Классный журнал

Аляска горит

09 ноября 2019 12:03

Летом горела не только Сибирь, горела летом и Аляска. Наш резидент в этом не чужом американском штате Федор Соловьев — свидетель пожаров. И, как известно читателям «РП», владелец лесистых аляскинских территорий (см. «РП» № 81). Подробный и конструктивный репортаж с далекого места событий, как всегда, объясняет, что же было и будет с Родиной и с нами.

Вот так же возвращались люди после войны осматривать пепелища своих деревень. Одни уже знали, что их дом сгорел. А некоторым счастливчикам сообщили, что дом сохранился.

Двадцать шестого августа 2019 года в 12 часов, девять дней спустя после эвакуации из-за сильнейшего лесного пожара на Аляске, получившего название «МакКинли Файер» (McKinley Fire), был снят запрет на посещение своих участков на сгоревшей земле. Пожарные к этому времени подсчитали и объявили список уничтоженных строений: 51 жилой дом, 86 построек (гаражей, ангаров, сараев, туалетов, навесов и беседок) и 3 сгоревших бизнеса (кемпинг для моторхомов, продуктовый магазин и стоянка для подержанных автомобилей, которые тоже все сгорели).

Некоторые люди, возвращаясь, записывали на видео еще дымящиеся и поражающие глаз развалины и озвучивали свои эмоции. «Все пропало!» («Everything was gone!») — надрывным голосом изрек владелец кемпинга, увидев на месте дома пустое место с изломанным железом от крыши, накрывшим тлен. «Прости, мама!» — добавил он, зная, что мать, создававшая этот кемпинг всю жизнь, отчается еще больше, чем он.

Пожарные предупредили, что осматривать сгоревшие владения будет опасно. Дикий жар проник глубоко во мшистую аляскинскую почву, иногда на целый метр, и будет там тлеть до снега! Даже на будущий год снег сойдет, а снизу еще будет идти тепло. Одна женщина, у которой сгорело все, рассказала, что она ступила с гравийной дороги на белесоватую от пепла землю и провалилась на 45 сантиметров. Ее обувь оплавилась, а ногу обожгло.

Но иногда между массивами сгоревшего леса обнаруживались совершенно целые дома, которых огонь не коснулся. Они — самое большое чудо, и владелец одного такого дома на 88-й миле Паркс-хайвея (Parks Hwy) Вильям Петрам (William Petram) сказал с гордостью после пожара, что это — заслуженный результат его 20-летних усердий, весьма дорогих. Он спиливал лес с помощью компании по ликвидации деревьев, благодаря чему его дом стоял, как один воин в поле, имея по бокам по 100 метров скошенной травы, гравия и огородов, отчетливо выделяясь на космической карте Гугла особой окраской нелесной уже территории.

В свое время он купил сразу четыре соседних участка, объединив в один, что и дало ему резерв земли в 7 гектаров для вырубки леса.

Мудрость хозяина этого дома присуща, наверное, 80 процентам других владельцев территорий в необжитых пока еще лесах Аляски. Многие десятилетия назад эти люди купили участки земли размером от 20 соток (пол-акра) до сотни акров и абсолютно ничего на них не строили и лес не вырубали.

Я думал раньше, что эти люди вложили деньги в недвижимость, ждут времени выйти на пенсию или ездить сюда далеко — некоторые живут даже в другом штате. Но суровая правда заключается в ином: люди ждут большого пожара, который сожжет весь лес не только у них, но и у соседей, и часто с соседскими домами, построенными без вырубки леса в своей округе. Тогда, избавившись от пожароопасного топлива на сотни метров и даже километров вокруг, можно без тревоги построить любой свой дом — от маленькой избы (cabin) до большой усадьбы с надворными постройками. Так и идет освоение новой территории. Первопроходцы рискуют всегда больше, чем последующие поколения.

Я сам 25 лет вырубал густой лес на своем небольшом, в полгектара, участке земли, очистив от него территорию в десять соток. В случае пожара мне бы это не помогло — мои соседи по обеим сторонам лес не вырубали, и огонь сжег бы все и у меня. Я поэтому кроме туалета ничего там и не строил. И вдруг именно рядом с моей землей 17 августа начался пожар «МакКинли»!

Случилось же такое, что именно в этот день моя семья, пригласив друзей, поехала к нам на землю на пикник. Еще с хайвея мы увидели, как в двух сторонах по ходу движения автомобиля поднимается дым, — что-то горело, как и обычно в эту жаркую погоду на Аляске. Мы свернули с хайвея на лесной асфальтовый проспект Хидден Хилз (Hiddens Hills Road), добрались до моей земли и развели костерок. Мне бояться было нечего: несмотря на ветер, уносивший огонь от нашего костра в сторону, вырубленная поляна давала запас неуязвимости.

А оба пожара тем временем, усиленные ветром, стали расходиться в стороны, и поднялась тревога! Мы ничего об этом не знали, наслаждаясь горячими сосисками и подкладывая ветки в огонь. Вдруг я услышал хаотическое бибиканье автомобиля, проезжавшего по соседней грунтовке. «Елы-палы, — подумал я, — может, наш дымок растревожил местных пожарных и они ищут его источник?!» Но к нам и близко никто не подъезжал, а бибиканье продолжалось, то утихая, то снова усиливаясь, минут двадцать, — это машина объезжала все соседние крупные улицы.

Я вспомнил, как сосед рассказывал, что в 2016 году, во время пожара километрах в двадцати отсюда, всех жителей на всякий случай предупредили о возможной эвакуации. Я в то время был в Москве и о пожаре узнал лишь по возвращении. «А вот как сообщили бы об эвакуации жителям лесных земель, где власти даже не знают, живет ли здесь кто в мелкой избушке, которую даже на учет в налоговом департаменте не ставят? — подумал я. — А вот именно так, как сейчас, — родилась мысль, — ездят и бибикают на посланной со стороны хайвея служебной машине».

«Это же эвакуация! — объявил я. — Давайте без паники соберемся и уедем». Через 15 минут мы старательно затушили костер заготовленной в ведре водой и двумя машинами выбрались по местной дороге из леса. Вовремя! На север по хайвею уже не пускали — здесь стояло оцепление из первых подоспевших пожарных и трупперов, а за ними поднимался такой черный дым, что не было видно полнеба. Нам же надо было на юг, в Анкоридж, и, помахав руками улыбавшимся охранникам, мы сгинули оттуда.

Нам еще повезло, что мы смогли прорваться из леса по единственной подъездной дороге. Сейчас осознаю, что такие лесные микрорайоны желательно создавать с двумя выездными дорогами в разные стороны. Чтобы вторая была запасной, пускай даже не асфальтированной.

На следующий день подхваченный еще более сильным ветром с севера на юг пожар сжег почти все дома вдоль Паркс-хайвея с 92-й по 84-ю милю — а ведь именно вдоль дороги и возникают всегда первые поселения людей. К счастью, кроме домов нескольких жителей, которые спилили деревья вокруг или у которых вместо горючих сухих елей росли лиственные — береза, ольха, осина и тополь.

Некоторые мои соседи эвакуировались только на следующие сутки, — они ждали, когда огонь реально подойдет к их домам, где они жили круглогодично, не веря, что это может вот так просто произойти — чик, и дома нет! Трагизм ситуации тут же снимался и выкладывался на Фейсбук. Бывший военный, прошедший, наверное, Ирак или Афган, улепетывал по хайвею на траке, стреляя камерой вправо и влево. «Это просто война здесь идет», — озвучивал он похожее увиденное. С двух сторон хайвей был в огне, и дома пылали по бокам от него, как фейерверки, в уникальный момент своего сгорания попадая на видеокамеру.

На восток, где была моя земля, огонь не шел так интенсивно, так как ветер дул с севера на юг. Вообще, розу ветров целесообразно учитывать, вырубая лес в первую очередь с той стороны от дома, откуда дует ветер. И ставить дом желательно так, чтобы подветренная сторона граничила с водоемом, широкой автодорогой, горой, крупной безлесной местностью или площадкой для гольфа, что ли.

В итоге с большинством из 51 сгоревшего дома проститься должны были те аляскинцы, для которых дома были основным местом проживания, а не летними кабинами-дачами. Эвакуацию они провели не как я — «дачник» — в своем доме в Анкоридже, а в общественном центре в соседнем городке Уиллоу (Willow). «Красный крест» снабдил их горячим трехразовым питанием, а масса соседей сдала в этот центр и церковь одежду и обувь всех видов. Ведь у людей пропало в огне абсолютно все, что они не успели погрузить в машины. «Что больше всего требуется для помощи?» — спрашивалось на веб-сайте желающими помочь. «Трусы, носки и дайперсы!»

Вообще, люди, живущие постоянно в лесу и вдоль хайвея, не особенно состоятельная часть населения Аляски, обосновавшаяся здесь с полвека назад. Подавляющее большинство не имеют накоплений, живут на пенсии, пособия или мелкие местные заработки. Большинство не имеют страховку на дом из экономии. Другая причина отсутствия страховки — столь примитивное сооружение жилья с самодельной электропроводкой и ненадежным фундаментом, что страховые компании отказываются их страховать или предлагают повышенные тарифы. Они и стали в большинстве погорельцами.

Теперь Аляску ожидает бум нового строительства. Ведь не только этот пожар произошел нынешним летом. По соседству от Уиллоу был другой пожар, «Дежка Лендинг» (Deshka Landing Fire), дым от которого мы первым обнаружили еще при поездке на пикник. А с другой стороны от Анкориджа, на полуострове Кенай (Kenai Peninsula), пожар «Сван Лейк» (Swan Lake Fire), в пятьдесят раз крупнее описанного, бушевал три месяца, выжигая лес там, где пожаров не было более ста лет. Специалисты из департамента лесного хозяйства поначалу отказались от его тушения, так как рядом не было жилья. «Лес должен выгореть полностью, ведь он представляет собой сухостой из убитых жуком-короедом елок, — говорили они. — А на месте сгоревшего леса по закону природы станут расти лиственные деревья, поменяется к лучшему лесной покров».

Огонь, однако, на Кенае не утих, как планировалось, и через пару месяцев прорвался к месту обитания людей. Теперь там сожжено все вдоль Стерлинг-хайвея (Sterling Hwy) и уничтожен на целый год туристический бизнес с превосходной рыбалкой.

А проблема с короедами возникла на Аляске в течение последних двух лет из-за теплых зим и жаркого лета. Жуки размножились многократно и, переходя с дерева на дерево, внедрялись под кору елок и уничтожали питательные потоки дерева, из-за чего ели засохли. Со страшными сухими коричневыми ветками, без зелени, стоят ели по всей Аляске и ждут пожаров. Лесорубы говорят, что, когда выкорчевывают пни от таких елок, не видят даже влаги в корнях — все иссохло подчистую.

Сейчас огонь от пожаров, проникнув глубоко в почву и тлея там, подкрадывается к корням деревьев, сжигает и почву вокруг них, и сами корни, и деревья валятся без предупреждения — могут на голову пожарному свалиться, могут на хозяина участка, а после падения в раскаленный пепел почвы начинают там сначала тлеть, а потом возгораются фитилями огня, вызывая у жителей очередной испуг и звонок в пожарную часть. Пожарные заранее просят не звонить в таких случаях, объясняя, что идет естественное и выгодное уничтожение топливной массы! И настаивают, чтобы люди опасались гулять под деревьями в сгоревшем лесу.

Особенно опасны такие деревья вдоль линий электропередачи. Одно такое дерево из-за сильного ветра упало и замкнуло провода, вызвав пожар «МакКинли». Сейчас электрики аукнулись и вместе с пожарными спиливают и выкладывают деревья вдоль дороги с просьбой всем, кому нужны дрова, приезжать, распиливать бензопилой стволы на кусочки и бесплатно забирать себе.

Пожары, как я вижу, непременная часть развития цивилизации. При хаотичном и медленном развитии первые поселенцы ставят дома, потом по неосторожности или из-за молнии возникает пожар, все сгорает, люди учатся понимать природу и на очищенном месте строят больше и лучше.

Колонка Федора Соловьева опубликована в журнале "Русский пионер" №93. Все точки распространения в разделе "Журнальный киоск".

Все статьи автора Читать все