Классный журнал

Вкус бензина

10 января 2017 11:12

Российский гонщик «Формулы-1» Даниил Квят рассказывает про будни пилота, суть работы которого состоит в том, чтобы выжимать из производного нефти — бензина — максимум скорости. При этом контролируя уровень адреналина.

Гонки — это лучшая школа жизни. Здесь рано приходит взросление, потому что все время приходится опережать события: ты общаешься с людьми в два-три раза старше себя, много путешествуешь, рано начинаешь понимать, что такое человеческие взаимоотношения. Тебя могут предать, бросить в важной ситуации. Нужно же это не просто пережить — нужно понять, как через это пройти. Это все непросто. Говорю за себя, но, думаю, профессиональные пути часто похожи. Ты должен быть очень дисциплинированным, чтобы добиться результатов. Мы веселые люди, любим развлечься, и все равно при этом надо оставаться профессионалами. Еще я довольно импульсивный человек, и мне в раннем возрасте пришлось бороться с этой импульсивностью, даже подавлять ее, потому что если слишком давать волю эмоциям, слишком сильно открываться и подставлять себя под удар, то в итоге можно оказаться не там, где хотелось бы.

Ведь машина «Формулы-1» намного быстрее, чем любая другая в мире. Уровень адреналина зашкаливает. Помню, когда первый раз выехал из бокса, не мог даже поверить, казалось, что я нахожусь в другом измерении. Ускорение, децелерация, то есть торможение, скорость поворотов. Это все вне этой планеты. Конечно, со временем чувство скорости притупляется — я занимаюсь этим видом спорта уже двенадцать лет. Но когда ты первый раз переходишь в новую категорию, садишься в более быструю машину, первые два-три дня — это просто удовольствие. Затем начинаешь уже проникаться нюансами, чтобы найти предел скорости, уже нельзя отвлекаться, предаваться эмоциям, нельзя предаваться адреналину.

Самая большая скорость, которую я развивал, это 360 км/ч, на прямой в Монце. И у меня на этой скорости сломался тормозной диск, пришлось ловить занос задней оси автомобиля — на YouTube есть ролик. Если бы я въехал во впереди идущую машину, то нам обоим было бы очень больно. Но в итоге удалось избежать. Я хорошо помню тот день. Хоть я и не приехал «в очках», все оценили ситуацию. Понятно, что автоспорт требует быстрой реакции. Ее помогает развивать, например, игра в пинг-понг или сквош — это как теннис, только об стену. Мячик очень быстро отскакивает.

Вообще, скорость на прямых — это для гонщиков обычная вещь, как ехать на такси. Время отыгрывают в поворотах, а с педалью газа в пол по прямой каждый может ехать легко. На поворотах мы ищем разные настройки: амортизаторов, подвески вертикальной, горизонтальной, сход-развал, дифференциалы, торможение двигателем, электронной системой... Много всяких деталей, которым уделяем внимание, потому что очень важно, чтобы было комфортно за рулем и чтобы машина была быстрой и в квалификации, и в течение семидесяти кругов в гонке. А у каждого гонщика свои предпочтения.

На дорогах общего пользования для меня, как ни странно, главный критерий — это плавность. Плавное торможение, плавный поворот. Чтобы пассажиру, который рядом со мной, было комфортно. Для меня это приоритет, а не то, как я быстро еду.

Когда я только получил права, мне было восемнадцать лет, и первый год я ездил довольно быстро (но не как сумасшедший). Когда оборачиваюсь назад, думаю: зачем это делал? Я попал в «Формулу-1» довольно рано, в девятнадцать лет, и одно из первых, что мне сказали, — нужно вести себя спокойно на дорогах. И я это сам понимаю. Потому что как, например, боксер в барах не может драться, так же с моей стороны было бы не очень правильно быстро ездить на дорогах. Конечно, когда я тороплюсь, да, может быть, я еду чуть быстрее обычного, но в разумных пределах. К тому же нельзя забывать, что ты становишься публичной личностью, и если дорожишь своей карьерой, то лучше не делать глупых вещей. Хотя некоторым даже скандальная репутация идет на пользу, но я не готов к такому раскладу.

Мне хватает адреналина в спорте, сейчас гонок стало так много, что его не нужно искать в жизни. Ну и вообще, иметь переизбыток адреналина — так же, как и любого другого вещества, — не очень полезно. Хотя если катаюсь на лыжах, иду на трамплин, пытаюсь прыгать там. Это разрешается, но под мою собственную ответственность. А я, естественно, всегда оцениваю риск, не довожу его до высоких процентов.

Я азартен, но не глупо. Например, если иду в казино, никогда не ставлю большие суммы. Я не теряю голову, умею контролировать. Просто нужно знать, сколько ты готов проиграть, и, если ты проиграл, встать и уйти. Это не так уж трудно. Мой самый большой выигрыш — две тысячи евро где-то. Больше я тоже не проигрывал. А если играю с друзьями в футбол, все знают, что мне нельзя больно въехать. Поэтому моя команда всегда побеждает: все просто расступаются, а я забиваю гол. И обычно друзья говорят: ой, я буду с Даниилом сегодня играть! Нельзя себе отказывать в маленьких удовольствиях.

А еще я обычный человек и люблю вкусно поесть. Конечно, для меня еда — это в первую очередь «бензин». Но иногда устоять невозможно. Как-то мы приехали в Москву, и мне так понравился один ресторан, что я съел там, наверное, почти все: пельмени, блины, соленья, жюльен, сало. Ел все подряд. Потом ночь не спал, потому что очень хотелось пить. В Японии ел суши. И опять съел столько, что ночью не мог спать. Я очень люблю поесть. Когда я только попал в «Формулу-1», у меня были проблемы со здоровым питанием, я не следил за ним. Но мой тренер очень дотошный в этом плане человек. И на самом деле потом разница чувствуется большая, на этом много тоже можно отыграть.

«Формула-1» — это двадцать одна гонка в году плюс очень много тестов на симуляторе, пиар-мероприятий, поэтому важно быть все время в форме. Больше чем сорок недель в году я в разъездах. Я бы не сказал, что у меня вообще есть какая-то рутина, каждый день отличается от другого. Я не привык быть дома, стоять на одном месте, поэтому, конечно, когда в декабре сезон заканчивается, первый месяц — пару недель я даже не знаю, что мне делать с моей жизнью. Спорт выбрал меня, я думаю, что это мое предназначение, моя судьба. Мне нравятся многие виды — футбол, теннис, от многих получаю удовольствие. Но помню, когда первый раз сел за руль карта (мини-машины), я почувствовал такую страсть и рвение, что не захотелось останавливаться. Нужно чаще вспоминать эти первые дни в спорте. Бывало, когда все переставало нравиться, я вспоминал те дни, вспоминал, почему начал этим заниматься, и любовь возвращалась опять.

Конечно, это опасный спорт. Если бы мама тогда принимала решение, она бы была против, как часто бывает: все мамы осторожные. Тогда она не была в восторге, ей было страшно приезжать первый раз на трассу. Но со временем привыкла, теперь ей все нравится. А отец знал, что мое увлечение настоящее, ему нравилось, что у меня появилась цель в жизни довольно рано. Он меня очень сильно поддержал. Спорт требует абсолютного стремления, упорства, умения работать день и ночь.

Да, я люблю, когда некоторые вещи идут по плану — но часто в этом ошибаюсь. Потому что если следовать четкому плану, а он вдруг начнет рушиться, тогда разрушится весь пазл. Поэтому в жизни я позволяю себе свободу. На трассе я этого же придерживаюсь: чем больше ты свободный художник, тем больше у тебя получится. Я свободен в выборе настроек автомобиля, при выборе резины, в том, как общаться с людьми в команде. Больше доверяю своим инстинктам в некоторых вопросах. Я в «Формуле-1» благодаря своему инстинкту, таланту, и было бы глупо от него отворачиваться и слепо действовать согласно плану. Конечно, бывают непредвиденные ситуации, но к ним тоже можно привыкнуть. Просто вырабатывается техника ментальная. Ты говоришь: ок, это уже было, все под контролем, ты через это уже проходил. Нужно быть готовым, что что-то может произойти, и в этих ситуациях оставаться спокойным. Важно научиться этому.

Но есть вещи, в которых я абсолютный перфекционист. Например, я одеваюсь пошагово перед гонкой. Мне нужно обязательно быть в своей комнате, надеть все последовательно: носки, подштанники, термальное белье, комбинезон. Затем, когда я надеваю шлем, все должно быть идеально: наушники, подшлемник, шлем. Просто вырабатывается некая последовательность, и ты ей следуешь. Я захожу в машину с левой стороны обычно. Так удобнее — там меньше механиков, и как-то выработалось это с моего последнего года в юниорских категориях, я почему-то этому следую. День гонки должен начаться хорошо: я должен вовремя проснуться, вовремя позавтракать, в определенное время выйти из комнаты, не должен споткнуться, по пути на трассу из гостиницы все должно пройти гладко. Я должен вовремя поговорить с инженером и сесть в машину. Это мои традиции, но я стараюсь не придавать им решающего значения.

Сейчас, когда я приезжаю на трассу, первым делом подхожу к машине. У меня был период, когда мне нужно было обязательно ее потрогать перед началом уикенда, убедиться, что все хорошо, поговорить с ней. Но до такого, чтобы давать имя, я, конечно, еще не дошел. Сейчас просто прихожу в гараж, спрашиваю, как все прошло на базе, не было ли проблем с установкой двигателя и так далее.

Я считаю, для гонщика очень важно разбираться в начинке автомобиля. Я не учился где-то специально, но волей-неволей ты становишься инженером. Со временем. Я проходил уроки со своим личным инженером — подводил его к машине, мы убирали подвес, и он показывал пошагово, что как работает, я изучал специальные слайды на компьютерах. Ведь на «Формуле-1» одна деталь может вызвать цепную реакцию для других тысяч деталей. В «Формуле-1» настолько высокая прижимная сила, что даже если один амортизатор чуть-чуть мягче, чем предыдущий, то это меняет абсолютно все: аэродинамику машины, баланс распределения прижимной силы, меняется поведение резины, то, как машина ведет себя при торможении, дорожный просвет в начале прямой и в конце. Очень важно понимать машину изнутри. Хотя я это особенно не выношу напоказ, но гонщик, особенно в «Формуле-1», хорошо знает начинку.

Поэтому если я еду по дороге и вижу красивую девушку, у которой сломалась машина, конечно, остановлюсь и помогу ей. Ну просто потому, что я люблю помогать людям! Даже если на мне одежда на ужин, я бы, может, и подумал сначала, а потом все равно завернул бы рукава. Ну а если серьезно, в современном мире столько автосервисов, которые знают свою работу, что в обычной жизни даже умничать особенно не приходится.

А я знаю свою работу и знаю, что, чтобы достичь результатов, нужно себя посвятить ей, в какой-то момент многим пожертвовать. В десять лет я все поставил, чтобы быть в «Формуле-1». У кого-то не получается, у меня получилось. Поэтому я каждый день благодарен Богу за это. Кому-то слово «жертва» может показаться противоречивым, но для меня это не проблема. Просто было немного другое детство, немного другое юношество. В итоге я рад, что все так получилось. Я получаю от этого удовольствие, это интересно.

Колонка Даниила Квята опубликована в журнале "Русский пионер" №69. Все точки распространения в разделе "Журнальный киоск".

Все статьи автора Читать все

Даниил Квят, Формула 1

Рекомендую

1 5308

Спионерить!

Оставить комментарий

Комментарии (1)

10.01.2017 11:49 Владимир Цивин
Не знает сомнения семя

Невозмутимый строй во всем,
Созвучье полное в природе,-
Лишь в нашей призрачной свободе
Разлад мы с нею сознаем.
Откуда, как разлад возник?
И отчего же в общем хоре
Душа не то поет, что море,
И ропщет мыслящий тростник?
Ф.И. Тютчев

Коль и в неведенье порой, не дрогнувши нарушив строй,
любя тепло или кляня, всегда вперед ведет стезя,-
продирающейся чрез метели, с мартовским азартом роста,
пусть поверить прели и в апреле, после зим порой непросто,-
да снег, растаяв, вода же простая,
а зима злая, до ласок лишь мая.

Забывать бы нам, как Бог, свои обиды, без труда,
да благодарить судьбу за выбор, без вреда,-
в непоправимые порой, что пожары,
иначе ведь не вписаться в повороты судьбы,-
коль, требуя платы, за новое старым,
нет правил, которые время ни правило бы.

Лишь перестав суетой дышать, раз божеского не избежать,-
станем мы Богу в угоду, в мире самими собой,
лишь обретая свободу, соизмеримую с судьбой,-
как нежность есть в пушистости снегов,
жестокость в ласковости есть лучей,-
увы, мир Божий ласков и суров, и этим так походит на людей.

И в снегу пускай как будто в цвету, порою предзимней земля,
да из белого ручьи побегут, вдруг черные слезы лия,-
хоть хмелем холодным метелей, отмела, отметалась зима,
но теплится еле в апреле, бело-серых времен все чума,-
скучая всю жизнь по теплу, не в нем мы находим покой,
скользя, что капли по стеклу, траекторией смысла, судьбой.

Не так ли возвращается зима в апреле,
презрев потуги неокрепшего пока тепла,-
да не преодолев уже апрельской прели,
весной на год оказывается побеждена,-
не в том ли, в чем мы от судьбы зависимы,
есть смысл и мистика, исконной истины?

Как глупость не недостаток мыслей, да и не недостаток ума,
коль уж без глупости ум немыслим, ибо это судьба же сама,-
не так ли, и листья, льнущие к лету,
злата не знают, срастаясь вместе с ветвями,-
нет, как и нам, им от ветра ответа:
ну, зачем он, волнуя, играет судьбами?

Да раз уж другого в этом мире не дано,
коли так ведь тут и время движется само,-
смотря на мир сквозь бахрому берез,
любуясь чудом воскрешенья неустанно,-
не зря же думать нам о том всерьез,
о чем еще недавно было б думать странно.

Пусть ветер играет сиренью, в милые майские дни,
да от цветенья к смиренью, путь вспоминают они,-
ведь лишь тепло, наконец-то, отыщется,
и Божий мир заполонит вдруг цвет,-
то даже и после зимнего нищенства,
окажется, что излишества нет.

Но май начат, и значит, стволы соком полны,
что бы значил иначе, цыплячий пух весны,-
новым трепетом листных стай, как томит и манит нас май,
так в смятеньи весеннем чисты, и цветы, и листы, и мечты,-
не знает сомнения семя, зреть или не зреть,
природы законами всеми, обречено оно сметь!