Честное пионерское

Принимаем очные ставки

24 февраля 2021 12:33
Что ответил Константин Богомолов на вопрос о манифесте, почему вместо Дмитрия Быкова читал колонку его сын, что думает Виктор Ерофеев по поводу памятника Дзержинскому и как живет Сергей Гармаш спустя год после смерти Галины Волчек? В «Школе современной пьесы» прошли первые после пандемии Пионерские чтения.

 
 
Прошедшие 23 февраля  «Пионерские чтения», кажется, с большим нетерпением ждали все. По крайней мере зрительный зал «Школы современной пьесы» был полон, несмотря на 25-градусный мороз и 23 февраля – праздник, который в России принято отмечать. А главное – несмотря на антипандемичную идею 50-процентной заполняемости.
 
«После такого перерыва, чтобы там онлайн ни было и что бы там ни придумывалось во время пандемии, а вот эта встреча вживую оказывается еще более  бесценна», - начал встречу главный редактор «Русского пионера» Андрей Колесников
 
Невзирая на то, что «компактный» формат Пионерских чтений в рамках книжного фестиваля на Красной площади летом 2020 состоялся, все же Чтений в привычном понимании этого слова не было давно. За это время вышло несколько номеров журналов, и колумнистам не просто было что прочитать, но и было из чего выбрать. Поэтому со сцены звучали колонки и из «Предчувствия», и из юбилейного сотого номера, и даже из будущего, тема которого «Норма». 
 
Открывал чтения на правах хозяина руководитель «Школы современной пьесы» Иосиф Райхельгауз.
 
«Я редко присутствую в своем театре как гость, но сегодня я гость журнала «Русский пионер». Так случилось, что уже около полутора лет назад я написал первую колонку и с тех пор я не пропускал ни одного номера.  Знаете, я чувствую себя студентом, которому дают задание и его над выполнить. И мне это очень нравится», - признался режиссер. 

Иосиф Райхельгауз рассказал, что иллюстрацию к колонке в номере «Предчувствие» сделала 6-летняя Соня Трегубова, его внучка. 
 
«Я долго объяснял ей что такое предчувствие: «Вот понимаешь, ты входишь в лес, и какой-то страшный зверь может там вдруг появиться. Ты еще не знаешь, что он появится, но ты чувствуешь – это предчувствие». И когда вы откроете журнал – там Сонина иллюстрация. Нарисован петух с вытянутым горлом и с ошибкой написано: «петух пАёт, предчувствуя утро». 

Ну а колонка Иосифа Райхельгауза под названием «Предчувствие истины коснулось меня» - это рассуждения о природе и логике этого предчувствия. Там же автор пытается понять, всегда ли правильно срабатывает предчувствие:
 
 «Не уверен, что у меня срабатывает, но отделаться от своих ритуальных манипуляций не могу, да и не хочу. Отвергать их, игнорировать – опасное дело… Есть перемены, предчувствие которых заставляют замереть сердце». 
 
Вторым на сцену поднялся шеф-редактор «Русского пионера» Игорь Мартынов. Его выступление Андрей Колесников сопроводил замечанием:
 
«Иногда на Чтениях становится обидно за штатных сотрудников журнала. Потому что я-то понимаю, что словом в журнале владеют не только колумнисты, которые так активно представлены на Пионерских чтениях, но и обозреватели «Русского пионера». 
 
Игорь Мартынов вспомнил очерк про путешествие годичной давности, - он тогда отправился в Рим и гулял по самой древней дороге. Тогда можно было так запросто это сделать. 
 
Кстати, о поездках. Глядя на Ольгу Ускову, которая в своем красивом синем платье так органично стояла под софитами на сцене, нельзя было и подумать, что на Чтения она приехала прямо из аэропорта.

«Я поздравляю Андрея Колесникова с праздником. Только очень сильный мужчина мог заставить меня перед посадкой изменить свой маршрут, посадить самолет вовремя и помочь успеть из аэропорта прямо сюда». 
 
И оно того, конечно, стоило.
 
В качестве эпиграфа к колонке Ольга выбрала песню Виктора Цоя, заметив, что история сделала виток и сейчас Цой снова актуален, как и 30 лет назад: «Смерть стоит того, чтобы жить, а любовь стоит того, чтобы ждать». А далее Ускова рассказала три истории, документальные истории - про любовь, про смерть, про любовь и смерть. Каждая из них была настолько личная, что у зрителей в зале в какой-то момент просто перехватывало дыхание. 
 
«2020-й год – это глобальные 90-е. Смерть проявилась, как когда-то в 90-х. Произошло стремительное разделение человечества на вписавшихся в новые обстоятельства и на лишних людей. Только в наши дни, в отличие от 90-х, все предельно личное. О смерти, о любви, о жизни со смертью и любовью. Я решила: для сотого номера все должно быть честно». 
 
А вот колонка Дмитрия Быкова (ее прочел сын Дмитрия Андрей, так как папа в это день был задействован на другой сцене: играл Василия Шуйского в спектакле  режиссера Крымова «Борис», и очень неплохо), которая еще только выйдет, называется «Тоска как норма». «Сила определяется не вашими добродетелями, а количеством людей, способными вас остановить», - пишет Быков. 
 
Появление Константина Богомолова в свете последних событий вызвало, конечно, дополнительное оживление в зале. 
 
«Константин Богомолов будет читать не свой манифест, - сразу предупредил Андрей Колесников. – Но если вы, Константин Юрьевич, нам расскажете о том, как вы себя чувствуете после того, что на вас обрушилось буквально в нескольких словах, то мы вам будем только благодарны… Хотя вы говорили мне, что пишете этот манифест для «Русского пионера!».
 
И Богомолов рассказал. Кратко, но ёмко: 
«Приятно, когда большое количество людей ведет с тобой диалог, который ты с ними не ведешь. Вот. Да и Бог с ними».

После чего режиссер поделился своими мыслями про жизнь, ее смысл и цели (в двух словах: их нет). Константин Богомолов как-то робко извинился за то, что текст «длинноват». Но с каждым новым предложением, с каждым новым поворотом мысли зрители уже не замечали ни времени, ни объема. 
 
«Жизнь не имеет цели и смысла. Понятно ли что отсутствие цели и смысла делает жизнь вечной. Целеполагание для немогущих глядеть в бесконечность, немогущих летать. Бессмысленность – это воздух и пустота. Бессмысленность – это бесконечность. Если ты и правда достиг цели - ты не сможешь понять это,  ты умер […] Не учите меня жить, не учите меня умирать. Не надо меня мирить со смертью - я с ней не ссорился. Смерть надо либо не замечать, либо ненавидеть, либо любить. Но нельзя с ней мириться».  
 
Очевидно, что после такого текста следующему чтецу должно было бы  быть нелегко. Но есть ли что-то невозможное для Виктора Ерофеева, когда речь заходит о литературе? Только что написанный текст про «лубянского Ваньку-встаньку», а точнее, про многострадальный памятник Дзержинскому,  вернули Чтениям более мажорный, если так можно выразиться, лад. 
 
«Каждое действие, как говорят, равно противодействию. В связи с желанием влиятельных мужчин и некоторых женщин вернуть памятник Дзержинскому на Лубянку, Бог вызвал Дзержинского на разговор в свой подземный бункер. В небесную резиденцию для атеиста путь был естественно закрыт…», - начинал свою удивительную историю Ерофеев и присутствующие не могли, конечно, сдерживать смех. 
 
А после Андрей Колесников передал слово молодым колумнистам: 
 
«У нас журнал довольно жестко структурирован. В нем есть 4 четверти, есть группа продленного дня. И тем не менее мы решили добавить еще одну четверть – пятую. Она для молодых исполнителей.  У нас большие надежды на эту четверть – у них амбиции и у нас амбиции», - не стал скрывать главный редактор.
 
Дебютировал в этой рубрике поэт Денис Сорокотягин, который прочел свои стихи о детстве в Екатеринбурге.  Точнее, Свердловске. Его стихотворная история одновременно смогла и напугать, и рассмешить, и вызвать ту самую тоску по детству. Одним словом, дебют удался. 
 
Ну а закрывались Чтения колонкой Сергея Гармаша. Сам актер приехать не смог из-за съемок в Ялте. И мы, признаться, до последнего были уверены, что колонку, написанную Сергеем Гармашом к годовщине смерти Галины Волчек, прочитает актриса театра «Современник» и постоянный автор журнала Дарья Белоусова. Она и сама очень  хотела. И, уверены, готовилась. Но потом вдруг вспомнила, что у нее-то спектакль. И не в Школе современной пьесы, а в «Современнике».  
 
И пока на сцене «Современника» давали «Трех товарищей» постановки Галины Борисовны Волчек, на сцене Школы современной пьесы Андрей Колесников читал исповедь Сергея Гармаша о 36 годах его дружбы с ГБ, и о том, как изменилась жизнь актера после ее смерти. 
 
«Я до мельчайших деталей помню ее руку, которая опиралась на меня. Не хочется быть смешным, но я после ее смерти начал себя чувствовать взрослее, видимо в одночасье став совсем взрослым».  
.
Мы возвращаемся в нормальный мир.
 
Тема следующего  номера, как было сказано, - «Норма». 
 
До встречи на новых Пионерских чтениях. Принимаем очные ставки.
 
 
Все статьи автора Читать все
       
Оставить комментарий
 
Вам нужно войти, чтобы оставлять комментарии



Комментарии (1)