет альтернативная сборная России. Теневая сборная. Первые шаги уже сделаны. Ребята собраны, лыжи куплены, база построена.
— А за всем этим присмотр нужен, хороший глаз, — перешел к сути предложения Гонгаев. — Я хочу тебя сделать директором базы с зарплатой четыре тысячи долларов.
Надо сказать, что, пока мы разговаривали, мы пили. Сейчас я понимаю, что в совокупности во мне прижилось к тому времени, когда надо было срочно давать ответ, около литра крепких напитков. Я задал, конечно, ключевой вопрос:
— А почему я? Ведь зашел я случайно, ты же не мог этого даже предположить.
— Да в том-то и дело, Колян, что не мог. Я был, Коля, в тупике, понимаешь, в кризисе. Ведь если я завтра не найду кандидатуру, к двенадцати дня, ижевцы поставят начальником директора своего завода. А он вор, реальный вор, он и сидел четыре года за воровство.
— А при чем тут Ижевск?
— А при том, что для биатлона это очень хорошо. Ижевск — это что? Это оружейное предприятие, это Калашников — во всех смыслах. А биатлон — это что? Это стрельба на лыжах. Сечешь? Все близко, все компактно: снег, Ижевск, ружья. Наша база прямо под боком у завода, на одном из испытательных полигонов мы устроили тренировочную трассу с огневыми рубежами. Не хватает только тебя, Колька, друг ты мой закадычный. Вот билеты, вот подъемные. Давай. Машина у подъезда, за час соберешь манатки. Давай, Колька, я с тобой! В смысле, с тобой до Ижевска — там введу в курс дела. Все клево, все ровно будет, не бзди.
Я так растрогался, что сразу согласился. Я не помню, как мы собирали мои вещи, как доехали до аэропорта, как погрузились на борт и вообще, как мы оказались в гостинице «Юность» посреди Ижевска. Но я точно помню две вещи: всю дорогу мы пили коньяк и пели песню «Sealed with a Kiss».
А вот дальше началось самое страшное.
Меня оформили на работу. Но не это страшное. К концу дня я с ужасом обнаружил, что Игорь абсолютно отошел от ночного путешествия и уже что-то тревожное говорит мне в моем номере.
— Такая ситуевина, Колян. Ты как к лыжам относишься? Не важно. Короче, тебе срочно надо подтянуть биатлон.
— Как не важно! Я ненавижу лыжи. Я не умею стрелять, ты что?
— Что-то типа этого я и предполагал, — трагически закивал Гонгаев. — Я же помню, как ты бегал пятерку в Сокольниках на лыжах. Понимаешь, не может всем этим руководить человек без биатлонных навыков.
— Так на фиг ты меня сюда притащил?
— Да чего-то обрадовался, когда тебя увидел, забыл эту мелочь.
— Ничего себе мелочь.
— Да мелочь, конечно, сейчас поправим. Я неплохо это делаю, натаскаю тебя за один раз. Давай, вот костюм. Лыжи получишь внизу, винтовку дам на полигоне, точнее, на огневом рубеже.
И я дал слабину, согласился. И я напялил черный лыжный костюм. Загрузились в минивэн, с лыжами и винтовками в чехлах, как будто мы ехали на рок-концерт не с ружьями ижевского завода, а с гитарами — мы будто хотели сыграть наконец живьем «Sealed with a Kiss». Прямо тут, на огневом рубеже «Ижмаша».
И встали мы на лыжи и пошли. Игорек шел рядом. Сначала он подсказывал. На третьем километре, когда я стал падать через каждые десять шагов, он прервал наш забег — мы были рядом с рубежом. Зарядили, Игорь показал, куда стрелять. Я попытался лечь. Игорь попросил стоя, он уверял, что это намного удобней. Я согласился.
Потом я начал стрелять, прямо так, стоя на лыжах. Стрелял я быстро — это же спорт, гонка на время.
Когда приехали мишени, Игорь беззвучно зашевелил губами, что-то считал. Потом с надеждой спросил:
— Ты что, носишь очки, зрение какое?
— Сто процентов у меня.
Игорек кивнул.
— Ладно, собирайся, едем в отель.
Наконец мне удалось поспать. Я проснулся, конечно, в ужасе. До меня дошло, в какую авантюру я угодил. В том смысле, что теперь всюду будут лыжи. Лыжи и бухгалтерия — эти два самых главных кошмара моей жизни никогда не являлись одновременно. Я чуть не заплакал.
И тут зазвонил мой «эриксон»: мобильный телефон — это было одно из моих пьяных условий. В те дни мобильные шли на вес золота. В трубке голос Гонгаева:
— Николай Вячеславович, дорогой. У меня плохая новость: нам придется расстаться. Руководство запросило ваши мишени. Люди пришли в ужас, честно скажу, от вашей стрельбы из положения стоя. Нам не по пути. Вам придется вернуться в Москву. Ту часть подъемных, которую я вам передал в пельменной, можете оставить себе, и телефон. Но выехать надо уже сегодня. На сборы час. Машина в аэропорт уже ждет. Сам не смогу проводить — срочно убыл в Уренгой, за новым директором. Ты, конечно, нереально застрелился.
— Чего?
— Ну, в биатлоне так говорят, когда мажут.
— Игорек, еще один вопрос, можно?
— Валяй.
— Откуда ты знаешь слова «Sealed with a Kiss»?
— Мы в спортроте ее играли на танцах. Я пел. А что, плохо исполнил? — В голосе Игорька зазвучали нотки, знакомые мне со школы: именно в такой интонации начал он тот самый разговор, который закончился в школьном туалете.
— Да нет, отлично спел, лучше Донована.
После паузы он сказал:
— Ладно, прости, что дернул. Ценю, что откликнулся и решил помочь. Но, старик, нельзя не уметь бегать на лыжах. Про стрельбу вообще молчу. Подтяни. Ну и заходи на пельмени.
В Москве я пересчитал доставшийся мне гонорар — десять тысяч долларов. Я понял, что у нашей сборной хорошие перспективы. Если, конечно, найдут толкового директора.
Колонка Николая Фохта "Как я однажды нереально застрелился" опубликована в журнале "Русский пионер" №43.
Новый номер уже в продаже.
Все точки распространения в разделе "журнальный киоск".
- Все статьи автора Читать все
-
-
16.07.2022Месть хаоса 0
-
08.07.2022Одиссей. Ευαγγέλιο 0
-
25.06.2022Кекс идеальных пропорций 0
-
17.05.2022Как мы все прозябали 1
-
08.05.2022Вавилов 1
-
30.04.2022Сотворение шакшуки 1
-
24.03.2022Король в пустыне 2
-
10.03.2022Баланда о вкусной и здоровой 10
-
23.02.2022Посмертный бросок 0
-
27.12.2021Котлетки для медитации 2
-
22.12.2021Одиссея «Капитала» 1
-
26.11.2021Порцелиновая справедливость 2
-
0
37447
Оставить комментарий
Комментарии (0)
-
Пока никто не написал
- Честное пионерское
-
-
Андрей
Колесников2 3283Река. Анонс номера от главного редактора -
Андрей
Колесников2 10013Танцы. Анонс номера от главного редактора -
Андрей
Колесников2 14325Февраль. Анонс номера от главного редактора -
Андрей
Колесников1 18746Доброта. Анонс номера от главного редактора -
Андрей
Колесников1 20696Коллекционер. Анонс номера от главного редактора
-
- Самое интересное
-
- По популярности
- По комментариям