Честное пионерское

Искусство по инструкции

Немного о том, как  «это» делается. Проект «do it» наконец добрался до нашей столицы. Он был задуман еще в 1993 году в Париже куратором Ханс-Ульрихом Обристом, самым влиятельным человеком в мире современного искусства, в беседе с художниками Кристианом Болтански и Бертраном Лавье. Все трое ломали голову над тем, как бы сделать выставки процессом более привлекательным, открытым и легко поддающимся любой трансформации. И додумались до выставки по «партитурам» - инструкциям, которые творцы оставляли для выполнения молодым художникам, да и просто всем участникам выставки. Проект разросся, превратившись в самую долгосрочную выставку в мировой истории и втянув в творческую интерпретацию  «рецептов» весь мир, количество которых вследствие таких масштабов возросло аж до 400. До Москвы, однако, доехало только 80 инструкций - чертовы таможни! - но и их с гордостью и изяществом выполнили российские художники, а также сотрудники Музея современного искусства «Гараж» и администрации «Парка Горького».


 
Так вот, первая инструкция (по крайней мере, для гостей в первый день работы выставки): в 18.00 30 апреля в рамках арт-проекта «do it Москва» принять учатие в «Планетарном танце во имя мира между людьми и мира с природой» по инструкции Анны Халприн. Кажется, инструкцию держали вверх ногами, а, может, и вовсе читали невнимательно, но танец начался в 18.45, и хореография движений периодически напоминала смелую и удачную импровизацию, что, однако, позволяло всем желающим (коих по началу было совсем мало) безболезненно влиться. Итак, группа ребят в революционно-оранжевых шапочках (символ искусства) скромно появилась в точном месте в неточное время. Они радостно сфотографировались и, никак толком не пояснив публике, что сейчас будет происходить - просвещенные и так знают, а зеваки присоединятся - под предводительством, скорее всего, предводителя  начали парадное шествие по Крымской набережной под оглушительный звон барабанов. Рассыпаясь, потом снова воссоединяясь, выполняя хаотичные перемещения, они привлекали прохожих и, наверное, воссоединялись с природой. Не оставаясь безучастной, я копировала по возможности все движения и мимику, надеясь познать каноны «планетарного танца». Удалось выполнить элемент танца а-ля «тянем-потянем-вытянуть не можем», напомнивший детскую сказку о репке, исходить с претензией на полет едва ли не все бордюры на набережной, вытереть все попадающиеся по ходу движения скамейки и в общем-то зарядиться энергией (как там по-русски?) перформанса! Один фрагмент поразил особенно: нужно лежать на траве и, созерцая бесконечное небо, громко хохотать во имя искусства. Я, по своей неграмотности в области современного искусства, мысленно обозначила это кульминацией происходящего. Походило на нечто совсем гоголевское: «Над чем смеетесь, над собой смеетесь». Но, кажется, все было менее прозаично. Когда победное шествие достигло арт-объекта - спускающихся с потолка тента железок на набережной, с которыми почему-то вся молодежь считает своим долгом сфотографироваться, - я невольно подслушала весьма предметный разговор. Мальчонка лет пяти, застенчиво указывая пальцем на наш строй-отряд, аккуратно поинтересовался у мамы: «Мамочка, а что это такое?». На что умудренная жизнью женщина, явно, впервые лицезреющая нечто подобное, безошибочно ввернула: «Современное искусство, сынок».

Кстати говоря, этот многозначительный термин - современное искусство - требует очень хорошей физической подготовки. Так что всем сначала в зал, а потом в активисты ценителей искусства. В общем, все остались довольны, да и инструкция от Анны Халприн явно показана тем, у кого проблемы с выступлением на публике и комплексы.
 
Спустя часа полтора шествие достигло «сердца» мероприятия -  Музея «Гараж». Там вымотавшихся танцоров и гостей столицы поджидал приятный сюрприз. Обстановка чудесная: иностранцы, модники, представители современного искусства, кожаные куртки, покатые плащи, яркие губы, неожиданные фасоны  и неприветливые лица. Что до сюрпризов, то, поскольку «do it» проходит в Москве, щедро угощали коктейлями с водкой, и не зря: все-таки требовалось немного выпить для лучшего восприятия художественной действительности.



В зале кураторы выставки Снежана Кръстева и Анастасия Митюшина гостеприимно описали происходящее, почти провозгласив новый завет в искусстве, и активно призвали участвовать. Ну и я, полная энтузиазма, в поисках лучшего своего применения и принесения максимальной пользы современному искусству, прошлась по всем экспонатам.

Захватывающе. Первое,  где удалось приложить руку, был экспонат с инструкцией «прижаться ладонями и тыльной стороной руки как можно крепче к стене». Так что, как видно, я весьма точно выполняла указания инструктажа. Но это еще не все: нужно было подумать в ходе этого соития с абсолютно белой стеной о том, как различные части моего тела прижимаются к ней, какие соприкасаются, а какие нет.  Современное искусство, помимо физической подготовки, оказалось, требует много аналитических способностей. Потом предписывалось сконцентрироваться на напряжении в мускулах и на боли там, где кости упираются в стену, на деформации плоти под давлением. Предлагалось подумать о волосах на теле, выделениях и запахах. Откуда ж столько мыслей взять? Когда дошла до последнего пассажа инструкции, поняла: это не для меня. Там уточнялось, что упражнение может стать чрезвычайно эротическим. Я, мысленно поблагодарив завещавшего нам сие Брюса Наумана, торжественно удалилась, оказавшись не готовой к публичной эротике со стеной на глазах у восхищенной публики. А публика и правда была восхищенной.  Вокруг столько «экшена» и «перформанса»: хочешь бей посуду (кстати, этот экспонат пользовался особой популярностью, но, как мне показалось, в основном потому, что было много желающих снять напряжение после рабочего дня), хочешь рисуй каракули, а хочешь и вовсе прижми колени к животу, натяни на них свитер и пробудь в этой позе 20 секунд.  Мало того, что интим с джемпером, так еще и выполнишь заповедь Эрвина Вурма, кому и принадлежит авторство задумки.

Большинство из представленного было на совести публики, то есть предполагалось для самостоятельного осмысления, интерпретации и  выполнения, но что-то уже было воплощено сотрудниками «Гаража». И можно было не только понаблюдать, но даже прикоснуться к прекрасному. Например, гигантский мужской костюм с яркой подкладкой, так пафосно расположившийся в стенах почти пустого пространства «Гаража», тем самым отвоевал себе знатное место в бесконечном космосе.  Тобиас Ребергер напутствовал еще в 1966, а Максим Назаров в 2014 взял, да и выполнил. Это значит, искусство умеет ждать.

Обилие инсталляций, датированных 2014 годом, радовало глаз. Ну, где еще столько современности встретишь?.. Посчитав, что я пока внесла недостаточный вклад в искусство, я направилась на поиски новых приключений: последовала еще одному «рецепту» и разместила мушку, то есть черную клеящуюся бумагу в форме круга, на стену. Догнали. Оказалось, не до конца выполнила предписанное: нужно еще для чистоты эксперимента разместить мушку у себя на лице – благо, уже просто черным фломастером, чтобы она символизировала или отражала появившуюся на стене. Ну, или наоборот. Потом наткнулась на вредные советы в духе Григория Остера: карикатуры с подписями «Можно лепить пожеванные жвачки под скамейки и на стены..», «Можно плевать на тротуар..», «Можно хулиганить и испражняться в подворотнях на стены». Ну, хорошо хоть разрешили делать это во имя искусства. А то так испражняешься и не знаешь, во имя чего. А за спиной голос неискушенного иностранца: «Amazing». Amazing – это то, что он не понимает, что там написано.



И пока я думала над тем, зачем нужны инструкции, если современное искусство позволяет столько вольностей, одна девушка уже стала жертвой этого недопонимания. Спешно подбежав к своей подруге, она сообщила: «Я испортила экспонат. Там надо прямую линию рисовать, а я квадрат изобразила». Не усвоила она: искусство дозволяет собственную интерпретацию! Как не понял и замысла свободы в искусстве дотошный молодой человек, пытавшийся постигнуть секрет техники смахивания скатерти со стола, дабы изничтожить посуду, и вопрошавший: «Должен же тут быть какой-то принцип!» А кто-то и вовсе остался безучастным к идее участия, простите мне уместную тавтологию. Элегантная дама с ребенком поинтересовалась у мужчины привлекательной наружности:  «А ты-то участвуешь тут?»  На что получила краткий и понятный ответ: «Нет. Слава Богу». Тоже не проникся идеей расширения границ искусства: мы ведь все здесь участники!

Порадовало то, что можно было взять с собой «домашнюю работу». Некоторые инструкции предполагались для домашнего использования. Это, наверное, для таких стеснительных, как я. Итак, одна из рекомендаций незамысловатая, думаю, будет пользоваться успехом: «Устроить вечеринку, обеспечить гостей развлечением, выпивкой, хорошей музыкой и бумажными конфетти». Но не все так просто и дорого! Есть тут важнейший смысловой элемент: «Когда гости уйдут, смести все конфетти, какие останутся в помещении, и равномерно разложить их вдоль стены там, где она смыкается с полом». Вы, как хотите, а я после всего выпитого и пережитого на вечеринке, непременно полезу после искать пространство, где стена смыкается с полом.  И опять стена. Это, по-моему, лейтмотив современного искусства.

Еще одной взятой с собой «домашкой» (уже не было сил выполнять классную работу) стало наставление заключить в объятия друга, которого вы очень цените, на 31 минуту. Дабы не «передружить», предлагалось не переходить ни к другим действиям, ни к сексу. А, разомкнув объятия, написать свои ощущения на большом листе бумаги или на доске. 

Из увиденного и прочитанного стало ясно: и на воле - то есть за пределами Музея - нам не избавиться от навязчивого искусства. И из всей этой концепции, действительно, по душе было то, что «новый завет» в искусстве буквально скандировал: «Дорогу молодым!» Ну и еще один неоспоримый успех: наконец, покидая «Гараж», у меня созрел точный ответ на риторический вопрос: «Что есть искусство?» - «Все. И все тут» .