Рассказ
на
пальцах

ЗАРОЖДЕНИЕ
 
 
 
«Случайностей нет. Два человека, оказавшиеся вместе, оказались вместе не случайно», - делится она своими воззрениями, расположившись на моем диване и попивая небольшими глотками красное вино. Размышляет про ожидания - про то, что мы здесь для того, чтобы соответствовать ожиданиям многих: наших предков, родителей, возлюбленных, детей - всех тех, кто в нас вкладывается, кто верит в нас. Составляет целый список из ожидающих: друзья, партнеры, родственники, близкие и дальние, наши учителя, и все те, кто намного несчастнее нас и так или иначе нуждается в помощи. И тут же вносит в список крутящихся вокруг нас моих собак и кошку, называя их слабыми и маленькими.
«Мы здесь не для того, чтобы соответствовать чьим-то ожиданиям». Я не переубеждаю ее, а говорю о месте человека в нашем мире. Привожу примеры из жизни личностей, в том числе и ныне здравствующих. Объясняю, почему мои собаки и кошка – не слабые. Выслушав, она соглашается со мной, называя всех личностей гордыми, бескомпромиссными, независимыми харизматиками. И тут же и меня причисляет к этой когорте. Я подливаю ей вина.
 Но она так сразу не сдается. Все еще пытается убедить меня, что бравада с возрастом проходит. «Да это не бравада – это порода. От нее не отказаться». По-настоящему она поймет это позже. Но ей очень хочется соответствовать - моим ожиданиям – отсюда и эти вечерние разговоры.
Телевизор так и остается не включенным – но он нам и не нужен. Я ставлю свою любимую запись Modern Jazz Quarter - вторую часть аранхуэзского концерта – и снова подливаю ей вина. Сам пью коньяк.
Она слушает музыку. Закрывает глаза. Погружается в звуки, чуть двигая телом в такт и немного шевеля губами,  – и, глядя на нее, я думаю, что ангелы все-таки существуют. Музыка начинает звучать через нее – такая знакомая, до щемления в сердце, - вдруг являет мне новые, до сих пор не коснувшиеся моего уха звуки. И я слышу музыку сфер.
Я тоже закрываю глаза и, покачиваясь в такт, уношусь в один далекий июльский полдень, в день моего рождения, в большую комнату с настежь открытыми окнами, ветром, гуляющим по комнате, разлетающимися в стороны занавесками, с буйной зеленью за окном, раскачивающейся так, словно это она сама загоняет ветер в мою комнату, и музыкой ветра – той самой, которая слышна только в детстве. Через пару часов мне подарят мою первую собаку.
Я открываю глаза – она улыбается, с интересом смотрит на меня. Молчит, но я вижу, что в ее голове кружится множество вопросов – не важных, но способных отравить ей вечер. Вдруг ей становится интересно узнать, почему я так и не стал врачом. И я ей рассказываю о том самом несоответствии чьим-то ожиданиям – без подробностей, без длинных списков, к которым она выказала склонность, - но как есть. Она задумывается.
На мой рассказ она отзывается детским воспоминанием – как маленькой девочкой, когда ей только исполнилось семь лет, она вместе с родителями, после развала страны вернулась с Кубы. Ей тогда показалось, что кусочек детского солнечного рая потерян навсегда - пасмурно и холодно было в Домодедово, сыро и промозгло, падал первый снег. Но уже дома, сидя на подоконнике и глядя на непривычное серое московское небо, она ощутила тепло и уют, покой и радость. Потому что рядом были те, кого она любит. Любовь дает силы принимать жизнь такой, какая она есть.  
Я протягиваю ей руку и приглашаю на танец. Она соглашается, ей нравится танцевать, она легкая, гибкая – она отличная партнерша. Разгоряченная вином и танцем она особенно прекрасна.
К чему я все это? Да к тому, что между двумя взрослыми людьми в один из московских вечеров зарождается чувство.
И это – нормально.