Дверь приоткрылась, и за узким лучом вкатился апельсин. Обогнав своего спутника, он смело скрылся в темноте и принялся источать сладкий аромат, вынуждая маленького хозяина выбраться из своего убежища. Смуглые пальцы сжали нагретый солнцем фрукт, так впиваясь в него отросшими ногтями, что гость от неожиданности брызнул в ответ соком цедры. В следующую секунду маленький охотник замер с добычей в руках словно дикий зверек. Он старался почти не дышать, боясь повернуться на свет и прислушиваясь к звукам тишины.
Время шло, отстукивая секунды тихими ударами сердца. Никто не заходил следом за этими двумя, поэтому чувство голода пересилило приобретенные в последние дни инстинкты, и вскоре руки принялись за работу, освобождая мякоть спелого плода.
«Обманщик,» - вслух проурчал желудок, подумывая об оставшихся от гостя шкурках. Шершавый язык прошелся по сухим губам в надежде найти еще немного освежающей влаги.
«Предатель,» - отразилось в черных глазах, когда солнце осветило комнату пропуская вперед врага. Зажав в кулаке косточки, хозяин рванулся в последний темный угол, но оказался в воздухе, прижатым к грубой ткани цвета хаки. Едкий страх заполнил легкие пленника. Сердце старалось оглушить захватчика такими яростными ударами, что даже слезные железы спешно попытались было ему чем-то помочь, но сжатые губы не позволяли.
Запах у военного был горьким, голос хриплым, а слова непонятными. И только грубая, мозолистая рука, неуклюже водившая по вьющемся черным волосам была похожа на ту, чей владелец неделю назад ушел из этого дома под грохот выстрелов и больше никогда не вернется. Похлопав ласково по щеке, она убедила маленького хозяина покинуть свой дом и пойти за чужаком, закрыв эту дверь навсегда.
Спустя много лет, когда незнакомые слова обрели очертания, а нежные ростки, выращенные из свидетелей той встречи, принесли свои первые солнечные плоды, пленник вновь обрел дом. Но еще много раз, держа в руках апельсин и вдыхая его сладкий запах, он спрашивал на чужом языке у старого знакомого: «А ты скучаешь по Родине?»