Классный журнал

Андрей Орлов (Орлуша) Андрей
Орлов (Орлуша)

Timespotting (наблюдения за часами и временем)

14 ноября 2017 11:20
Поэт Андрей Орлов (Орлуша), наблюдая за часами и временем, убеждается сам и убеждает читателя, что время, в принципе, не так уж и мимолетно: четыре часа в его поэме вмещают столько, что хватило бы на целую жизнь. И не одну.
 
00:15
Я живу с интересом и жалостью между теми,
Кто живёт не живя, пожирая себя и время.
Карты жизни тасуя, тусуются всуе те,
Кто, пасуя, буксует и носится в суете.
Колесо. Словно белки на месте бегут, вертясь,
Оставаясь на месте, глазами крутя, смеясь.
Или — плача с усталости или от боли мелкой,
И у них на часах никогда не крутились стрелки,
И на их циферблатах на каждом часу — ноли.
Я хотел бы окликнуть их, только нужно ли?
 
00:00
Время, в принципе, не так уж и мимолётно,
Его можно остановить очередью пулемётной
Человек по крайней мере для десяти,
Для раненых смертельно — наоборот, запустить
Его же раз медленнее в пятнадцать,
Ускорив для трёх хирургов, которые будут пытаться
Жизнь полудышащим в грязных палатах спасти,
Не зная о бомбах, ищущих в тот же момент пути
К крышам убогих военно-больничных строений
Со скоростью яблок Ньютона, верней, с ускореньем
Плевка хулигана-мальчишки на лысину мужика.
Помнишь, как время стихало на время полёта плевка?
 
00:15
Она умерла в без чего-то семь или восемь,
Красивая и молодая, в висках без проседи,
Всего лишь год с небольшим не была беременной,
Родившей себе сынишку чуть раньше времени.
А нам, остальным, тем, кто жив, сознавать не дико ли,
Что всё? Что часы для неё навсегда оттикали?
Что новость, которая вдруг как булыжником влёт по темени, —
Проста и понятна: она умерла «до времени»?
И кто объяснит катафалка заезд дурацкого
От морга в Москве до погоста Сергопосадского?
А то, что могильщик, который с родни выклянчивал,
Последнюю встречу свернул, сказав «заколачивай»?
 
00:30
Двадцать четыре часа из Москвы в Феодосию.
Скорый — машина времени в лето из осени.
Вместе с перроном на месяц Москва кончается,
Тысяча кур по свистку в кучки костей превращаются.
Вместо часов ненужных столбики километровые,
Девушки курят в тамбурах, к пляжной любви готовые.
Через платформу — обратный где-нибудь в Мелитополе,
Все они месяц купались, пили и фрукты лопали,
К хмурым мужьям готовятся ялтинские проказницы.
Через перрон расстояние и в целый месяц разница…
Десять минут стояночных на беготню азартную.
Семьдесят месяцев отпуска чрево везёт плацкартное.

00:45
Пара минут до звонка и конца контрольной,
Семь с половиной лет до конца эпопеи школьной,
Время ещё не стало гнетущей массой,
А завтра в «Авроре» — новое про Фантомаса!
Ну почему мне из школы всегда и легко бежится?
А в школу обычно уныло и грустно тянется?
Так это же время всегда с разной скоростью мчится,
И разным по тяжести кажется с двойками ранец.
А если пойти за спортзал вместо этого нудного чтения,
Вдохнуть со всех сил и нажать на солнечное сплетение,
То смелость нужна и вообще, это надо готовиться,
Ведь там — тишина, там время на миг остановится…
 
01:00
Моя бабушка Клавдия Павловна Осолодкова
Была седоватой старушечкой норова кроткого,
Она появлялась — что дома, что на вокзале —
Обычно за час до того, как мы все её ждали,
Она уходила внезапно в ночь по-английски
На проходящий какой-нибудь нижнетагильский,
Она шила халатики, пряла, пекла чебуреки.
Она всё успевала, плюя на времени реки,
А когда родня с ней слетелась в Тагил проститься,
Всем понятно стало, что можно не суетиться,
Что и там, куда молча с Хароном ходили греки,
Баба Клава намерена шить и печь чебуреки.
 
01:15
Вся жизнь у иных короче, чем я просыпаюсь.
Многие тысячи мрут быстрее, чем я, пытаясь
Тапок похмельной ногою найти, подымаюсь с кровати.
Мрут в Пакистане, в Рабате, мрут в Ашгабате.
Что для них час? Вдвое больше, чем жизни квота,
Вчетверо даже, в шестнадцать раз для кого-то.
Те, кто младенцем ушли без имён и отчизны,
Прожили, кстати, поболе меня — ведь по целой жизни!
Прожили, кстати, как все один, без вранья и злобы,
Не насмотревшись, как строит зима сугробы,
Глупости не сказав, не нарушив знаков,
Голода не испытав, даже не покакав.
 
01:30
Девяносто песочных струй текли непрестанно,
Подменяя друг друга на кораблях Магеллана.
Не боялся высокой волны, ураганов, крена
Ни один в Венеции дутый «релох де арена».
По-испански «арена» — песок. С одного карьера
Магеллану привёз мешок старый релохьеро
И сказал: «Убей меня Бог прямо с неба в темя,
Если будет плохим релох!» (по-испански — «время»).
Восемнадцать на каждый борт и — вертеть, как надо!
Время нам нипочём, вперёд! Слава ждёт армаду!
Магеллан свой путь завершит, как песчинка ляжет:
Кровь из раны в песок. Убит. На туземском пляже.
 
01:45
Каждый любитель гляденья на скорость бега
Видел внизу экрана круглую букву «омега»,
Тот логотип часов, что всегда отмеряют
В долях секунды то, что для нас вытворяют
Спринтеры, стайерши, те, кто с горы на лыжах,
Те, кто себя лимоном для спорта выжал,
Те, кто, себя не щадя, эфедрины лопал,
Чтобы ему стадион как безумный хлопал.
Ногу быстрее всех над тартаном кинешь!
То, что ты лучше всех, — знает фотофиниш!
Диктор испанский — в рёв:  DEL MUNDO-О-О!
А дело-то в четырёх тысячных секунды.
 
02:00
Тридцать три — это возраст вполне себе не преклонный,
Особенно для людей, к табаку и вину не склонных,
Для тех, у кого и желанье, и вечер свободный есть
Потрепаться о жизни с тем, кому шестьдесят шесть.
Расспросить о том, как когда-то они говорили
С тем, кого сами в два раза моложе были,
И получится, связи прямые наладить просто:
Через одно знакомство с «за девяносто»!
И цепочка, быть может, сложится проще простого:
Шестьдесят восемь звеньев, и — «рождество христово»!
…Тридцатитрёхлетних троллейбус смеётся, весел:
Передайте вперёд мужчине, что он — воскресе!
 
02:15
Я не буду здесь врать вам про выбор страны и погоста,
Хотя это делают в Питере многие авторы просто,
Но если дороги последние могут быть мною предсказаны,
То всяко хочу не на остров Васильевский засс…нный.
Если вы познакомиться с Бродским при жизни, с живым не успели,
Значит, путь вам в Венецию, кладбище-остров Микеле.
«Сан» Микеле, естественно, всё там святое, Венеция это!
Там, кстати, могилушка Бродского есть, но нет туалета.
Писает мальчик в Брюсселе, на кладбище вид это странный,
Но там есть могила: PASSALI (ALBERTO E MARIANNA).
Она там весьма своевременна (на совпадения — бзик).
Sic transit Gloria mundi. И вправду: Sic-sic!
 
02:30
Каждый прекрасно умеет предсказывать прошлое,
Постполагая, что было — и радостное, и пошлое,
При этом о том, что будет, не помнит никто наперёд,
Хотя ближе рождения даты день, когда он умрёт.
Осознавая назначенность времени камни раскидывать,
Очень легко обнулять нам прошедшее, видимо.
Делая вид, что по правилам будем играть,
Зная, что всё, что раскидано, нам собирать.
Зная, но всё ж продолжая с тупым постоянством
Камнями кидаться, есть время, жевать пространство,
Забывая количество дней и названия мест,
Во времени путаясь, говоря, что оно «будет есть».

02:45
У него восемнадцать с немногим утра,
У неё — без чего-то четырнадцать ночи.
Ему просыпаться почти что пора,
А ей ещё спать позволяют не очень.
Они движутся в ритме — каждый своём:
Она — без любви, но вполне осмысленно,
Тот, кто с нею — как будто, он с нею вдвоём,
И он — со своими бессонницы числами.
Всего-то и надо — вернуться на пару часов назад
Ей. Туда, где никто никому никогда не врёт,
А ему бы лучшей из всех наград
Стало время всего лишь на пару часов вперёд.
 
03:00
Лишние девять и сорок дней
В пороке рождённым прожить непросто.
Дней, когда дети становятся всё длинней,
А им ноги согнули в гроб не по росту.
Дней, когда все говорят про «там»,
А они уже всё под землёю знают:
Что — черви, что искренни слёзы дам,
И ещё — что «там» — вообще не бывает.
Они — как и раньше — герои снов,
В которых — любовь и правда без жалости.
Про себя попросил бы: мне — без попов.
Нет, честно, мне без попов, пожалуйста.
 
03:15
Время делится на двенадцать и шестьдесят.
А если б делилось на восемь и девяносто,
То те, что над нами вечно висят,
Беды бы уничтожились просто.
На предательство нужно ровно четыре часа,
На убийство часто хватает минут четыре.
С девятого по двенадцатый час небеса
На зло и жестокость всем выделяют в мире.
С первого по четвёртый — это часы любви —
Лежать с любимыми чтоб почти без движенья.
С пяти до восьми — это время на «Спас-на-крови»
И ещё останется на Раннее Возрождение.
 
03:30
Она прошептала, чтоб муж не слышал,
Что будет секунд через десять.
Сказала бы «час» — ничего бы не вышло,
Но не было времени взвесить.
Десять… девять… — тогда он ещё был счастлив,
Он ждал, бился пульсом и верил.
Восемь и семь не сулили ненастья,
Но взор приковали к двери.
Шесть-пять-четыре — затопало вдруг.
Сверху соседи бесятся?
Взгляд вдруг упёрся в люстровый крюк…
Он, не дождавшись, повесился.

03:45
В часовых магазинах живёт, размножаясь, смерть.
По цене от трёхсот рублей до злых турбийонов.
Циферблаты знают, кому когда умереть,
От чего умереть и в каких умереть районах.
Там на каждом кругу — незаметная точка «стоп»,
За которой кого-то уже никогда не будет.
Покупают часы покупатели, просто чтоб
Их прожить до конца. Уходите отсюда, люди!
Слышишь, женщина, ты же жена и мать!
Не дари своей дочке на свадьбу часы на счастье!
Уходи, попытайся сегодня, сей час понять,
Что часы — это жизнь, но разбитая вдрызг на части.
 
04:00
Если минутную стрелку чуть изогнуть,
То будет такое, описываю вам вкратце:
Будет всё так же — без чего-то там что-нибудь,
Но не будет этого чёртова «без пятнадцати».
И ещё не будет вечного «без двадцати»,
Когда, всё проклиная, летишь, каблуки теряя,
И никто не умрёт в раннеутреннее «без пяти».
(Я проверял, в него очень многие умирают.)
Но настанет двоим, а не как у всех, Новый год,
И не вовремя пискнут сигналы точного времени.
Просто стрелку согнул себе сам человек — и вот
Уже капли секунд перестали стучать по темени.
 
04:15
Между прочим, в метро часы не тикают,
Там электричество — бог поездов расписания,
И поэтому люди в подземке — дикие,
Без ощущений и с яростным непониманием.
Они не моргают, как ваньки-встаньки,
И дети там тоже — злые уродики.
А между прочим, во всех салонах «Титаника»
Громко, тепло и ласково тикали ходики.
Там в пять часов всегда выходили к чаю,
Чтоб оттопыривать старый мизинец, четыре старушки.
Умирать как-то проще, я искренне так считаю,
Под хриплый и ласковый крик заводной кукушки.   
Все статьи автора Читать все
       
Андрей Орлов, Орлуша, Timespotting, часы
Рекомендую
2 2908
Спионерить!
Оставить комментарий
 
Вам нужно войти, чтобы оставлять комментарии



Комментарии (1)

  • Я есть Грут
    14.11.2017 20:28 Я есть Грут
    Насочинял...Не то что я:
    Четыре строчки - вуаля.
    Беру уменьем - не числом.
    Строчить по пуду в сутки влом.
77 «Русский пионер» №77
(Ноябрь ‘2017 — Ноябрь 2017)
Тема: революция
Другие номера и подписка
Честное пионерское
Самое интересное
  • По популярности
  • По комментариям
 
Новое