Классный журнал

Если друг оказался в «лук»

27 августа 2013 15:02

Колонка кинорежиссера, актера и сценариста Тиграна Кеосаяна, скорее всего, самое образное воплощение главной темы этого номера — «Мода». Хоть кино снимай. А может быть, еще и снимет?

В начале нулевых мой друг, друг из разряда тех, что могут пропадать на вечность, объявляясь полуминутным звонком раз в световой год, но при этом все равно близкий друг, — согласитесь, у каждого из нас есть такие, — критически оглядел меня с ног до головы.

Я всегда рад моему другу. Редко или часто, не важно. Слишком много у меня с ним прожито и пережито, добыто и потеряно. И потому я точно знал, что услышу после этого взгляда. И я услышал.

— Будем менять твой «лук» кардинально…

Здесь нужны пояснения. Я не пересекал границы Москвы с обозом просроченной бастурмы из безвестного аула, где меня окружали сплошные овцы и законы гор. Я, в принципе, родился в столице и, конечно же, знал, что к черным брюкам не стоит надевать белых носков, а ремень желательно подбирать в цвет к ботинкам. Одежда известных брендов сначала развлекала самолюбие, со временем стала попадать в мой гардероб исходя из двух критериев: удобство и носкость. И вдруг:

— Будем менять твой «лук»…

Я не люблю, когда мне делают замечания или пытаются что-то во мне изменить. Я — может, в силу своего кавказского темперамента — это дело немного даже больше чем просто не люблю. Но мой добрый друг имел и имеет заслуженную славу метросексуала с тех давних пор, когда еще нигде в мире не догадались придумать этот термин. При том внимании, которое мой друг оказывал еще с советских времен ровному цвету кожи, правильной форме ногтей на всех своих конечностях, точно выбранному цвету носков, он должен был десятки раз сменить сексуальную ориентацию, но не сменил, и даже наоборот, чем вызвал изумление богемной общественности и сожаление женщино-ребят.

К тому же в тот мой жизненный отрезок я в очередной раз хотел что-то поменять, изменить в своем существовании. Ну, если не страну проживания, то почему не поменять кардинально свой «лук»?

— И как?

В моем голосе явственно звучала фальшивая фронда. Мой друг улыбнулся.

— Сейчас поедем в одно место.

Я на секунду замер. И тут снова необходимо пояснение. В пору нашей общей юности, и не только, мы часто попадали в пограничные ситуации, вступающие в откровенный конфликт с Уголовным процессуальным кодексом, именно после этих его слов.

— А где бы сейчас водки купить?

— Сейчас поедем в одно место…

Мы едем ночью в таксопарк и оказываемся свидетелями налета советской еще милиции на подпольных продавцов алкоголя. Кто постарше, тот помнит.

— А где бы посидеть с девчонками?

— Сейчас поедем в одно место…

Мы едем, сидим, деремся с угрюмыми людьми и оказываемся на всю ночь в «обезьяннике».

И таких случаев было множество. С последнего нашего приключения прошло минимум лет двадцать, и мы стали такими до жути важными… Порочная цепь должна была давно прерваться.

Улицу поливал октябрьский дождь. Мы приехали в самый центр исторической Москвы. За большими витринами разливался свет и не чувствовалось магазинной суеты. Если бы не скучающий охранник у дверей, я подумал бы, что магазин не работает. Над входом горели четыре буквы, складывающиеся в абсолютно незнакомое мне название.

Мой друг открыл стеклянную дверь, приглашая войти. В его легкой улыбке читалось высшее знание, а во взгляде, обращенном на меня, плескалась загадка. Со стороны наша композиция напоминала современную версию библейского сюжета «Царь Соломон показывает незнакомцу путь к своим сокровищам». Торжественность момента немного портили дождь и здание «Лубянки» по фону. Пути назад не было, и я шагнул внутрь.

Сокровищ было с избытком: аксессуары, туфли разнообразных моделей, верхняя одежда, белье, костюмы… Здесь было все. И самого высокого качества. Персонал удивил хорошим русским без всякого намека на какой-либо говор и внутренним чувством собственного достоинства. Красивая продавщица в возрасте раскрыла мне тайну слабой известности четырехбуквенного бренда: бизнесмен из Средней Азии решил начать производить одежду, и теперь лучшие фабрики Италии работают на него и только на него. Судя по тому, что я видел и трогал руками, это сильно походило на правду. Повторюсь, в магазине было все. Не хватало только покупателей. Их не было совсем.

Пришло время посмотреть на ценники. Armani, Louis Vuitton, Hermes могли спокойно передохнуть в прихожей, и, может быть, только Zilli, любимая марка арабской молодежи с Cote d’Azur, могла посоревноваться в цене с малоизвестным среднеазиатским брендом.

Но мосты были сожжены, ведь «лук» надо было менять кардинально. Тем более что мой друг, развалившись в глубоком кресле, уже позвал специально обученного человека менять мой «лук».

Человек пришел не один. Стайка специалистов, почувствовав близкую кровь, завалила меня брюками, рубашками, кашемировыми жилетками, ремнями, галстуками, модельной обувью и пиджаками. Одна девушка, забывшись, принесла целую шубу, на которую кто-то извел половину зоопарка, но человек на самом деле был хорошо обученным и знал пределы безумства каждого отдельно взятого покупателя. Одним взглядом он отправил девушку с шубой обратно.

Никогда в жизни я не чувствовал себя так странно, как в тот вечер, когда каждый новый комплект одежды выносился на конечную резолюцию моего друга. Я выходил из примерочной, он критически оглядывал меня и снова запускал карусель одежек. Если бы не моя некоторая публичная известность, мы бы могли стать второй за вечер иллюстрацией, уже современного сюжета: богатый папик выгуливает своего немолодого армянского содержана.

Все когда-нибудь заканчивается, и, наконец, были собраны два костюмных комплекта. Мой друг уже отметил правильные места на рубашках, где прострочили мои инициалы, были подобраны запонки и туфли тонкой итальянской кожи. Мой друг искренне радовался. Ведь он сделал большое дело. Он на самом деле кардинально поменял мой «лук».

Я смотрел на себя в зеркало и прикидывал: куда я могу пойти в этих костюмах? По первоходу выходило, что только на инаугурацию президента. Да и то не всякого — большинство президентов нашей планеты просто недостойны того, чтобы на их инаугурацию приходили в таких костюмах.

Еще, наверное, я мог бы в них получать в Кремле какой-нибудь самый главный орден страны, как бы подводящий итог моей жизни и работы на благо Отчизны. И, в общем-то, все, никаких других достойных моих костюмов мероприятий я больше не находил.

На кассе уважительным вскидыванием бровей оценили стоимость моих покупок.

— Мою скидку посчитайте… — прозвучал знаменитый баритон моего друга из-за моей спины. Скидка была солидная. На эту скидку пара албанских сел могла бы не один месяц безбедно встречать закаты и рассветы. Пакет с костюмами приятно оттягивал руку. Дождя стало больше. Охранник прятался под козырьком магазина. Перед тем как разбежаться по машинам, мы обнялись с другом.

— В субботу обедаем на «Веранде»!

В голосе моего друга звучала уверенность в реальности этого несбыточного плана. Люди, плохо знающие моего друга, и сейчас покупаются на эту его уверенность в голосе.

— Хорошо, обедаем…

Он запрыгнул в машину, чтобы пропасть еще на пару световых лет. Я пошел к своей. Из-под козырька послышался голос охранника:

— У вас сигаретки не будет?

Я протянул ему сигареты и открыл пассажирскую дверь, чтобы положить пакет с вещами.

— С обновками вас…

Я посмотрел на него. Было уже достаточно темно, дождь лил не переставая, и, может быть, мне показалось, но, кажется, он иронично улыбнулся…

Статья Тиграна Кеосаяна "Если друг оказался в "лук" опубликована в журнале "Русский пионер" №39.

Все точки распространения в разделе "Журнальный киоск".

Читать все статьи автора.

Все статьи автора Читать все