Дневник пионера

Пионерские чтения впервые прошли в «Главкино». Что, разумеется, неслучайно и напрямую связано с темой нового номера «Русского пионера» — кино. Событием вечера стало письмо из возвращенного на родину архива Андрея Тарковского, которое зачитал режиссер Павел Лунгин.

Чтобы субботним вечером, преодолевая лень и пробки, отправиться за МКАД, нужно очень любить современную русскую литературу и важнейшее из искусств. Таких любителей Пионерские чтения в новом кино- и телевизионном комплексе «Главкино» собрали полный зал, да еще с переаншлагом. При том что многие гости добирались не на личном транспорте, а на перекладных — от метро до пункта назначения было организовано автобусное движение.

Чтения в «Главкино» — впервые. От этого – свежесть, яркость ощущений. Даже волнение некоторое: будто готовятся съемки важной сцены нового блокбастера, а, может, нового ток-шоу. Впервые партнер чтений – «Спорткар-Центр» Porsche.

Ксения Собчак не одна. Наконец-то с мужем. Максим Виторган деликатен настолько,  что даже стесняется подходить к жене. Гости — люди культурные, начитанные, но любопытство берет свое: смотрят искоса. Только фотографы ни в чем себе не отказывают — хотя и они, такое впечатление, щелкают затворами чуть тише, чем обычно, культурно, начитанно. Но все-таки молодожены, у которых не закончился медовый месяц, чувствуют себя, похоже, как в кино.

В ожидании начала приглашенные неспешно потягивают игристое вино и говорят о наболевшем: то есть о судьбах российского кинематографа. Особенное оживление тема вызвала среди представителей «А-Клуба», традиционного партнера Пионерских чтений. В этот раз их компания была гораздо более многочисленна, чем обычно.

Первым свою колонку читает режиссер Федор Бондарчук, учредитель группы компаний «Главкино». Он было хотел сразу и приступить к чтению, но Ксения Собчак его остановила. Ее интересовало, увеличился ли восьмикратно, как, например, в Сочи,  бюджет за полтора года строительства и будут ли в «Главкино» по ночам «дискотэки».

— Из бюджета не выбились, «дискотэк» не будет, — заявил Федор Бондарчук.

А если бы выбились, и дискотеки были бы.

Колонка Федора Бондарчука посвящена другу вгиковской юности, Юхану из Таллина — личности выдающейся, чьим способностям позавидовал бы сам великий комбинатор. Масштабный текст был прочитан в хорошем темпоритме, динамично и искрометно.

Затем Ксения Собчак призналась, что в этот номер так и не смогла написать колонку, и на то у нее были веские основания. Текст главный редактор «Русского пионера» Андрей Колесников ждал до последнего, но вместо него получил лишь туманную смс с извинениями: «Когда узнаешь причину, ты все поймешь и простишь». Что произошло потом, известно: через  день в твиттере появились фотографии молодоженов Ксении Собчак и Максима Виторгана. Максим застенчиво улыбался.

В качестве «отработки» за несданную колонку Ксения Собчак прочла текст вице-премьера правительства России Владислава Суркова, который в журнале вышел в рубрике «Прогул уроков». «Тонкий троллинг» главреда «РП», по ее собственному выражению, Ксения Собчак оценила. Искренний и философский текст она прочитала как смогла.

Представив очередную дебютантку, директора «Роскино» и главного редактора журнала Variety Russia Екатерину Мцитуридзе, Ксения попрощалась и сбежала на прямой эфир «Серебряного дождя». Екатерина же ради чтений даже на закрытие Берлинского кинофестиваля не осталась. Андрей Колесников все выпытывал, каковы шансы Бориса Хлебникова и его «Долгой счастливой жизни» получить главный приз Берлинале. Явно хотел услышать, что они высоки. Не только он, конечно. Все хотели. Глава «Альфа-банка» и колумнист «Русского пионера» Петр Авен был по обыкновению сдержан, но чувствовалось: тоже переживает. Он вообще за российское искусство болеет и всячески его поддерживает своей коллекцией живописи.

Фаворитами жюри, призналась Екатерина Мцитуридзе, за три часа до оглашения итогов, стали казахская лента «Уроки гармонии» и румынский фильм «Поза эмбриона» (который в итоге и получил «Золотого медведя»).  А Екатерина Мцитуридзе тем временем читает колонку: Пазолини, Верди, уроки итальянского, морозный Тбилиси — кинороман, одним словом.

Андрей Колесников пригласил на сцену Дмитрия Баранова, гендиректора компании «Спорткар-Центр», официального дилера Porsche в Москве, партнера Пионерских чтений. Тот сказал, что читатели «Русского пионера» и клиенты Porsche во многом пересекаются. Во всяком случае, «дерзости», «детскости» и «хулиганистости» им всем не занимать. С этими словами он вручил главреду «РП» ключи на действующий длительный тест-драйв.

— Извините если что… кому не досталось, — развел руками Андрей Колесников.

Режиссер Павел Лунгин тоже читал. Но не свою колонку, а письмо Андрея Тарковского Леониду Брежневу. В нем он просит генсека помочь «в мучительной ситуации вокруг нашего фильма “Андрей Рублев”», который цензура не выпускает на экраны. Документ — из архива Тарковского, который наконец вернулся в Россию, выкупленный в конце прошлого года на Sotheby’s Ивановской областью и за час до этого прошедший российскую таможню.

А потом Павел Лунгин, президент кинофестиваля имени Андрея Тарковского «Зеркало», пригласил всех в Плес на второй неделе июня, сразу после сочинского «Кинотавра»:

— Ну что вам там в Сочи делать? Жарко, трамплины качаются, машины… А у нас — Плес, Волга течет, Левитан все время рядом. И самое главное: такие причудливые и непохожие ни на что фильмы, которые вы вряд ли еще где-нибудь увидите.

В завершение Лунгин объяснил, почему он ничего не написал о кино для «Русского пионера»: трудно это кинематографисту, все равно что исповедоваться, душу выворачивать наизнанку. Лучше он в следующий раз напишет — о чем угодно, хоть о гастрономии.

—А я в следующий раз прочту письмо Лунгина Владимиру Владимировичу, — отозвался сидевший рядом Леонид Ярмольник.

На сцене появился писатель Виктор Ерофеев.

— Здесь так много говорили о хорошем кино, и ничего о любительском,— сказал он и поспешил исправить ситуацию. В его рассказе переплелись неснятые сцены полного драматичных коллизий ежедневного домашнего фильма и документальное кино, сделанное его отцом в Африке. Безвозвратно потерянные, спущенные в мусоропровод гениальные кадры, которым завидовали, не увидев их, великие документалисты.

Поэт Андрей Орлов (Орлуша) к чтениям подготовился, «кинематографические» стихи предъявил. Как всегда, тему копнул глубоко, до самых до истоков, до братьев наших Люмьер. А следом прочел свое «Горе без ума» — результат совместного с Грибоедовым творчества. Сверкнув глазами, бросил в зал сакраментальный вопрос:

Где глыбы? Где неистовые люди?

Ну ладно Бекмамбетов в Голливуде.

А остальные, остальные — где?

На этом бы все и закончилось, если бы Андрей Колесников не вспомнил прошлогоднее стихотворение Орлуши о полете со стерхами. Раньше оно именовалось «Разговор с товарищем Путиным», в новом контексте получило альтернативное киноназвание — «Летят журавли».

По окончании чтений через два часа (гости не хотели расходиться) импровизированный зрительный зал вновь превратился в съемочный павильон. Закончилось одно кино. Началось другое. 

Фоторепортаж с Пионерских чтений в «Главкино»