Классный журнал

Журбин
Черные мыши
24 марта 2016 11:30
Колумнисты «РП» неоднократно в этом номере цитируют строки Иосифа Бродского про грядущее. Но композитор Александр Журбин цитирует эти строки с особым значением — можно даже сказать, с благословения их автора. Музыка их связала.

1. О пафосе и поэзии
«Грядущее» — книжное слово.
По сути дела — высокопарное обозначение будущего, того, что наступает, но с особым подчеркиванием, с акцентом, с придыханием. Можно смело сказать — пафосное слово.
«Что день грядущий мне готовит?» — вопрошает Пушкин устами слабого и пафосного (по свидетельству самого Пушкина) поэта Ленского. В реальной жизни поэт бы спросил:
«Какая гадость ждет меня завтра?»
Или: «Какого хрена я ввязался в ссору с этим козлом Онегиным?»
Или: «Из-за этой дуры Ольги я завтра иду на дуэль и, возможно, сдохну»…
Тут может быть много вариантов его мыслей, но ни в одном из них не будет слова «грядущее»…
Трудно себе представить, чтобы кто-то употребил это слово в обыденной, непафосной речи.
«Маня, ты в грядущем куда собираешься?» Или: «В грядущем собираюсь купить себе ботинки». Или: «Мои планы на грядущее пока не ясны».
На человека, который так бы выразился, посмотрели бы с удивлением. Или с недоумением. Или сказали бы: «Слушай, не выеживайся, выражайся проще».
А вот в поэзии, в прозе, вообще в литературе это слово используется широко.
У Пушкина помимо вышеупомянутой строчки есть еще «заветов грядущего вестник» — в хрестоматийном «Вещем Олеге», там же и «грядущие годы таятся во мгле», что неудивительно: уж больно пафосное стихотворение.
И Лермонтов, поэт, очень часто впадающий в гражданский пафос, восклицает торжественно: «Печально я гляжу на наше поколенье! Его грядущее — иль пусто, иль темно».
Ну и, конечно, наш пафосный Серебряный век любил это слово.
Брюсов:
«Где вы, грядущие гунны,
Что тучей нависли над миром!
Слышу ваш топот чугунный
По еще не открытым Памирам».
Блок:
«Прошлое страстно глядит в грядущее».
И Гумилев:
«Солнце, сожги настоящее. Во имя грядущего».
Однако позже ситуация со словом «грядущее» изменилась.
У Ахматовой знаменитые строчки в «Поэме без героя»:
«Как в прошедшем грядущее зреет,
Так в грядущем прошлое тлеет —
Страшный праздник мертвой листвы» —
это уже не пафос, это трагедия, это голос смерти.
А умнейший Мережковский, написавший язвительное эссе «Грядущий Хам», где полностью перечеркнул пафос этого слова и обратил его в жесткую сатиру?
Ну а далее…
2. О Бродском
Здесь я хочу остановиться на любимом мною стихотворении Бродского, где слово «грядущее» является не эпитетом-прилагательным и даже не существительным, а главным действующим лицом стихотворения.
Приведу стихотворение целиком, оно короткое:
«...и при слове “грядущее” из русского языка
выбегают черные мыши и всей оравой
отгрызают от лакомого куска
памяти, что твой сыр дырявой.
После стольких лет уже безразлично, что
или кто стоит у окна за шторой,
и в мозгу раздается не земное «до»,
но ее шуршание. Жизнь, которой,
как дареной вещи, не смотрят в пасть,
обнажает зубы при каждой встрече.
От всего человека вам остается часть
речи. Часть речи вообще. Часть речи.
В этих строках — целая жизнь, вернее, целая концепция жизни. Что ждет нас в грядущем? — говорит поэт. Ничего. Пустота. Черные мыши отъедают от памяти, которая и так ничего не помнит (изъедена, как сыр дырявый). А дальше «жизнь обнажает зубы» при каждой встрече. И потом ничего не останется. Не будет никакого грядущего. Останется только слово — то есть часть речи».
Вот такое грустное грядущее рисует Бродский.
Почему для меня так дорого это стихотворение? Потому что с ним связан эпизод моего личного общения с Бродским. Вообще-то я был с ним знаком довольно давно, с конца 60-х, когда он жил еще в Ленинграде, а я поступил в Ленинградскую консерваторию в аспирантуру и стал жить в Питере, «ангажируя угол у тети». Очень скоро моим близким другом стал Гриша Забельшанский, искусствовед и знаток всего на свете, я подружился с ближайшим другом Бродского Львом Лосевым, замечательным поэтом, с которым мы написали два мюзикла и несколько песен, в круг моих знакомств вошли Евгений Рейн и Володя Уфлянд, Володя Герасимов и Миша Еремин, я посещал кружок Ивана Алексеевича Лихачева, где видел Леонида Черткова и Таню Никольскую, Анри Волохонского и Гену Шмакова и многих других. (Все эти имена кому-то скажут всё. А кому-то, возможно, и ничего.)
Это все был ближний круг Бродского. Он любил ходить на симфонические и камерные концерты (в Большой и Малый залы Ленинградской филармонии), и я его там часто видел. Мы были знакомы. Но так, шапочно. Я никогда не лез ему в друзья.
Потом, через много лет, мы встретились в Нью-Йорке. Он был одно время совладельцем ресторана «Русский Самовар» (говорят, он отдал туда всю Нобелевскую премию), любил туда приходить, выпить рюмочку водки, съесть борща или пельменей, и я его там часто видел, а иногда он любил попеть какие-нибудь старинные романсы, и я ему аккомпанировал на рояле.
И вот однажды я решил его стихи «положить на музыку». Причем я знал, что он очень это не любит и гнал от себя всех композиторов, а Клячкину (автору романса «Пилигримы» на его стихи) обещался разбить голову гитарой — я это слышал своими ушами. Но мне пришла в голову мысль предложить ему нечто необычное. Дело в том, что он замечательно перевел на английский язык несколько своих стихотворений, и в их числе из цикла «Часть речи». Причем перевод действительно был виртуозным: в английском языке каким-то загадочным образом сохранялись все русские рифмы, ритм строки и даже «анжамбман», то есть перенос смысла в другую строку, такой характерный для Бродского. В этом был высокий профессионализм, поистине мастер-класс стихотворного перевода.
Ну и вот, обнаружив эти тексты, то есть два идентичных оригинала, на русском и английском языке, я решил предложить Иосифу вот такое сочинение на двух языках. То есть как бы два полушария его души — русское и английское, чтобы они звучали одновременно.
Он выслушал меня, как-то хмыкнул, что означало у него «интересно», и сказал: «Ну давайте, покажите, как будет готово».
Я принялся за работу…
Написав это сочинение (которое существует в двух версиях: одна для камерного хора, а другая для мужчины, поющего по-русски, и двух женщин, поющих по-английски), я послал его на конкурс в город Сан-Франциско. Как ни странно, я получил там, на этом конкурсе, главный приз, и произведение было исполнено в концерте. Мне прислали запись, и я, очень гордый, приготовил копию для Иосифа. Но увидеться все не получалось, а переслать по интернету в те времена (это была осень 1995 года) было невозможно. Потом на Новый год я уехал в Москву.
И там меня настигла весть о смерти поэта. Он так и не услышал моей двуязычной фантазии. «Черные мыши» отгрызли от лакомого куска памяти…
Так что грядущее всегда обманчиво. Ты ждешь, ты надеешься, ты думаешь, что оно вот-вот грядет, — а оно вдруг пшик! — и исчезло…
3. О Курцвейле
И все-таки, говоря о грядущем, хочется закончить оптимистически. Ведь «грядущее» — это слово означает что-то торжественное, относящееся ко всем. Ну, во всяком случае, ко многим: к стране, к целому народу, континенту и т.д. У меня, у вас, у нас есть какие-то планы, задумки, мечты, пожелания… Но это не «грядущее» — возможно, это «будущее» или «наметки на будущее»…
Но есть на свете прогнозисты и футурологи, которые предсказывают именно «грядущее» — «глобальное будущее» на много лет вперед.
Один из них — горячо любимый мною Рэй Курцвейл (Ray Kurzweil). Почему любимый? Потому что еще в юности я играл на его инструментах, замечательных синтезаторах, а потом с удивлением узнал, что эти инструменты создал парень моложе меня на три года! То есть если я играл на его инструменте, когда мне было 22 года, ему было 19, а свой всемирно известный инструмент он создал… в 17!
Но музыкальными инструментами юный вундеркинд не ограничился. Он занимался очень многими вещами — почитайте о нем в интернете. Он изобрел массу вещей, которыми мы пользуемся, в частности сканер, он в точности предсказал еще в 90-е годы, как компьютеры и интернет изменят нашу жизнь, он изобрел устройства, переводящие нашу речь в печатные строки, и многое другое.
Главное — он с уверенностью обещает сейчас, что будет жить минимум 150 лет, а может, и больше.
Недавно сделанные им предсказания многих поразили. Но поскольку сделаны они не бабкой Вангой и не гадалкой на кофейной гуще, а крупным ученым, уже доказавшим свою компетентность именно в футурологии, думаю, им можно доверять.
Назову только некоторые потрясшие меня позиции.
1. Сначала, уже очень скоро, полностью уйдут все провода и кабели… все будет wireless…
2. Интернет покроет 85 процентов Земли и будет всюду бесплатным.
3. Роботы будут повсеместно, особенно в автомобилях. Все автомобили будут на электричестве и без водителя.
4. Мы сможем по желанию продлевать свою жизнь.
5. 3D-принтеры будут печатать человеческие органы, и их будет возможно внедрять в человека в любой больнице.
6. Человек сможет конструировать для себя возлюбленную (возлюбленного) по своему усмотрению, все телесные и психологические черты будут закладываться при проектировании.
7. Нанокомпьютеры будут имплантироваться прямо в человека, в его мозг и другие части тела, после чего надобность в компьютерах, телефонах и любой другой технике отпадет.
Там еще много всего.
И это, пожалуй, можно назвать пышным словом «грядущее».
Курцвейл предсказывает, что все это наступит в течение 25 лет.
Может, в этом он и ошибается.
Но рано или поздно это наступит.
Это будет при жизни наших внуков.
И этим нельзя не гордиться. Гордиться за всех нас, за человечество, за удивительное животное homo sapiens, которому доступно так много.
Я очень надеюсь, люди не позволят разрушить это замечательное грядущее горстке маньяков, как бы они ни назывались.
Гряди, грядущее! Как поется в великой песне: Let it be!
Колонка Александра Журбина опубликована в журнале "Русский пионер" №62. Все точки распространения в разделе "Журнальный киоск".
- Все статьи автора Читать все
-
-
10.07.2019Дело в походке 2
-
24.03.2019Carpe diem! 0
-
17.01.2019Дарственное 0
-
24.11.2018Театром и не пахло 1
-
16.05.2018Компромиссую 1
-
13.03.2018Соблазненные и покинутые 1
-
26.02.2018Уединенность 2
-
18.01.2018Снежность 2
-
18.10.2017Исповедь валютчика 1
-
29.05.2017Берегите их, поэтов 0
-
26.04.2017Обманщик с поворотом 0
-
29.03.2017По верхам 1
-
1
9087
Оставить комментарий
Комментарии (1)
- Честное пионерское
-
-
Андрей
Колесников1 828Февраль. Анонс номера от главного редактора -
Андрей
Колесников1 5847Доброта. Анонс номера от главного редактора -
Андрей
Колесников1 7851Коллекционер. Анонс номера от главного редактора -
Полина
Кизилова8673Литературный загород -
Андрей
Колесников12285Атом. Будущее. Анонс номера от главного редактора
-
- Самое интересное
-
- По популярности
- По комментариям
- Новое
-
-
13.02.2025Рэй против Маска
-
13.02.2025Валентине Валентина. Allegro
-
13.02.2025В России создадут голосовую базу телефонных мошенников
-
Вот это и зовется «мастерство»:
способность не страшиться процедуры
небытия – как формы своего
отсутствия, списав его с натуры.
И.А. Бродский
Тайна тайн, что всего основа, тайна таланта того Слова,
пусть не скинуть времени вериг, но в салоне слова снова,-
близко образ вдруг возник, дух далекого былого,
в этом мире жизнь без книг, что без домового,-
для нас тленна, пускай душа, как и тело, и как гранит,
да ведь же слова, всё круша, время вечно порой хранит.
Но и нетленное слово пройдет,
с временем спорю, и не спорю я,-
как только лучшую форму найдет,
станет ведь всякий стих историей,-
сущности вещей же начинаются,
лишь там, где тела их вдруг кончаются.
Так, легко ускользающих дум, нас туда уносит струя,
непрерывного времени, ум, где разрыв найдет, и края,-
к улью летит так, со сладкой добычей пчела,
золотистым нектаром светясь,-
так мысль поэтическая, вдруг смыслом полна,
через время, стремясь и лучась.
Стремительное, что стремя, которое не устеречь,
куда девается время? оно превращается в речь,-
пока, как липкой позолотой почек,
ни спала скорлупа последняя с тепла,-
поэту плакать, петь, пророчить,
в хоромах, выстроенных стараньем зла.
Время раз, что душа и лира, внутреннее пространство мира,
то до забвенья от незнанья, во всем свое существованье,-
пусть пока никем они не измерены,
объяснимы, словно судьбою лира,-
искривлением пространства и времени,
многие превратности, сего мира.
Но, милости ли осени, белизны ли зимы,
ведь, просим или не просим, всё ли выносим мы,-
не отрицая в реальности ничего,
ни бури, ни грозы, ни замети,-
обретает во времени свое лицо,
мир избирательностью памяти.
Пусть годы жизнь уносят вдаль, и исчезает в тени тленья,
невоплощенная печаль, недолговечного мгновенья,-
но, вдруг очаровав зрачки, чтоб в чарах не зачахнуть тоски,
лишь, коль не знает слов душа, ей вечности стезя страшна,-
горячей горечью в горсти, ведь дням всегда догорать,
а числам вечно всё расти, лишь Слову временем стать.
Так, за сжатым же, желтым серпом, закатом,
хрустального рассвета крутизна,-
вдруг легко поглотится полднем покатым,
клонящимся как будто в никуда,-
да пусть рождено кружение возвратом,
его стремленье всё же новизна!
Коль мира очертанья, тем яснее нам,
чем творчески относимся, к своим словам,-
чтоб, пропустив через сознанье, в конечном вечное почтить,
Поэта на земле призванье, всё воспринять и перевоплотить,-
время и пространство, ведь всего лишь сырая основа,
их смысл сокровенный, измерение новое, Слово.