Классный журнал

МОЖЕТ БЫТЬ, вы действительно считаете, что Тамара (алкоголь) обязательно ходит парой с эйфорией? Нет, так считать вы не можете. Потому что такие мысли могут быть только у людей, которые не пьют совсем, пьют изредка и/или не понимают, что пьют. Возможно, у старушки, раз в год хлопнувшей пару лафитничков кокура по случаю очередного восьмидесяти с чем-то летия, и может случиться эйфория, но у нее она от чего угодно может случиться, от резкого поворота головы например.
 
Настоящая эйфория никаких добавок не требует. Она сама по себе существует. Не без причины, конечно. То вдруг солнце тебе удачно в глаз засветит, то, напротив, туман в пять утра. Да мало ли что. Или вот начинаешь что-то делать, да так ладно все получается, и процесс и результат в полной гармонии. Наступает эйфория? Конечно, наступает. Но тут обязательно найдется специальный такой человек, который совершенно точно похерит всю вашу эйфорию. Черный человек пресловутый. Вы — «Волшебную флейту», а он вам — «Реквием», вы — стихи, а ему смету подавай или еще чего похуже, вы думаете, что заботу проявляете, а вас в прокурорском надзоре обвиняют. И вот тут-то и нужна эта Тамара, алкоголь то есть, обязательно. Во-первых, можно с помощью алкоголя попытаться эйфорию продлить. Но когда поймете, что нет, не продлевается никак, — тогда оплакать, отметить утрату эйфории. Ничего больше не остается. Напитки для этого подходят самые разнообразные. Если ничего нет под рукой из привычных и/или любимых напитков — можете пить любые. В такой ситуации это допускается. Но лучше, конечно, по сезону. Летом хороши игристые вина, холодные разумеется, или белые со льдом. Можно, конечно, и розовые, но тогда перед сном обязательно аспирин или энтеросгель. Утрата эйфории ведь большого количества алкоголя требует, двойную норму как минимум — обычная норма уходит только на попытку вернуть эйфорию, а ведь потом оплакать еще нужно. Так вот, розовые вина в таком количестве очень опасны. Осенью и зимой — красные, конечно. Крепкий алкоголь тоже можно, но тогда весь этот процесс не осмыслить — все происходит слишком быстро. Коротеньких эйфорических камбэков, как, например, с шампанским, можно просто не заметить и быстро перейти к тривиальному алкогольному опьянению — а это скучно и примитивно.
 
Однажды я прощалась с эйфорией с помощью пива. Пиво я не люблю и не пью. Возможно, это генетическое отклонение. Во время войны мой отец, будучи совсем еще юным лейтенантом медицинской службы, раздобыл канистру пива на немецкой пивоварне. Сама пивоварня не работала уже, но какие-то фрау там подваривали пивко для личных нужд. Отец эту канистру выменял на аспирин и за время ночного дежурства незаметно опустошил. Как он утверждает, к утру у него опухли уши, а аспирина больше не было. С тех пор он пиво никогда не пьет.
 
И я не пила. Но пришлось. Обстоятельства так сложились.
 
Речь, конечно же, пойдет о творческой деятельности. Лет мне было мало, была я реализовавшейся и даже кормящей матерью, но вот художник во мне не очень радовался таким обстоятельствам и реализации требовал настоятельно совсем другой. Идея подбросить ребенка бабушкам мне не нравилась — мои планы по воспитанию дочери требовали как раз обратных действий. Муж, тоже безусловный представитель творческой интеллигенции, смотрел на мои мучения скептически. Более того, он заявил, что настоящий художник будет рисовать даже на детских пеленках содержимым подгузников, если ему, конечно, так уж требуется реализация.
 
Концептуалист хренов. Конечно, я обиделась, но собрала все же девочку и отправила их к ближайшей бабушке, проживавшей на соседней улице. Натянула холст, достала красочки любимые, новый тюбик церулеума открыла. Господи, как же мне было хорошо! Вот это была самая настоящая эйфория. Для пущего эффекта я решила сбегать за сигаретами. Когда вам нет еще двадцати, внешний эффект, он ведь очень важен. А какой же художник без сигареты? Тем более художница. Возвращаюсь через десять минут — дверь не заперта, а перед моей прекрасной картиной стоит муж. Голову не повернул ко мне даже и начал комментировать: и про цвет, и про форму, и про содержание, и про ошибки в перспективе. Картина на глазах прямо рассыпалась, изменилась до неузнаваемости, скукожилась и поникла, я тоже, а эйфория просто улетучилась. Муж взял забытые пеленки и ушел. А мы с картиной остались. Нам было очень неловко. Мне перед ней, а ей передо мной. И решила я напиться. Первый раз в жизни. Художникам ведь положено напиваться, правда? Пошла я в магазин, заодно решила и по хозяйству затариться. Бидон взяла с собой, рыжий такой, эмалированный, в белый горох — молока купить на обратном пути. Все магазины обошла: и «три ступеньки», и «голубой», и на проспект сбегала — нигде не было спиртных напитков. Спасибо Михал Сергеичу за нашу безалкогольную юность. И тут я увидела мужиков, которые пили пиво из трехлитровой банки. И прямиком по их наводке отправилась со своим веселеньким бидончиком. Очередь за пивом была минут на двадцать. Но стоять в ней мне не хотелось. «Пропустите меня без очереди, пожалуйста, я кормящая мать». — «Ссыкуха ты, а не кормящая мать», — грубо рявкнул мужик. От неожиданности и обиды у меня выступили слезы на глазах и молоко на футболке. Мужик опешил, и меня пропустили без очереди. Кормящая мать — так кормящая мать. Респект и уважуха появились у мужиков в глазах. Один даже посоветовал сахар в пиво добавить, чтобы молоко не горчило и «лялька титьку не плюнула».
 
Пришла я домой первый раз в жизни с бидоном пива. Попробовала с сахаром — гадость редкая, вылила. Ну и пусть плюнет, все равно уже отлучать пора было. На втором литре я смирилась с этим напитком, на третьем взяла нож и аккуратно вырезала из картины тот кусок, который не подвергся тщательному анализу не в меру умного муженька. Остальное свернула в рулон и выбросила. В комнате вкусно пахло красками. На минуту мне показалось, что эйфория возвращается. Нет, показалось. Не вернулась она.
 
Утром я купила аспирин. Забрала свою дочку. Пиво больше не пью. Спасенный кусок картины скоро будет в каталоге моей ретроспективной выставки. Да, и про пеленки муж был прав. Тогда я этого не понимала, маленькая была. И самое главное: художникам иногда приходится напиваться.