Классный журнал

Виктор Ерофеев Виктор
Ерофеев

Сисястая недостаточность

27 декабря 2016 10:00
Маленькая грудь — это сексуально. Но это в Европе, а у нас, в России, — типичная грудастая недостаточность. Нефть, за которую бьются люди, за которую люди платят деньги, и деньги немалые, не может такого допустить. Нефть русская должна иметь и грудь русскую: необъятную, тугую, цельномолочную. И однажды, с легкой руки писателя Виктора Ерофеева, она ее стала иметь.
В советские времена, особенно в 1930-е годы, детей называли разными диковинными именами. Были там Пятилетки и Тракторы. Помимо Владлена была и Электрификация. Но потом это стало немодно и даже безвкусно. А вот в семье майора Алексея Григорь­евича Триухина и его жены Раисы Васильевны, домашней хозяйки, которая квасит капусту особым способом, добавляя туда чуть-чуть мочи своего мужа, дочку, родившуюся на смертном одре СССР, назвали не как-нибудь, а НЕФТЬЮ.
 
Виновата ли была тут квашеная капуста с мочой майора или виноват был сам майор Триухин, который никогда не служил поблизости от неф­тедобычи и даже ни разу не побывал в Баку, сказать трудно. Но философия имени, всегда модная в России, оказалась права: девчонка стала похожа на свое имя, слилась с ним, стала сама как нефть.
 
Нефть жила на окраине Москвы, у станции метро «Ждановская», которую потом переименовали в «Выхино». Несмотря на то что имя у нее было дикое, одноклассники ее не дразнили и даже побаивались. Нефть была смуглой, черноволосой девочкой, как и полагается нефти.
 
За нее очень рано стали драться местные пацаны. А когда она подросла, за нее кто только не дрался, кто только не мечтал сорвать с нее легкое платье и насладиться ее терпким телом! И менты дрались за Нефть, и уголовники, и местная администрация, и даже члены правительства. А Нефть была девушкой своенравной, и добиться ее расположения было так же трудно, как найти новое месторождение нефти. Приходилось иногда сверлить Землю насквозь, а иногда Нефть давалась легко, так легко, что об этом ходили легенды. Постепенно не только в Выхино, но и по всей Москве прошел слух: кто хоть раз спал с Нефтью, кто хоть раз погружался в ее нефтяные дыры, тот не просто счастливец — тот хозяин жизни.
 
Когда Нефти было скучно и противно, она отдавалась за деньги, за большие деньги, и она скоро стала состоятельной девушкой, потом она стала богатой девушкой, потом супербогатой. Потом вдруг оказалось, что многие, кто с ней спал, стали не хозяевами жизни, а калеками и подлецами. И тогда от нее отшатнулись, цены на нее упали, ее дыры почти засохли.
 
Но когда на нее упали цены, начались какие-то странные явления. Не только она, но и весь народ оказался невостребованным, и в глубоких тайных кабинетах пришли к мысли, что Нефть нужно опять вернуть на рынок. Опять за черноволосую смуглянку Нефть давали большие деньги, и мужчины жертвовали собой, превращаясь в калек и подлецов, только ради того, чтобы спасти страну и выйти из кризиса.
 
А у самой Нефти была своя беда, которую знали все, кто с ней хоть однажды переспал, но которую боялись разглашать, опасаясь гнева богини Нефти. Нефть страдала сисястой недостаточностью. У нее были маленькие груди, и это ее угнетало. Она не хотела искусственных, а свои не росли. Она ела капусту, советовалась с врачами, но сиськи Нефти оставались малозначительными.
 
Однажды один телеведущий, который обожал большие груди, позволил сказать о Нефти мелкую гадость. И он тут же попал в «Лефортово» — за какое-то совсем другое преступление.
 
А еще однажды Нефть съездила в Париж, жила в «Георге Пятом» — самом шикарном отеле на свете, — и из своего сьюта, то есть люкса, вдруг утром, где-то часа в два дня, она увидела большую надпись социальной рекламы, на которой была изображена на бегу красотка с большими сиськами:
«J’ai des seins. Et alors?»
«У меня груди. Ну и что?»
 
«Вот она, разница культур! — подумала Нефть. — В Москве день и ночь ешь капусту, а сиськи не растут, а тут большие, хорошие сиськи считаются чуть ли не бедой и от них комплексуют».
 
«Вот в чем наше большое отличие, — крутилась на месте мысль Нефти, — я хочу большое, а они — маленькое. У нас в Москве мои маленькие сиськи — это государственная тайна, а здесь — мечта полногрудой красавицы, над которой потешаются тощие французские мужчины».
 
С этими горькими мыслями Нефть собрала чемоданы и вернулась в Москву, чтобы проведать своих папу и маму Триухиных, потому что она давно не видела их и не любила за то, что они вырастили Нефть с маленькой грудью и заставили страдать сисястой недостаточностью.
 
Назло всем и самой себе она решила ехать в Выхино на метро. Надела черные, непроницаемые очки и поехала. Когда Нефть приехала на станцию «Выхино», стало уже темно, потому что был ноябрь, и Нефть лениво подумала, что только в ноябре, когда наши люди воют, как волки, можно было сделать такую вот совершенно бездумную Октябрьскую революцию.
 
Родители Нефти жили в хрущевке через пустырь от метро, и Нефть, рассуждая о ленинском государственном перевороте, поперлась через пустырь, даже не сняв черные очки, потому что в ноябре все равно, в каких очках ты идешь через пустырь. На пустыре было мусорно, валялись битые бутылки.
 
Вдруг Нефть почувствовала, что за ней кто-то увязался. Нефть оглянулась: точно. За ней шел неумолимо быстрыми шагами какой-то вот большевичок из семнадцатого года, но на самом деле простой русский человек. Он шел за ней, черноволосой Нефтью, с какими-то своими намерениями. Нефть занервничала и заспешила. Она считала, что только в Париже надо бояться заходить в несчастные кварталы, а тут вот и в Москве кто-то с ножом идет за ней.
 
Она быстрее, и он быстрее.
 
Она побежала, и он вприпрыжку.
 
А родительский дом еще далеко, его и не видно. Пустырь.
 
И тут Нефть схватили за шиворот и так тряхнули, что у нее вылетели с лица черные очки. И тут ее развернули, дыхнули луковым ароматом и стали срывать одежду и отнимать сумку одновременно. И Нефть, теряя рассудок от ужаса и унижения полового насилия, вдруг дико заорала. И вот что она заорала. Нефть заорала:
— УРА!
 
Ну бывает, перепутала… И тут мужичонка остановился, бросил свою паскудную должность насильника и, дико матерясь, помчался без добычи, без сумки, теряя по дороге нож, туда-туда, к метро, к метро.
 
А Нефть пришла к родителям, помылась в их жалком офицерском душе, съела жесткое мясо в горшочке и вдруг почувствовала: у нее что-то шевелится. Это потихоньку стали шевелиться ее груди.
 
Они выросли. Стали большими. Прошла сисястая недостаточность. Нефть счастлива. И мы за нее тоже!
Все статьи автора Читать все
       
Рекомендую
1 4462
Спионерить!
Оставить комментарий
 
Вам нужно войти, чтобы оставлять комментарии



Комментарии (1)

  • Роман Железко
    28.12.2016 06:56 Роман Железко
    Сиськи, сиськи.
    Главное - член!
    Главное - чтоб стоял!
    Чтоб была воля - не гоняться за нефтяными сиськами.
    Не в сиськах счастье, дуралеи-экономисты из правительства!
    1
69 «Русский пионер» №69
(Декабрь ‘2016 — Январь 2016)
Тема: нефть
Другие номера и подписка
Честное пионерское
Самое интересное
  • По популярности
  • По комментариям
 
Новое