Классный журнал

Девять месяцев одиночества

26 февраля 2016 10:30

Создатель сети клиник «Мать и дитя», доктор Марк Курцер в своей колонке анализирует самый точный и даже, можно сказать, изысканный вид одиночества. Речь идет об одиночестве ребенка в утробе матери. Благодаря Марку Курцеру десятки тысяч младенцев утратили это чувство, оказавшись в мире людей. И «Русский пионер» всецело доверяет доктору: в конце концов, он слышит этих младенцев задолго до того, как они издали свой первый крик.

Когда мне предложили написать колонку на тему одиночества, то я в первый момент удивился: а при чем тут я? Я совсем не чувствую себя одиноким человеком, я вообще редко когда-либо оказываюсь один, и само понятие одиночества ко мне как-то не очень относится, хотя это и не худшее душевное состояние. Оно помогает набираться сил, размышлять…

Но потом я подумал, что в своей профессии сталкиваюсь с не совсем обычным проявлением одиночества. Оно как бы в другом измерении. Это одиночество плода до его рождения. Ребенок попадает в окружение людей только после своего рождения, и в этот момент если он вдруг окажется один, то он не выживет: он не сможет обеспечить себя, свою жизнедеятельность, свою безопасность. А вот до рождения все происходит совершенно наоборот. Мой 35-летний опыт в акушерстве и гинекологии сделал из меня в этом отношении материалиста и прагматика: в течение первых девяти месяцев жизни ребенок абсолютно одинок. Так задумано природой.

Не могу утверждать, что всю жизнь размышлял конкретно об этом философском — или подобных ему — аспекте в акушерской деятельности. Сначала, как и все врачи, я учился в медицинском институте, где нам преподавали прекрасные учителя, но в первую очередь от нас требовалось освоить, запомнить колоссальный объем фундаментальных знаний. У студентов не оставалось ни времени, ни сил для свободного полета мысли, рассуждений, выходящих за рамки конкретных проблем. Иногда я даже думаю о том, что феномен и счастливая карьера основателя Apple Стива Джобса отчасти объясняются как раз тем, что он избежал традиционного университетского образования и у него появилась возможность экспериментировать и придумывать что-то радикально новое. Хотя попутно замечу, что, как в дальнейшем показала практика, ни один из предметов, которые мы изучали, не оказался бесполезным. Даже немедицинские дисциплины, которые выглядят сегодня архаичными, вплоть до истории партии. Из нее можно извлечь некий опыт целенаправленной борьбы, а также получить представление о возможностях воздействия на общественное мнение.

А сразу после окончания института наступил другой, тоже очень тяжелый период. Он был связан с началом самостоятельной работы. Без преувеличения — десять лет у меня ушло только на то, чтобы я почувствовал, что освоился в своей профессии. Я стал уверенно оперировать, быстро ставить диагнозы, не просто копировать, а уже придумывать новые, иногда диаметрально противоположные методы лечения. И вот когда и этот этап подошел к концу, то я обрел некоторую свободу задумываться о понятиях уже более основополагающих, фундаментальных, не связанных лишь с оперативным оказанием медицинской помощи пациенту.

И вот в результате таких наблюдений я пришел к выводу, что все люди чрезвычайно одиноки в утробе матери. Да, у наблюдаемого нами плода есть сердечная деятельность, он может испытывать болевые раздражения, у него проявляется тактильная чувствительность. Хотя мы и не можем это доказать, но предполагаем, что ему снятся сны. Когда мы проводим ультразвуковое исследование, то мы замечаем, как плод улыбается. В один момент у него может быть хорошее настроение, в другой момент, наоборот, у него такая гримаса, что мы понимаем, что он плачет. Но при этом как построена его жизнь?

Практически все сделано для того, чтобы он не тратил энергии. Плод обездвижен, он согрет, за него расщепляет пищу мама. При этом всю энергию, которую он получает, он тратит на развитие центральной нервной системы, внутренних органов. Любые действия, вызывающие тактильное раздражение, сокращение мышц, движение диафрагмы, выводящие ребенка из сна, — все это для него трата бесценной энергии. Возможно, тишина и покой, которые требуются ему в этот момент, и способствуют главным образом правильному развитию всех органов, формированию центральной нервной системы, которой он будет пользоваться всю жизнь. Даже тогда, когда готовится родиться двойня, плоды не соприкасаются. Если такое происходит, то это может привести к тяжелейшей патологии.

Конечно же, мы многому научились за последние годы. Вспоминая того же Гегеля, которого мы изучали в институте на занятиях по философии, можно сказать, что и в медицинской области мы движемся по некоторой спирали. Сначала что-то отрицаем, потом возвращаемся к той же точке, но уже с других позиций. Ранее открытые методы лечения и проведения операций возвращаются, но уже в принципиально другой интерпретации, так как мы обладаем уже другими техническими возможностями и изобретены более совершенные инструменты.

В нашем госпитале в Лапино мы развиваем сегодня целое направление — медицину плода. Мы научились делать внутриутробное переливание крови плоду, операции при фето-фетальном синдроме у двоен, операции при некоторых пороках развития, освоили пренатальную диагностику, проводим генетический анализ.

Будущая мама может и должна помогать своему ребенку, избегая любых раздражителей, шума, питаясь здоровой пищей, ведя нормальный образ жизни. Я не отрицаю того, что можно и нужно ходить в консерваторию, смотреть хорошую живопись, но в целом я спокоен по поводу такого рода дополнительных усилий. Но если здоровье наших пациенток не требует медицинского вмешательства, то остаются вещи, которые надо принимать и оставлять такими, как их задумала природа. Эти девять месяцев одиночества даны нам для того, чтобы сохранить энергию, это путь к радости жизни.

Колонка Марка Курцера опубликована в журнале "Русский пионер" №61. Все точки распространения в разделе "Журнальный киоск".

Все статьи автора Читать все

20.10.2019
Дым рассеялся 0
20.04.2018
Замораживатели 1
10.09.2017
Люблю работать, когда светло 1
03.04.2015
Это — наш пациент 0

Марк Курцер, Мать и дитя, одиночество ребенка до рождения

Рекомендую

1 16441

Спионерить!

Оставить комментарий

Комментарии (1)

27.02.2016 00:03 Владимир Цивин
К Богу бег, человек

Многое еще, наверно, хочет
Быть воспето голосом моим:
То, что, бессловесное, грохочет,
Иль во тьме подземный камень точит,
Или пробивается сквозь дым.
А.А. Ахматова

Наивно в рай с утра уверовав, что знаем мы, увы, о вечере,-
неопределенности коль веры, нам противопоставить нечего.
Что послушный джин у рампы, каждый же раб своей лампы,-
как от гения до атланта, все рабы своего таланта.
Суть сосуществования тут, поймем, названья их осмысля,-
растения растут, животные живут, а чело-веки мыслят.

У животных в долгу навек, что в долгу у растений,-
служит в мире и человек, лишь одной из ступеней.
Но во храме формы, на алтаре смысла,-
ведь велик сей мир-то, мерцанием мысли.
Проникающим, в самую сущность вещей,-
изощрением разума, раз жизнь живей.

Как прошлого нет без будущего,
и в этом закон всех в мире дорог,-
средь времени же, здесь идущего,
коль есть человек, значит, есть и Бог.
Кидая ведь дней головни, в мерцающий смыслом мрак,-
надеется Бог, что они, огни заронят в мирах.

Нет, не бражничать, ржать, жрать, и в ничтожестве никнуть,-
чтобы песни рождать, мы же рождаемся, вникни!
В горниле света и темени, в слиянье сроков и дорог,-
пламенем и пеньем времени, творится в бренном мире Бог.
Игрою творческою строгой, одухотворяя ход времен,-
природа, что утроба Бога, а человек в ней, что эмбрион.

Да, куда ведет веков рассказ, и есть ли цель у времени,-
коль таится Бог в душе у нас, как плод таится в семени?
Ведь же чей-то пока ни прилетит сюда, издалека привет,-
может, одиночнее человечества, во всей Вселенной нет.
Раз преходящее лишь подобие, ищущего свою форму Нечто,-
не станет же итогом надгробие, только если вмещает вечность.

Как все сойдутся в море, воды рек,
чтоб разойдись, по руслам новым,-
чтоб суть всего, постигнул человек,
сольются мысли, в Боге снова.
Как мысль, что возникла из звука,-
ведь жизнь, есть движение духа.

Да нет, увы, закона, и терпит упреки наука,-
ждет своего Ньютона, пока тут механика духа.
Третье тысячелетье уж, заповедям Божьим,
так естественным, казалось бы, для человека,-
и так остается долго еще, от животных,
в неизвестность людям двигаться, век за веком.

Одни рождаются, раз создавать,
когда другие же, лишь проживать,-
почти как от мгновения до вечности,
ведь предстоит ещё пройти,-
коль меж животностью и человечностью,
застряли где-то мы в пути.

Высокая природы игра, и человек лишь сплав тепла да тла,
но каков бы ни был его век, всё же к Богу коль бег человек,-
успокоиться, тогда только вечности,
станет Личностью, когда человечество.
Для беспристрастности вечности, личного коль нет ничего,-
без Личности человечества, личность человека ничто.