Классный журнал

Николай Фохт Николай
Фохт

Розотерапия

30 сентября 2020 12:00
Бессменный ведущий уроков мужества, наставник всех читающих «РП» Николай Фохт опять докажет, что мужество может пригодиться когда и где угодно. Даже в бархатный сезон, даже в Сочи. И там даже скорее всего.



Да какое там мужество.

 

Думаешь, что вот какой ты смелый человек, смерти смотрел в лицо: ходил по карнизу, спускался в подвалы, полные радиоактивной жижи, бросался невзирая и с голыми руками на человека с ножом, ел просроченные продукты в горах Красной Поляны во время поискового похода, — а прокалываешься на малом, на самом легком, на здоровье.

 

Кстати, про ту операцию в горах.

 

Пару лет назад находился на заслуженном отдыхе в Сочи. Люблю этот городок странной, неадекватной любовью. Все в нем, в городке, против нее, моей любви. Вот эти пляжи для загорающих, сувенирные лавки, это лицемерное гостеприимство хороших, в общем-то, людей. Безумные отдыхающие, дети, вопящие и путающиеся под ногами, очереди во всё. Не нравится мне такое, но к городу у меня нежное сочувствие. Поэтому ищу и нахожу компромисс — приезжаю в октябре. Тут как раз все затихает. Засыпают курортные инстинкты местных, падает агрессия приезжих охотников за солнцем, морем, дендрарием и в чем-то легендарной продукцией «Кубань-вино». И можно беспечно бродить под еще ярким солнцем, свободно есть, пить, даже сидеть на пляже и смотреть вдаль.

 

Вот так я смотрел вдаль, как вдруг по вотсапу сообщение от Григория. Григорий — святой человек, волонтер, поисковик. Он мотается по всей стране, ставит работу поисковых групп. Живет в городе по два-три месяца, добивается слаженной и системной работы команды — и переезжает в другой город. Мы пересекались по одному делу. Там мой клиент искал пропавшую жену — смех и грех, конечно, тогда получился. Но мы дружим, изредка пересекаемся в Москве, а в основном по Сети.

 

Я ответил, что сейчас в Сочи. Знаю, говорит, я тоже. Давай в центре встретимся, у автовокзала, есть дело.

 

Короче говоря, пропали две туристки. Пошли с группой в горы — и как корова языком. Опытный Гриша почувствовал, что это дело отличается от его обычных, — и обратился ко мне. Я провел некоторые оперативные мероприятия: опросил администрацию отеля, осмотрел номер подружек, поговорил с туристами, которые разговаривали с парочкой. Ну сразу стало ясно, что Григорий прав: в номере не было паспортов, у администратора гостиницы тоже. Зачем им в горах паспорт? Я выдвинул гипотезу, что по каким-то причинам девочки решили скрытно слинять — в другой город, например. А может, и в Турцию. Судя по рассказам, на подружках были настоящие, емкие туристические рюкзаки, хотя поход был ознакомительным, без ночевки, рассчитан на четыре часа. И пропали девицы через полчаса, как только зашли на тропу.

 

Короче говоря, Григорий по своим каналам подключил местных силовиков, те пробили аэропорты и железнодорожные вокзалы. Бинго — на день похода у пропавших был ночной рейс в Сургут. Хорошая работа, всего три часа ушло. Одно только: этим рейсом они не улетели. Гриша ранним утром следующего дня мобилизовался, отправился с отрядом по тропе, прочесал еще разок и нашел пропащих. В двух словах: они решили сбежать от богатых мужей, которые занимались в их родном Нижнем Новгороде недвижимостью, к богатым любовникам с углеводородным бизнесом соответственно. Сгубили план три бутылки «Абрау-Дюрсо», которые девушки распили, как только с большим успехом оторвались от тургруппы. В общем, они заблудились, потом стемнело, пришлось заночевать в горах — а, напомню, октябрь, холодновато без спальника.

 

Я ведь это к чему рассказываю. Первым делом отвезли девушек в сочинскую больницу. Ну, чтобы осмотрели, оказали первую помощь, проверили на клещей. Принимала беглянок приятная такая женщина, начальница, доктор Роза Ивановна. Высокая, спортивного телосложения, острая на язык. Мы разговорились, я изложил канву кейса. С этим своим знаменитым докторским цинизмом Роза Ивановна дала пару исчерпывающих определений несчастным женщинам и поинтересовалась, как у меня протекает отдых и в каком отеле я живу.

 

Мы подружились.

 

И вот месяц назад, когда уже все разрешили, видеозвонок. От Розы. Как, мол, дела, обошли ли напасти, каково самочувствие? Честно признаюсь, я давно хотел, чтобы кто-нибудь поинтересовался моим самочувствием. Нет, конечно, все разговоры начинаются теперь с вопроса про здоровье. Но тут ведь профессионал, поэтому я ответил подробно и конкретно.

 

Рассказал, как подскочило ни с того ни с сего давление. От давления перешел к плохому сну, а также к першению в горле, без кашля и боли, и к частым экстрасистолам. Откуда знаешь про экстрасистолы, строго спросила Роза Ивановна. Так вычитал, своим умом дошел, методом проб и ошибок. А кровь сдавал? Да какая кровь, я карантин соблюдаю, по врачам стараюсь не ходить. Вот что, дорогой, с интонацией докторши Веры Семеновны из «Покровских ворот», собирай вещи, садись на «Победу» и ко мне. Полежишь в моей больнице, поскриним тебя, давление в твоем возрасте не шутки. Тем более эти доморощенные экстрасистолы, да и горло. А торчать в вашей отравленной Москве — только усугублять.

 

Я как-то даже испугался. Ты что, говорю, думаешь, что-то серьезное? И в этот момент почувствовал, что вся моя накопленная за последние месяцы смелость прогнулась и рухнула. Действительно, от одного хоронишься, а другое исподтишка, сзади как подкрадется и как нанесет разящий свой удар. Погоди, а как там у вас ситуация, в плане, ну ты понимаешь? Все в норме, таким действительно нормальным голосом ответила Роза. Мы не перепрофилировались, нас не коснулось. Санаторий даже открылся. У вас что, санаторий при больнице? Это мы при санатории, парировала Роза, забыл?

 

Я забыл. Хорошо, говорю, дай подумать. Нечего думать, бери минимум вещей и вперед. Почему минимум, захотелось поинтересоваться. Но я не стал, минимум мне вообще-то нравился больше, чем обычный набор.

 

Не похоже на меня, но я полетел. Мне захотелось сменить место, развеяться, сделать этот соблазнительный каскад анализов и исследований. Мне захотелось узнать про себя побольше: отчего, например, этот непрекращающийся шум в ушах, почему температура правой подмышки на одну десятую градуса выше, чем левой, все ли в порядке с моим головным мозгом, а то многое стал забывать — с санаторием вот некрасиво получилось. Розе я верил, были у меня для этого причины. Женщина она ответственная, строгая, но и, как бы это сказать, непредсказуемая в чем-то. Единственное, что могло бы смутить, — я совсем не знал ее как врача. Вот и узнаю, согласился я с собой.

 

Санаторий Розы раскинулся в любимом уголке Сочи, на Виноградной улице. Кроме всего, мне это место всегда нравилось тем, что сюда не дойдет ни одно сочинское наводнение, да красивее на горе, сподручнее. Надо сказать, что совершенно для меня неожиданно Роза Ивановна встретила меня в аэропорту, домчала до приемного покоя на новой и красной «куге». Первая неловкость — вот как теперь с людьми? Целоваться, обниматься — как? Первые дружеские объятия дались с трудом, но потом, уже в машине, я рассудил логически: теперь она мой лечащий врач, мы будем в постоянном контакте. Если Роза без маски, значит, она уверена в себе, значит, и мне бояться нечего.

 

И я решительно сдвинул респиратор на подбородок.

 

Обратно я его надвинул уже в больнице. Оказалось, что в это утро на стационар претендовало какое-то невероятное количество народа. Роза коротко объяснила, что почти каждый день такое и что придется потерпеть — эту процедуру обязательно пройти, сейчас со всеми формальностями очень строго.

 

Я забился в дальний угол узкого пенала, в котором устроена была эта комната ожидания, и покорился обстоятельствам. Немного смущало, что люди, пациенты, сидели слишком близко друг к другу, постоянно болтали между собой, чихали, перемещались и совершенно не носили средств защиты. Без масок были и медики на сестринском посту. Роза предупредила, что будут мерить температуру, потому что все строго (у тебя же нет, дай лоб — и проверила, нежно и интимно). Измерению действительно подвергся каждый в нашем пенале: температура есть, спрашивала сестра милосердия. Нет, отвечал ответственный пациент. Точно так же ответил и я, повторно, на сей раз бесконтактно удостоверился в том, что температура у меня ок.

 

Меня поместили в первую терапию, в стандартную четырехместную палату. Мой единственный сосед сразу заявил, что похудел тут на шесть килограммов. Интуиция мне подсказала, что сближаться с соседом не стоит — в следующую минуту тот сообщил, что через четыре часа за ним приедет жена, он уже выписался.

 

— Да в палате никого не будет, все куда-то делись.

 

— Не сезон, — все-таки не удержался я от дружелюбной шутки. И вспомнил парадоксально большую очередь в приемном покое.

 

— Да нет, тут всегда так. Год назад лежал, такая же ситуация. Кормят тут сносно. — И прямо на эту тоже в общем противоречивую реплику прибыла каталка с обедом.

 

Мой безымянный сосед от него не отказался. Он шумно перекрестился на окно, съел все, что было предложено, и включил телевизор. Без раскачки он бросился спорить с ведущим телеканала «Звезда».

 

— Да плевать я хотел на вашу Украину.

 

Ну и все в таком духе, с упоминанием всех президентов этой страны и бандеровских проституток. Потом его забрала жена.

 

Незадолго до этого в чем-то грустного события меня навестила Роза. Померила давление, посмотрела на язык, послушала легкие и сердце, спросила, на что жалуюсь. Спешить, сказала, нам некуда, погоду обещают хорошую, обследуемся планомерно, я прослежу.

 

И действительно, она следила. В кабинете УЗИ, где молодая врач Лена потеряла на экране мою селезенку и нашла ее только с помощью старшей коллеги, тоже, кстати Лены, улыбчивой и говорливой. Она растревожила меня восклицанием: «Какой он у вас интересный!» — это о завитке правой почки, форма какая-то необычная, пояснили Лены.

Роза присутствовала и сдержанно реагировала на ремарки тридцатилетней кардиологини про клапан и в целом сносное состояние моего главного органа. Внимательно фиксировала, как тонкие пальцы Карины приклеивали к моему телу холтеровские датчики ЭКГ. Зорко всматривалась в монитор, на котором пульсировал мой сосуд шеи, а томная Инна кокетливо выясняла, сколько мне лет и почему я так нервничаю.

Да потому что там, в колонках компьютера, все хлюпает и полная неизвестность, Инна.

 

А уж когда медсестра весело пыталась попасть в вену на обеих руках, чтобы взять пресловутую кровь, приговаривая: «Какие они у вас скромницы, так и прячутся от меня, так и норовят улизнуть», Роза Ивановна произнесла: «Ну, вы тут заканчивайте без меня», — и вышла из процедурной.

 

Первый день оказался очень продуктивным, я даже устал. А завтра еще круче: утром моча, потом мазок, дальше КТ легких, прием у невропатолога — и бог весть что еще сулило мне завтра.

 

Незаметно настал ужин. Но еще до него заглянула Оля, симпатичная дежурная сестра с очаровательной улыбкой, — измерила мне температуру инфракрасным термометром. Лучше бы я не видел ее улыбки: Ольга нехорошо подкашливала и маску, конечно, не надевала.

 

Я хотел было сообщить об этом тревожном инциденте Розе Ивановне, потому что она посетила меня сразу после ужина. Но не успел.

 

— Вот что я подумала, — как-то рассеянно начала мой лечащий врач. — Завтра, ну или не завтра, но на этой неделе ожидается наплыв плановых пациентов. Ты вот сейчас один лежишь, а как набьются сюда еще больные — некомфортно будет. Да и вообще… Я предлагаю изменить план обследования. Ты будешь жить у меня — это в пяти минутах от больницы. Там свободная просторная комната. Питание получше, чем здесь, море ближе. А сюда будешь ходить на обследования, как бы амбулаторно. Но выписывать тебя не буду, так что все будет по правилам, сейчас, как сказала, строго с этим. Ну и вообще, — повторила Роза Ивановна.

 

Я не стал ей рассказывать про кашляющую сестру, потому что потеряло актуальность. Мгновенно оценив все «за» и «против», согласился на амбулаторное обследование.

 

Хотя, между нами говоря, и оно не заладилось. На третий день моих анализов Роза опять изменила план. Выяснилось, что по большому счету ходить в больницу мне не обязательно. Все результаты прекрасные, и недомогания мои вызваны исключительно стрессом.

 

— Работа у тебя нервная в Москве, — увещевала меня Роза за ужином. — Просто надо отдохнуть, гулять чаще, овощи и фрукты есть. — Роза Ивановна подкладывала овощной салат и норовила подлить в бокал красного. Сама-то она пила после работы исключительно коньяк. — Я тут по поводу тебя с нашим неврологом посоветуюсь, оториноларингологу покажу твои мазки, свяжусь с хорошим пульмонологом, он мой однокурсник, пусть внимательнее посмотрит КТ легких — а то наши курицы что-нибудь махнут, поток сейчас. А ты пока по городу погуляй, у моря подыши — это твое лекарство. Тебе вообще надо побольше положительных эмоций.

 

Роза Ивановна сделала большой глоток и улыбнулась мне.

 

А через день распорядок опять изменился: лечащий врач объявила, что все консультации относительно моего здоровья она получила, ей практически все ясно, для постановки окончательного диагноза необходима еще пара штрихов. Поэтому она решила взять неделю отгулов, чтобы понаблюдать за своим пациентом более тщательно.

 

А еще потом, когда Розе Ивановне все стало окончательно ясно, она предложила пожить у нее до октября — переключиться с больничных будней просто на отдых. Ну и принять лечение, которое она мне назначила: прогулки, фрукты, воздушные ванны.

 

И я не смог отказать этому прекрасному специалисту, потому что люблю этот городок именно в октябре.

 

Не нашел в себе мужества сказать «нет».



Колонка Николая Фохта опубликована в журнале "Русский пионер" №98Все точки распространения в разделе "Журнальный киоск".

Все статьи автора Читать все
       
Оставить комментарий
 
Вам нужно войти, чтобы оставлять комментарии



Комментарии (2)

  • Сергей Демидов
    8.10.2020 07:30 Сергей Демидов
    Мужество....
    Будьте мужественны и признайте, что русский пионер давно себя изжил...
    И поэтому надо меняться полностью или закрываться...
    •  
      Николай Фохт
      14.10.2020 13:01 Николай Фохт
      А каким,по вашему мнению, должен быть РП? чем отличаться?))
98 «Русский пионер» №98
(Сентябрь ‘2020 — Сентябрь 2020)
Тема: Бархатный сезон
Честное пионерское
Самое интересное
  • По популярности
  • По комментариям