Классный журнал

Крайний
Волхов. Успеть до зимы
20 января 2018 11:00
Председатель правления Федерации рыболовного спорта России Андрей Крайний оповещает читателя, что в Калининграде зимы тоже есть. А еще в Калининграде есть тарный комбинат, которым Андрей Крайний руководил, когда произошла душераздирающая история, изложенная в колонке. И можно эту историю проходить на уроках зоологии — но уже во взрослой, вечерней школе.

В Калининграде зимы тоже есть. Но они много мягче среднерусских. И то сказать — Пруссия. Это из Берлина глядя она Восточная, а из Москвы — вполне себе Западная. И снег, бывает, лежит подолгу, и мороз жмет.
Но тогда был сентябрьский солнечный день — лето Святого Мартина, никакое не бабье: Европа! И мы с мэром города Юрием Савенко неспешно шли по тенистой аллее Калининградского, старейшего в стране — спасибо немцам — зоопарка. О чем могут говорить градоначальник и представитель купечества? О налогах, естественно. Сюда, на аллею, приглушенно доносилась музыка. Хотелось пива, и от предвкушения первого большого жадного глотка становилось хорошо. Вообще, не будучи поклонником пива в принципе, считаю, что только этот, первый длинный глоток и следует делать, решительно отставлять кружку и продолжать солнечный субботний день чем-то иным, по пристрастиям.
Калининградский тарный комбинат, коим я имел счастье в то время руководить, праздновал свое 50-летие. По Высоцкому: «Назначили все это в зоосаде…»
Нет, накануне, как учили, в заводском Доме культуры прошел торжественный вечер: речь директора, грамоты и денежные премии передовикам, медь духового оркестра. Но хотелось праздника для всех, для всей тысячи с лишним работников комбината, а не пьянки для начальства, тем более было что праздновать. Еще год назад комбинат стремительно катился к банкротству, зарплату рабочим выдавали продукцией — пустыми банками для консервов. Банки уходили от рабочих к старушкам, от них к браконьерам и уже в виде нелегальных рыбных консервов оказывались на рынке, подрывая и без того тяжелое положение всех калининградских рыбоконсервных заводов, для обеспечения которых тарный когда-то и строился.
И все было бы очень плохо, но тут в августе 98-го Борис Николаевич Ельцин пообещал в телевизоре, что ежели случится дефолт и девавальция рубля (слова, которые понимал тогда один из, по-моему, миллиона сограждан), то он повторит подвиг Анны Карениной и ляжет на рельсы. Вот так, понимаешь, он уверен, что все будет хорошо. Естественно, что через неделю дефолт и девальвация, шерочка с машерочкой, аккурат и случились.
Из этого события я вынес два урока. Первый и самый простой: в августе лучше всего откочевывать с Родины, не смотреть телевизор, не лазить в Интернет. Изменить ситуацию вы все равно не можете, поэтому спокойно отдыхайте в безвестии. И второе: во все месяцы, кроме августа, смотрите новости по телевизору. В принципе, можно только слушать. Как только высокое, отмеченное властью лицо проникновенно говорит вам: «Никогда!», «Мы этого не допустим!», «Данные Росстата убедительно свидетельствуют…» — знайте, надо срочно принимать меры. Ну там, рубли поменять или соли с керосином купить. Делайте движения по вашим возможностям.
…А комбинату тогда дефолт помог. Народ ринулся покупать все что ни попадя на стремительно дешевеющий рубль, в первую очередь еду, которая может долго храниться. Это в 2014-м разбогатевшие соотечественники рвали друг у друга из рук плазменные телевизоры. В 98-м хватали консервы.
Мы перешли на работу в три смены, зарплату платили деньгами. И, поднатужившись, уже закупили в Швейцарии новую суперлинию по изготовлению банки. Спасибо, Борис Николаевич. Спасибо, Анатолий Борисович.
Внеся в кассу зоопарка дневную выручку, мы устроили день открытых дверей для наших работников с семьями и детьми. Назвали самодеятельных артистов, массовиков-затейников (по-моему, слово «аниматор» в 99-м было еще не в ходу), на местном пивзаводе купили четыре бочки пива, в своей рабочей столовой понаделали бутербродов с селедкой. Городская торговля подтянулась. Солнце светит, листва шелестит, музыка играет — праздник, словом. И вот его, праздника, плавное течение нарушает крик: «Вас-то, Андрей Анатольевич, я и ищу!» — и к нам почти подбежала, да что там — подбежала директриса зоопарка Людмила Михайловна.
— Только вы можете нам помочь.
— А что случилось? — произнося это, я уже прикидывал: «Трактор? Земляные работы? Травы накосить, сена заготовить? Краска для клеток?»
— Нам нужен жираф! — бухнула директриса, как с обрыва в реку.
— Помилуйте, Людмила Михайловна? Где тарный комбинат, где жираф? Да и потом, у вас же есть жираф. Вон, голову тянет из вольера, отсюда видно.
— Это жи-ра-фа, Андрей Анатольевич! — всплеснула она руками.
— Я как-то по физиономии жирафов не сильно умею определять половые признаки, но и бог с ним. Жираф, жирафа. Какая разница для посетителей?
— Ей нужна пара, — укоризненно посмотрела на меня директриса.
— Ну да, ну да, всем нужна пара, — глубокомысленно заметил молчавший мэр. — Погодите-ка, дорогая! — вдруг встрепенулся он. — У нас же было два жирафа, как раз пара. Вы куда второго дели?
Рассказ Людмилы Михайловны был сродни античным трагедиям.
Вы наверняка знаете, что сексом ради удовольствия, по мнению ученых, занимаются только люди и дельфины.
Я бы добавил сюда еще обезьян, то есть всех тех млекопитающих, у которых есть чувство юмора. Согласитесь, связь юмора и секса несомненна. Все же остальные животные на Земле спариваются в период гона, для воспроизводства себе подобных.
И вот представьте. Период самый благоприятный. Жирафа-девочка зовет жирафа-мальчика: «Я вся буквально горю». И он пытается, может быть, даже пыхтит, издает какие-то звуки — и ничего.
Вы определенно замечали, что жирафы высокие животные. Но, к сожалению, не одинаково высокие. Девочка из Калининграда была пять двадцать, а мальчик подкачал — всего четыре семьдесят. В дикой природе старшие таких просто не подпускают к самкам: иди в буш, вырастешь — милости просим. А тут на весь зоопарк один мужчина, выбора нет. Люди в таких ситуациях как-то устраиваются, «Камасутру» листают, а жирафы — консерваторы: как предками завещано, так и…
Они мучились так два дня. И, глядя на эти мучения, сердобольные зоопарковские дамы позвали зоопарковских же плотников. Идея была проста и элегантна: сколотить этакий помост, чтобы жираф, поднявшись, значит, по помосту, возвысился бы таким образом, и все бы случилось к всеобщему удовлетворению. Уже нашли даже поддоны, расколотили их, уже вымерили размеры…
Но жирафа-то об этом не знала! И, будучи уязвленной и оскорбленной в лучших чувствах, копытом двинула жирафу в промежность. Вы видели это копыто? Это тот размер, о котором продавцы обувных магазинов говорят: чемоданы в соседнем отделе.
Жираф скончался в страшных муках, а вдова, недолго и погоревав, начала оказывать знаки внимания ламе из соседнего вольера. Натурально: перегибалась — шея-то длинная! — и они там друг друга нацеловывали…
— Погодите, — ошарашенно произнес я в этом месте, — а что, природа знает однополую любовь?
— Ах, Андрей, — мудро и печально улыбнулась Людмила Михайловна, отбросив уже мое отчество за ненадобностью. — Сколько угодно.
И вот теперь, чтобы разорвать эту преступную связь и завести нормальную жирафью семью, Калининградскому зоопарку срочно требовался мальчик-жираф.
— Такая удача, Андрей, — с напором продолжала директриса, — Ленинградский зоопарк имеет лишнего жирафа. Они договорились с Ташкентским зоопарком, но, конечно, нам продадут в первую очередь. Вся надежда на вас.
Слова я подбирал осторожно.
— Видите ли, уважаемая Людмила Михайловна. Я как-то в последние годы редко выходил на рынок жирафов и вот так с ходу не припомню: а они почем у нас сегодня, жирафы?
— Две! — выдохнула директриса.
— Две что?
— Две тысячи долларов, — разъяснила она для тупых и тут же добавила: — И пятьсот специальный ящик для перевозки.
— А…
— Нет-нет, не волнуйтесь! Тот жираф, питерский, Волхов его зовут, высокий, пять с половиной метров, — заторопилась она.
Да я и не волнуюсь. Слушайте… здоровенное и очень красивое животное по цене семилетнего «опеля». Берем!
— А как повезем? — деловито, уже в образе покупателя жирафов, спросил я.
— Балтийский флот поможет, — вступил в разговор Юрий Савенко, улыбаясь фирменной, «гагаринской» улыбкой, от которой млели все избирательницы Калининграда. Тут я понял, что все меж ними было договорено заранее.
— Только, Андрей, надо спешить, — хлопотливо молвила директриса уже как своему, она уже задачи ставила! — Надо успеть до зимы, до снега.
Была в ее словах правда. Питер, в отличие от Калининграда, порт замерзающий. Встанет лед, и привет горячий, поедет уже практически наш Волхов в Ташкент.
…Прошло два месяца, и поздним ноябрьским вечером раздался звонок: «Скорее в порт! Жирафа привезли!»
На улице было мерзко. Капли дождя падали и сверху, и сбоку, и, кажется, снизу. Портовый кран осторожно снял с палубы большой деревянный ящик и поставил его на артиллерийский тягач. И мы поехали. Впереди ГАИ (тогда еще), тягач с жирафом и все участники встречи.
А город-то старый и в самом центре не сказать чтобы широкий. Работники трамвайно-троллейбусного треста сняли провода по маршруту, но все равно ехали как бы на ощупь. И перед въездом в зоопарк случилась заминка. Видимо, те, кто строил его в центре города более ста лет назад, не предполагали, что кто-то будет пытаться въехать в узкие ворота на артиллерийском тягаче, машине, мягко говоря, немаленькой.
«Седло» тягача никак не хотело складываться под нужным углом, и из кабины, где за рулем сидел самый опытный прапорщик артполка, раздавались комментарии, из которых присутствующие узнали много нового и интересного о командовании прапорщика, о родственниках жирафа и в конце выпуска коротко о погоде.
Прапорщик смог. Тягач, ревя, подполз к открытому вольеру. В окне вольера закрытого появилась голова жирафы. Клетку краном поставили на середину вольера с все еще зеленой, сверкающей под фонарями травой.
— Людмила Михайловна, — сказал я, с сомнением глядя на большой, но не огромный ящик. — А вы уверены, что жираф — тот? В клетке метра четыре по высоте.
— Не беспокойтесь, Андрей, — повернулась она, блестя счастливыми глазами и мокрым от дождя лицом. — Я его сама в Питере грузила. Снимай крышку! — вдруг заорала она боцманским басом.
Крышку сдернули. Секунду ничего не происходило, как вдруг из глубины стала подниматься голова на гибкой шее. Волхов был метра на полтора выше ящика.
— Как же вы его туда запихнули? Как он плыл?! — ужаснулся я.
— Да ничего сложного, — отмахнулась директриса, не глядя на меня, командуя разбором клетки. — Ведро водки с хлебом дали, он выпил и уснул. Привязывай! Привязывай веники! — закричала она кому-то в темноту.
Рабочие, опасливо сторонясь пошатывающегося жирафа, привязывали к пикам ограды веники из эвкалипта. Стекло закрытого вольера дребезжало — там бесновалась жирафа.
— Кушай, Волхов! Кушай, миленький, — неслось со всех сторон. Жираф мотал головой и не ел.
— Да у мальчика сушняк! — страдальчески закричал прапорщик артполка, в очередной раз обнаруживший глубокое знание жизни. — Дайте ведро воды!
Второе ведро Волхов допивал уже под крупные мокрые хлопья снега. Но нам было уже плевать. Успели.
…В назначенный природой срок у пары жирафов родилась очаровательная маленькая жирафа. Имя ей, с легкой руки «Комсомольской правды в Калининграде», придумывали всем городом. Девочку назвали Ива.
…А снег? «Снег выпал только в январе».
- Все статьи автора Читать все
-
-
26.07.2021Моя жизнь в искусстве 0
-
20.12.2020Земля и море 1
-
15.09.2020Царь и рыба 0
-
28.07.2020ДЭПЭ 0
-
10.01.2019Баллада о ржавом ионоулавливателе 0
-
10.11.2018Ленин и печник (записки чиновника) 0
-
23.03.2018Колышек, поддерживающий дверцу ловушки 1
-
03.12.2017В августе 91-го 2
-
24.10.2017Статья 88 1
-
4
2726
Оставить комментарий
Комментарии (4)
- Честное пионерское
-
-
Андрей
Колесников1 696Февраль. Анонс номера от главного редактора -
Андрей
Колесников1 5736Доброта. Анонс номера от главного редактора -
Андрей
Колесников1 7740Коллекционер. Анонс номера от главного редактора -
Полина
Кизилова8586Литературный загород -
Андрей
Колесников12172Атом. Будущее. Анонс номера от главного редактора
-
- Самое интересное
-
- По популярности
- По комментариям
Был бы за пять - закрыл вопрос.
А лучше дал бы ей по шее.
Дела пошли бы веселее...
Дикие животные обеспеченны уходом и кормом в зоопарках, за ними наблюдают специалисты и всегда готовы оказать мед помощь, "экспонаты стоят денег".
Вероятно, мое отрицательное и критическое отношение к зоопаркам сложилось в раннем детстве, когда впервые увидел крокодила в Свердловском зоопарке.
Лежал бедолага в грязной ванне и мог находиться в ней только лежа в длину, ну какая это жизнь в таком "помещении", одна мука и пытка, посадите человека в ограниченное пространство и не смотря на сбалансированный рацион питания это будет наказанием ему.
Чем зоопарк в таком случае отличается от тюрьмы для людей, ничем по сути.
Кстати, крокодил в Свердловском а потом Екатеринбургском зоопарке прожил очень долго, наверно из "вредности" и служил молчаливым протестом против своего заключения в "тюрьму" для животных. Но это лишь мои домыслы и впечатления.
Хотя, по ТВ Германии на канале NDR, ведут каждодневные репортажи из зоопарка, рассказывая о жизни разнообразных видов. Все это может быть интересно и поучительно, как надо заботиться о животных, а для детей информация о животном мире планеты.
Посещая берлинский зоопарк видишь, что животные ухожены, накормлены, но есть что-то в глазах животных, какая-то тоска или полное непонимание - чего люди ходят? - зачем я здесь?
-что за дикость наблюдать за нами? Наша Родина - природа и те места где нам определено ей жить! - А нас спросили на желание жить здесь?
После того как сам видел некоторых представителей фауны в дикой природе понимаешь, что они должны жить там где они себе хозяева.
Есть различные виды зоопарков и если животное попало в зоопарк, как это бывает, по причине несчастного случая, то понятно желание оказать ему посильную помощь в сохранении жизни. Есть зоопарки под открытым небом, например в Финляндии недалеко от Рованиеми, там большие вольеры и животные продолжают жизнь в условия для них привычных, даже охотятся для поддержания своей натуры. Нет, медведь там не охотится.
Для волков имитируется охота на корм. Лисы могут охотиться на мышей. Выдры, бобры продолжаю свою жизнедеятельность и добывают корм как в дикой природе.
И если зоопарки так уж необходимы, то желательно создавать такие условия для их обитателей, в которых они, надеюсь, не чувствуют свою ущербность от некоторого ограничения их свободы передвижения.
Вспоминаются медведи в Берне, в том круглом, 30 метров в диаметре, "вольере"- каменной яме, медведь символ Берна. Зрителей вокруг всегда много, медведи нашли способ не сойти с ума от своего заключения, они развлекают зрителей своими трюками, но это уже не символ свободы, силы и независимости.
Чем-то эта каменная яма в Берне напомнила мне московский зоопарк, и животных живущих в бетонном кольце его архитектуры.
Интересно, кто бы из людей согласился на такое существование на потребу любопытных, когда есть кормежка, но нет своего личного пространства, нет свободы выбора где жить и вся твоя жизнь видна всем?
Жираф в Калининграде, говорите? Хех ....
Понимая природу жизни
Учимся себя не терять.