Классный журнал

Николай
Фохт

Замечательная философия

Сделать замечание хулигану — это наука, а не спорадическое проявление отваги. Так мне кажется.

Мой товарищ рассказывал, как он ходит на тренировки к эфээсбэшникам на боевое самбо. Выходило, что это очень круто: физические нагрузки, ударная техника, мужики все реальные, ну то есть все свои навыки им посчастливилось применить на живых людях. И ударную технику, и бросковую, наверное. В общем, товарищ очень рекомендовал и даже обещал и меня пристроить. А на фиг, спросил я. Да ты что, удивился товарищ, знаешь, как в реальной жизни помогает! Вот давеча, говорит, вхожу в лифт, за мной пацан лет пятнадцати, дурной, поддатый, по-моему. Ну и закурил прям в лифте. Я ему замечание — погаси сигарету, козел. Он что-то там вякнул, а я на автомате, прям как на тренировке, комбинацию, троечку —  печень, корпус, челюсть. Понимаешь, в тесном лифте ведь такая комбинация на вес золота. Паренек отключился, я его на пятом выкинул, на свой этаж потом поднялся. Главное, силу почувствовал. А если б не тренировался, может, и промолчал бы на сигарету. Хотя ненавижу, когда в лифте курят.

Я к эфээсбэшникам не пошел. Но история в лифте некоторое время не выходила из головы.

Конечно, бить курящих детей как-то не комильфо. Но если это не ребенок, а закоренелый? Вот ведь что: лично мне абсолютно по фигу — курит братан в лифте, ругается громко матом, я спокойно реагирую. Но есть на свете люди чище, чем я. Девушки, например. У меня было много знакомых девушек, которые были лучше меня, тоньше, светлее… Так вот, нормальных людей антиобщественное поведение подонков оскорбляет, приносит настоящие моральные страдания. Это значит, что надо оградить от страданий тех, кто на тебя надеется, дать им пусть короткое, но такое незабываемое счастье.

Это с одной стороны.

С другой — наведение общественного порядка попахивает комсомольщиной, лицемерием и фарисейством. Вот стоят трое на задней площадке, предположим, трамвая. И через слово используют одно и то же матерное слово. Ну как я могу делать им замечание, если всего полчаса тому назад у телевизора очень громко сказал в адрес Кержакова более обидные и сильные слова, когда тот не попал с пяти метров в пустые ворота? Думаете, рядом никого не было? Было. Просто родные, точнее близкие, во время футбола запираются в спальне и включают там музыку погромче — только бы не слышать ничего про Кержакова, только бы не знать, что он на этот раз учудил, скотина. А если учесть распахнутый балкон, это еще прибавит десяток потенциальных слушателей… Так вот, есть ли у меня моральное право подойти к троице на задней площадке — и к порядку? То-то и оно.

Но с другой стороны, существуют ведь эти… кого мы приручили, за них отвечать надо. Поэтому придется вставать с места, плестись через весь трамвай и вступать в переговорный процесс, который может окончиться и конфликтом.

Сделать замечание — значит, идентифицировать себя в сложном, запутанном современном мире, заявить свою позицию, выделиться, завоевать новых поклонниц своей жизненной позиции. Есть, разумеется, нюансы.

Начать с того, что правильно не доводить замечание до драки. Даже больше скажу: если в результате пришлось биться, миссия провалена.

Вот был случай. Я с девушкой, которая согласилась пару дней подряд слушать мои наблюдения за португалоязычной музыкой, завтракал в небольшом ресторане. Чужое место, непроверенное, случайное. Завтракаем мы, завтракаем — и вдруг замечаю: тень пробежала по ее лицу. Что за фигня, может, устала, может, утомил я ее сравнительным анализом бразильской и российской эстрады? Да нет, не может такого быть. И вдруг слышу — за столиком слева, через проход, громкую и грубую речь. Поворачиваю голову. Ни хера не вижу. Надеваю очки: так вот в чем дело!

За столом четверо. Трое одеты совершено неприемлемо: дорогущие шелковые рубашки, блестючие штаны светлых тонов, золото повсюду — пальцы, шеи, запястья. Ну ясно. Четвертый, собственно источник громких нецензурных звуков — огромный человек в спортивном костюме. Абсолютно неадекватный в своей звериной органичности: прихлебывая коньяк, заедая шашлыком, он рассказывает, как его в Таиланде пытались кинуть на кичу за то всего лишь, что отмудохал проститутку, когда узнал, что ей 12 лет. Потом, оторвавшись от тайских ментов, он устроил бузу в аэропорту — с него пытались получить выездную пошлину. Рассказ пересыпался феней и матерными словами и целыми выражениями. Я, честно, заслушался — колоритно, сука, излагал! Но, вспомнив о тени на лице спутнице, представив ее моральные страдания на фоне моей лекции о фаду и прочей босанове, я решительно встал из-за стола и направился к рассказчику.

Конечно, важно улыбнуться перед тем, как сделать замечание:
— Уважаемые, доброе утро. Ваш товарищ рассказывает очень интересные вещи. Но дело в том, что я пригласил сюда девушку. И мне кажется, она стесняется. Если несложно, вы не могли бы чуть тише беседовать — девочка маленькая совсем.
Здоровяк замолк. Ребята уткнулись в тарелки, потом переглянулись. Потом было надели на лицо дерзкое беспредельное выражение и стали молча смотреть на меня.
— А чего ты ее сюда привел? Тут серьезные люди. Отдыхают, все свободно.
— Она юная и чистая, поэтому прошу вас, если не трудно.
— Да хрена мне, что ты просишь, — рассказчик пытался завести себя. — Не нравится, вали отсюда. В «Макдоналдс».
— И все-таки, уважаемые, я вас прошу.
— Ладно, Кузьма, — слово взял чувак постарше, — у меня дочка такая же. Ты, друг, иди, давай доедай мирно, мы тебя услышали.
Я вернулся за стол, и заставил себя медленно допить остывший кофе.
— Это что, твои друзья? — восхищенно спросила моя слушательница.
— Нет, — выдавил я.

Статья Николая Фохта "Замечательная философия" была опубликована в журнале "Русский пионер" №5.