Твои университы

Вообще-то, если внимательно присмотреться к тому, как я живу и работаю, — скорость я люблю. Передвигаюсь на своих двоих быстро, на площадке съемочной ненавижу долгие раскачки, решения принимаю практически молниеносно. Не всегда верные, но это уже другой вопрос.

Любовь к скорости наносит вред моему здоровью: я очень быстро ем. То есть пищу я пережевываю, но делаю это как-то невнимательно. Глотаю еду так шустро, что организм не успевает среагировать желудочным соком. В компаниях из-за этого оказываюсь в идиотском положении: приходится одиноко следить за тем, как аккуратно и тщательно доедают друзья и товарищи. Нередко, пока они доходят до десерта, я успеваю снова проголодаться.

Мне нравится стремительно летать на автомобиле. Но только в городских условиях, когда надо мгновенно оценить расстояние до другой машины, найти зазор и вырваться на свободное пространство. А вот гнать по относительно свободным автобанам мне нравится в разы меньше. Отсутствие видимых препятствий порождает во мне необъяснимый страх. Кажется, что сейчас обязательно какой-нибудь турист, грибник или просто идиот без особых пристрастий начнет перебегать передо мной трассу. Но это уже относится к теме номера под названием «Страхи».

Еще я практически не размышляю, если кто-то в моем присутствии начинает говорить плохо о близких мне людях. Тут я реагирую быстро, говорят, даже излишне быстро. По уму, надо бы притормозить, оценить влиятельность человека, говорящего гадости, прикинуть плюсы и минусы своей реакции для себя самого. Но скорость, с которой я реагирую, начисто лишает меня возможности прикинуть риски.

В отличие от членов семьи меня пугают своей скоростью американские горки. По собственной дурости я пару раз был участником процесса. Шаткость конструкции в сочетании со скоростью на виражах насыщает мой организм астрономическим количеством адреналина, которого у меня и так в крови с избытком. Вследствие этого в парках развлечений я обычно стреляю в тире и с тревогой слежу за визжащими где-то в облаках женой и дочкой.

Кстати, о дочке. Вернее, уже о дочерях. Мне активно не нравится скорость, с которой растут наши дети. Особенно это заметно по детям друзей. Свои-то постоянно перед глазами, кажется, все нормально, и только однажды, когда ты пришел из гостей, неожиданно замечаешь, что эта сформировавшаяся во всех отношениях девушка напротив и есть та крохотулька, чьи вкусные складки на ручках и ножках я так любил целовать перед сном практически вчера.

Все мы помним, как отвратительно долго тянулись годы в пору нашего детства и юности. Как страстно хотелось поскорее вырасти, как недальновидно подгоняли мы время. В одной научной статье вычитал такую мысль: оказывается, до тридцати химические реакции в организме проходят медленно, а после тридцати — быстрее. Вот такое объяснение. Не зря я терпеть не мог в школе химию, ох не зря…

Еще мне не нравится скорость, с которой у нас в стране появляются огромные состояния. Можете не сомневаться: в моем случае виной тому не зависть, а банальное стремление к неким стандартам. Согласитесь, нестандартно скоро избранные граждане нашей страны взметнулись от голозадого советского прошлого к сияющим вершинам глянцевых финансовых журналов! А ведь есть еще более многочисленная армия избранных, которые активно сторонятся подобных изданий. Понять их можно: всего полтора года отвечаешь в дотационном регионе за трубы и канализацию, а уже в десятке «Форбса»! Нам-то в России по барабану, мы привыкшие, есть у нас пацаны и пошустрее, а вот на Западе, с их консервативным отношением к методам заработка, такая невероятная скорость может показаться удивительной. Вроде бы на выходе нет ни Гугла, ни торговой сети «Пятерочка», всего-то несколько тысяч замерзающих без теплой воды семей, а человек уже не по-детски богат. Тут даже наш паренек понимает, что могут возникнуть вопросы. Так что, ну их, эти журналы.

Также вызывает опасения скорость, с которой произошла перестройка сознания этих властных шалунов. Если лет пятнадцать назад они понимали, что воровать плохо, но правила игры диктуют единственно возможную модель поведения, то сейчас они искренне, со слезой в голосе и огнем в глазах считают: все, что выгодно для них, выгодно и для Родины. И заблуждение это так сильно въелось в их мозги, что не помогут им уже никакие медикаменты. Да и хирургия, боюсь, вряд ли им поможет.

Сильно удручает меня сумасшедший темп, с которым мы забываем историю. Ладно бы только античного мира, хотя тоже неудобно. Свою историю забываем. Ради сиюминутной выгоды власть быстренько эксгумирует кровавых вождей прошлого — Грозного, Петра, Сталина и так же скоренько пугается всенародного восхищения этими самыми вождями. Тактические изыски требуют форсированных решений и к долгосрочной перспективе развития общества имеют мало отношения. Вместо того чтобы навести порядок с воровством и уровнем жизни вверенного ей народа, власть в каком-то псевдовизантийском раже реализует проекты партий и ручных лидеров, чтобы через непродолжительное время они уступили место новым партиям и новым не менее ручным лидерам. Власти кажется, что она занимается важным делом. На самом деле она играет в бирюльки. А страна, которую уже мало о чем спрашивают, медленно, но верно начинает переплавлять безразличие и тотальное неверие власти в закипающее раздражение.

Не надо заказывать в Ленинке специальную литературу, достаточно внимательного перелистывания страниц обыкновенного учебника истории. Поверьте, простого перелистывания, но только с чтением.

А ведь самый главный наш человек мог бы собрать всех за столом. Там были бы только близкие, потому что далеких уже не осталось. И перед ними лежали бы пухлые папки, которые они принесли главному человеку. И папки эти были бы полны новых проектов и прожектов по организации движений и направлений. Их мозолистые от ручного управления страной пальцы дрожали бы мелко-мелко, а сердца, озадаченные столь непривычным состоянием покоя, неожиданно всколыхнули бы закованные в костюмы груди парой желудочковых экстрасистол.

Самый главный человек обвел бы своих соратников усталым от тактических баталий взглядом, смел бы одним движением всю эту макулатуру на пол и тихо сказал:
— Все. Тормозим. Говоря другими словами, hold your horses, guys. Не бежим никуда, не летим. Выдыхаем и думаем. Просто думаем. Думаем, как сделать так, чтобы страна заработала. Чтобы граждане наши от страны удовольствие получать начали. Пусть не сейчас, врать не будем. Пусть лет через тридцать, пятьдесят. И пусть мы этого не увидим. Но мы начнем. Вот так теперь будет. И никак иначе…

И близкие в торжественной тишине переглянутся, глаза их засверкают красивым блеском, и пойдут они мыслить стратегически и скрупулезно. До винтика, до самой невидимой пушинки. А главный человек закроет глаза и подумает: вот она, судьба моя. Тяжелая. Неблагодарная. Но другой мне и не надо…

Но то ли времени не хватает посидеть, то ли близкие с изъяном, но не соберутся они никак. И несется наша страна с самой что ни на есть предельной космической скоростью в безумное инновационное далеко. Небрежно придерживая за шиворот своих стариков с их жидкими пенсиями, брошенных родителями детей, нуворишей с «Майбахами» и Москвой, Сибирью с ее нефтью и газом, военных со сломанными самолетами. Летит наша Отчизна, не разбирая дорог, забавляя сильных и пугая маленьких. Потому как страна наша хотя и несуразная, но очень большая.


Статья Тиграна Кеосаяна «Выдыхаем и думаем» была опубликована в журнале «Русский пионер» №24.