Классный журнал

Иногда я бываю не там, где живу,
Там порой, с удивленьем дебила,
Ощущаю я то, что зовут «дежавю»,
Вижу то, что со мной уже было.
 
Прага. Осень. Идти до гостиницы — в лом,
Небо серое, мысли-удавки…
Понимаю, что вот, за ближайшим углом, —
Дом, и я ночевал там у Кафки.
 
Ноги за угол вдруг почему-то несут,
Будто там и любовь, и зарплата,
А меня через миг от безумья спасут
Дом и вывеска «улица Злата».
 
Я здесь не был, и мой удалой экзистанс
Не водил меня этим проулком,
Но в ушах вдруг колотится: «Здравствуйте, Франц!» —
Ненавистно и явственно гулко.
 
Я здесь не был, но был, объяснять ни к чему,
Что знаком хлебный запах из лавки,
Я, застывши, молчу и никак не пойму,
Что я делал в то утро у Кафки.
 
Вы поймите, виной не вчерашний стакан,
Вены памяти бешено бьются:
Он лежал на спине, как большой таракан,
Я помог ему перевернуться.
 
Я не мог это видеть, ведь я никогда
Не был в Праге до этой недели.
По полоскам обоев сочилась вода,
Половицы тревожно скрипели.
 
Я (сегодняшний) точно за день не купил
Ни полграмма дурманящей травки,
Но себя, как булавкой жука, прикрепил
Странной памятью к домику Кафки.
 
Странный холод тревожит мне столбик спинной,
Странный звон дребезжит в перепонки.
Это было когда-то, и было — со мной.
Я — не псих! Отвяжитесь, подонки!
 
Мне в гостиницу надо, мне нужно поспать,
К чёрту Кафку! Меня развернуло,
Но я знаю, что там была слева кровать
И — дырявый носок возле стула…
 
А наутро всё будет, как было всегда,
Будет Прага рассветно красива,
И свежа мини-барная будет вода,
И желанно праздройское пиво,
 
Снова Карловский мост мне раскроет секрет
Лучших видов на старую Прагу,
Лишь спустя много лет я смогу этот бред
Положить в пять утра на бумагу.
 
Я — бесстрашен, как маршал французский Даву,
Бородинским сражением гордый,
Но порой настигает меня дежавю
И стеной ударяет по морде.
 
Это было со мною не раз и не два,
Например, острова Кабо-Верде
С корабля увидав, знал, что те острова
Мне бывали подножною твердью.
 
Мне не нужно на берег там было сходить
И с Цезарой встречаться не надо,
Мне уже приходилось когда-то с ней пить
Смесь из грога и пунша, кортадо.
 
Я боюсь этой памяти, правда боюсь,
Как боятся негаданной смерти.
Если скажут, что так не бывает, — смеюсь:
Так, к несчастью, бывает, поверьте.
 
Говорят, дежавю — воплощение снов,
Старых фильмов и книг воплощенье.
Для меня ж эта память — основа основ,
Мозга, вечно живущего, мщенье.
 
Эту память не высморкать, как гайморит,
Не отрезать мизинцем якудзы,
Эта память, фламбируя мысли, горит,
Заставляя куда-то вернуться.
 
Заставляя зачем-то вернуться туда,
Где знакомы чужие рассветы,
Где чужими ногами прошёл города,
Где писал незнакомкам сонеты.
 
…Кони кровью из ран орошали траву
И несли нашу лаву на пики…
Неужели сейчас я живу, как живу,
Позабывши предсмертные крики?
 
Неужели сейчас я хожу в гастроном
Покупать себе сыру на ужин,
Если вспомнить могу, как в костюме льняном
Фред Эстером бесился по лужам?
 
Неужели сейчас, через пьянства туман
Проезжая по жизненной визе,
Я не помню в шнурах золотых доломан
И «Клико» из горла на карнизе?
 
Наша жизнь — как плохое картинки превью,
Как часов ненавистных вращенье.
Я ищу дежавю! Я хочу дежавю!
Я хочу в дежавю возвращенья!
 
Я оставить хочу за усталой спиной
То, что мне ежедневно постыло,
Я хочу, чтобы было по правде со мной
То, что «якобы в памяти было».
 
И когда перед «как бы знакомым» углом
Я почувствую сердца биенье,
Я сверну за него, позабыв о былом,
Без смятенья и тени сомненья.
 
И, как ствол, что прилажен навечно к цевью,
Как тела, что едины любовью,
Я сольюсь навсегда со своим дежавю
Духом, памятью, сердцем и кровью.
 
Мне не страшно с нуля свою жизнь начинать
Там, где всё мне знакомо и мило.
Просто мне надоело всю жизнь вспоминать
То, что «вроде бы, правильно было».
 
Откажусь от любимых и дружеских лиц,
От подкорных своих червоточин,
Чтобы топот кошмарных ночных кобылиц
Не вгонял меня в пот среди ночи.
 
Нитки памяти крепко в канаты совью
И на них раскачаю качели.
Не люблю дежавю, ухожу в дежавю,
Ухожу! Не завидуйте! Съели?
 
В этой жизни я много бездумно бросал,
Тёк по ней неживою водою.
Этот стих я когда-то уже написал.
Так, поверьте, бывает со мною.
 
Иногда я бываю не там, где живу,
Там порой, с удивленьем дебила,
Ощущаю я то, что зовут «дежавю»,
Вижу то, что со мной уже было.
 
Прага. Осень. Идти до гостиницы — в лом,
Небо серое, мысли-удавки…
Понимаю, что вот, за ближайшим углом, —
Дом, и я ночевал там у Кафки.
 
Что, похоже, ты снова читаешь главу?
Все слова — с предыдущей страницы?
Объясняю, дружок, у тебя — дежавю,
Этот стих тебе попросту снится…

Статьяи Анрей Орлов (Орлуша)  "Орлуша возвращается туда, где не бывал никто и никогда" была опубликована в журнале «Русский пионер» №35.