Классный журнал

Филимонов
Кот Петроff
Кот Петроff шел по Крымской набережной. Только не по мостовой, а по каменному парапету. А покажите мне кота, который шел бы по мостовой, если рядом есть каменный парапет. Вот идет он, справа машины в пробке стоят, слева дикие утки по Москве-реке плавают. Засмотрелся на уток кот Петроff. А покажите мне кота, который не засмотрелся бы на уток. Коты ведь как дети — на уток смотреть любят. И вздыхают при этом, потому что достать не могут. Утки плавают себе в речке, ныряют, клювами щелкают, радуются жизни. А кот Петроff на парапете сидит, смотрит на них и тихонько вздыхает. И вдруг слышит — еще кто-то рядом вздохнул. Но не тихонько, а очень даже громко — ОХ! Кот Петроff аж подскочил. Гигантский такой вздох. Кот Петроff озирается — вот, думает, сейчас гигантского кота увижу. А никого нет. Ну, думает, послышалось. Или это на конфетной фабрике «Красный Октябрь» пар выпустили. Из паровой машины, которая конфеты делает.
Ладно, сидит кот Петроff, дальше на уток смотрит. И вдруг оно как вздохнет снова — ОХ! Кот Петроff опять подскочил и вверх глянул. Ой, мамочки! Это бронзовый Император. Стоит на своем бронзовом корабле-пьедестале, бронзовой рукой бронзовый штурвал сжимает, сверху вниз на кота глядит. А глаза такие грустные-грустные.
— Здравствуйте-ваше-величество!
— Здравствуй, дружок, — грустно молвит Император.
Ну, думает кот Петроff, надо разговор поддержать. Правда, он никогда раньше с императорами не разговаривал. Только в книжках читал, как с ними разговаривать нужно. Поэтому кот Петроff поклонился, лапой помахал, как будто пыль с коленок стряхнул, и спрашивает:
— Ваше величество изволит пребывать в печали?
— Как же мне не печалиться, — молвит Император, — никто меня не любит. Все говорят, что я некрасивый и только пейзаж порчу.
— Чушь! — воскликнул кот Петроff. — Вы больше Интернет читайте, там чего угодно напишут! — Он хотел сказать Императору что-нибудь приятное и так расхрабрился, что забыл, как надо разговаривать с императорами. — Не верьте им! У вас вон какие усы, как у моего дедушки. И сапоги-ботфорты, мне бы такие! И шпагу! И подзорную трубу золотую!
— Что ты мелешь? — рассердился Император. — Это не подзорная труба, это золотой свиток. Важный государственный документ, между прочим.
— Извините-ваше-величество! — пролепетал кот Петроff.
— Да ладно, — ответил Император. Он ведь понимал, что нет на свете кота, который не мечтал бы о сапогах-ботфортах, шпаге и подзорной трубе.
— А что в этом свитке написано? — полюбопытствовал кот Петроff.
— Пока ничего, — смутился Император. — Я еще не придумал.
Он совсем перестал сердиться и тоже решил сказать что-нибудь приятное.
— Мне кажется, ты добрый кот, — молвил Император.
Кот Петроff даже покраснел от гордости. А покажите мне кота, который не покраснел бы от гордости, когда ему говорит приятное Император.
— Рад стараться, ваше величество! — крикнул кот Петроff, задрав голову кверху.
— А раз так, дружок, сделай-ка доброе дело. У меня на корабле мышей развелось! Так и шныряют, так и шныряют — жуть.
— Ваше величество, что ли, мышей боится?
— Боюсь, дружок. И не стыжусь этого. Слоны уж на что большие, а тоже мышей боятся. А я — колосс, я больше самого большого слона. Потому и мышей боюсь больше. ОХ, мама! — вздрогнул Император всей своей бронзой, — вон еще одна побежала!
— Я иду на помощь! — крикнул кот Петроff и прыгнул с парапета на ванты.
Бронзовые корабельные снасти скользили под его когтями, но кот Петроff упорно карабкался вверх. Утки перестали нырять и, раскрыв клювы, наблюдали за ним. Взобравшись на корабль-пьедестал, кот Петроff бросился в трюм. И замер от ужаса. Он никогда в жизни не видел столько мышей. Честно говоря, он вообще никогда не видел мышей, потому что был городским котом и в их городской квартире на пятнадцатом этаже даже комары не водились. Впрочем, мыши испугались еще больше. Они ведь не знали, что Петроff — городской кот.
— А-А-А! — закричали мыши и, толкая друг друга, бросились прочь с корабля. Они спешили вниз по бронзовым вантам, прыгали на берег и бежали в сторону фабрики «Красный Октябрь» — воровать конфеты, наверное.
— Спасибо, дружок, — сказал Император, — ты заслужил награду. Я приглашаю тебя в плавание. Ну что ты на меня так смотришь? И вовсе я не сошел с ума. Каждый раз, когда на город опускается смог, я снимаюсь с якоря и отправляюсь в дальние края. Ты со мной?
— Да, — прошептал кот Петроff. Он вспомнил, что всякий раз, когда на город опускается смог, куда-то исчезают и бронзовый Император, и Крымский мост, и Останкинская башня, и даже Кремль. Наверное, все они отправляются по своим делам. Снимаются с якоря.
— А теперь ступай домой, дружок.
— До свидания, — сказал кот Петроff.
— До смога, — подмигнул Император. Он перестал быть грустным.
Путешествие к белым китам
— Ура! — закричал кот Петроff, глянув утром в окно. — Смог!
— Поздравляю, — сказала мама, — надеюсь, ты домашнее задание по математике решить смог.
— Да нет же! — воскликнул кот Петроff. — Это над городом смог. Представляешь, даже соседнего дома не видно!
— Нашел чему радоваться, — ответила мама, — дышать нечем. Иди яичницу есть, пока не остыла.
Умывшись и быстро проглотив завтрак, кот Петроff оделся и помчался к двери.
— Куда так рано? — удивилась мама.
Просто кот Петроff еще никогда так быстро не умывался, не завтракал и не одевался.
— К Императору, мамочка!
— Это кличка такая? — тревожно спросила мама.
— Нет, — крикнул из прихожей кот Петроff, — это самодержец.
— Бандит? — испугалась мама.
— Он бронзовый! — крикнул кот Петроff и побежал вниз по лестнице с пятнадцатого этажа.
А мама села на табуретку и положила руки на колени, как всегда делают матери, когда их дети убегают вниз по лестнице неизвестно куда.
Кот Петроff очень спешил. Он бежал от метро «Парк культуры» по Крымской набережной, точнее, по каменному парапету быстро-быстро, вперед и вперед, пытаясь в туманной мгле различить статую Императора. Навстречу ему шли люди — в противогазах и марлевых повязках.
— У, какой смог! — говорили люди. Но поскольку все они были в противогазах и марлевых повязках, слова звучали не очень внятно: «Бу, бу-бу-бу!»
— Ах, какой смог! — радостно восклицал кот Петроff, и люди смотрели на него неодобрительно.
Мгла сгущалась. В городе даже фонари включили. Но толку от них было мало. Статуя Императора исчезла. Наверно, с якоря снялся, грустно подумал кот Петроff и на всякий случай крикнул:
— Ваше величество!
Люди в противогазах как-то странно на него посмотрели и прибавили шагу.
— Ну где же ты ходишь, дружок? — послышался голос с неба. — Прыгай ко мне!
Люди в противогазах посмотрели в небо и пустились бежать. «Бу! Бу!» — кричали на бегу люди и размахивали руками. Странные такие.
Только кот Петроff вскарабкался на корабль, Император крутанул штурвал. Сперва вправо, потом влево, вправо-влево. Корабль раскачивался туда-сюда, туда-сюда, как гвоздь, который выдергивают из стенки, пока — чпок! — не выдернулся из земли. Он поплыл над Москвой-рекой, не касаясь воды. Император круто развернулся и взял курс норд-норд-ост, вниз по течению.
Сперва из мглы появился Большой Каменный мост. На нем, как всегда, стояла пробка. Машины дымили выхлопными трубами, отчего мгла на мосту была гуще.
Следом возник Кремль. Одно окно в Кремле ярко светилось. Это Президент, с почтением подумал кот Петроff, работает с документами. Когда пролетали мимо окна, кот Петроff даже пригнулся, чтобы получше рассмотреть Президента. Но вместо него увидел уборщицу, которая мыла полы. Кот Петроff помахал ей лапой, но уборщица не заметила — она в этот момент тряпку выкручивала. Может, и лучше, что не заметила, подумал кот Петроff, а то пожалуется Президенту: летают тут всякие, полы мыть мешают.
— Теперь держись крепче! — скомандовал Император.
Кот Петроff ухватился что было сил за бронзовую двуглавую птичку на носу корабля.
— Эй, — сказала одна голова птички, — ты полегче когтями-то.
— Бронзу попортишь, — продолжила мысль вторая.
Кот Петроff не успел ничего ответить — Император потянул штурвал на себя, и корабль взмыл ввысь, едва не задев золотую звезду на шпиле высотного здания. Кот Петроff даже зажмурился на секундочку.
На звезде сидела ворона.
— Пр-редъявите р-разрешение на полеты в гор-роде! — каркнула ворона.
— Разуй глаза, курица! — сказала первая голова бронзовой птички.
— Не видишь разве, Император со свитой летят, — продолжила мысль вторая.
— Пр-рошу пр-рощения, — каркнула ворона, — во мгле не р-разобрать.
— Куриная слепота, — буркнула первая голова.
— Разжалуем в рядовые, — пообещала вторая.
— Со звезды на дуб пересядешь, — бросила на прощанье первая.
Вторая хотела сказать еще какую-то гадость, но не успела — и звезда, и ворона исчезли во мгле.
Как только перелетели кольцевую дорогу — смог рассеялся. Кот Петроff любовался разноцветными лоскутами полей, стрелками дорог и серебряными ниточками рек. Ну, вы и сами все это видели, когда в самолете летали, ничего нового. Только вы знали, куда летите — в Анталью там, или в Шарм-эль-Шейх, или в Сочи. А кот Петроff не знал.
— Куда летим, ваше величество? — спрашивает кот Петроff.
— На Белое море, дружок, — отвечает Император, — к белым китам. Они давно меня звали. Проблемы у них. Помочь надо.
— А долго ли?..
— Молчи, — перебила первая голова.
— Не морочь Императору голову, — продолжила мысль вторая.
— Кыш, птица, — запросто сказал Император. — Недолго лететь нам. Скоро на посадку пойдем. Пристегните ремни безопасности! Fasten seat belts!
Кот Петроff сразу понял, что Император шутит. Какие ремни безопасности на парусном корабле? Пушки есть, якоря, флаги, а ремней нет. Поэтому кот Петроff просто уцепился за двуглавую птичку. На этот раз первая голова ничего не сказала. Вторая тоже.
Когда садились, стало видно, что на встречу с Императором приплыли все белые киты на свете. Изо всех северных морей. Их там было как селедок в бочке. Хоть ты прямо на спины им приземлись, китам этим. Или прикитись? Короче, чтобы сесть, первая голова стала кричать:
— Раздайсь! Разойдись! Расплывись!
— Дайте дорогу Императору! — продолжила мысль вторая.
Белые киты отпрянули в стороны.
— И детей уберите! — крикнула первая голова.
— Сегодня детей целовать не будем! — продолжила мысль вторая.
— Кыш, птица, — запросто сказал Император и поцеловал китеныша в большой белый лоб.
Киты радостно зашумели, защелкали фотоаппаратами.
— Вот спасибо, — сказал Большой Белый кит, — это мой китеныш, теперь мы ему лоб мыть не будем.
— Нет уж, — возразил Император, — гигиена превыше всего.
— Ладно, — сказал Большой Белый кит, — мыть будем. Но без мыла.
«Гигиена превыше всего! Гигиена превыше всего!» — закричали белые киты, а репортеры занесли эти слова в анналы.
Можете себе представить: селедки в бочке закричали все разом — вот пузырей-то!
— Хватит пускать пузыри, граждане, — сказала первая голова.
— Переходим к официальной части, — продолжила мысль вторая.
На первый план выплыл не очень крупный кит. Ну, прямо скажем, маленький. Зато главный. С очень выпуклым белым лбом.
— Мы рады приветствовать достопочтимого Императора и готовы заверить его…
— Короче, — оборвала речь первая голова.
— Давай по делу, — шепнула вторая.
Главный кит понял, что на самом деле он тут не главный, и перешел к делу:
— Глобальное потепление. Потеем страшно. Креветки сошли с ума. Устраивают митинги. Заявляют, что их нельзя есть. Чайки вконец обнаглели. Выхватывают рыбу изо рта. Беда! Нужно сто пятьдесят денег, чтобы выправить ситуацию. И еще миллион, чтобы стабилизировать. Вот.
— Ладно, — молвил Император и развернул золотой свиток. — Перо мне!
Он нагнулся и выдернул бронзовое перо из хвоста двуглавой птички.
— Уй! — вскрикнула первая голова.
— Терпи! — шикнула вторая.
— Мой указ таков, — произнес Император, поскрипывая пером по свитку, — глобальное потепление должно прекратиться.
— Ура! — закричали белые киты.
— Креветки должны разрешить себя есть, — продолжал Император.
— Ура! — закричали белые киты.
— Чайки не должны…
В этот самый момент большая жирная чайка выхватила из рук Императора золотой свиток и взлетела на рею. Она сидела со свитком в клюве и страшно вращала глазами. Кот Петроff понял, что кроме него никто не сможет спасти положение. Кот Петроff бросился к вантам и стал карабкаться наверх. Он карабкался очень ловко, но чайка была проворней. Она перелетала с реи на рею, все выше и выше. Наконец они очутились на самой макушке.
— Отдай! — сказал кот Петроff.
— Мм! — промычала чайка и отрицательно помотала головой.
Кот Петроff придвинулся к ней, но чайка отпрыгнула. Кот Петроff выпустил когти и попытался схватить вредину.
— Мм! — промычала чайка и захлопала крыльями.
Похоже, она издевалась. Кот Петроff переменил тактику.
— Пожалуйста, отдай свиток, — ласково сказал он, — ну чего тебе стоит? Ведь ты такая красивая! У тебя такие белые перышки! У тебя такой желтенький клювик! У тебя такие очаровательные глазки!
— ДА-А! — противно крикнула чайка, широко раззявив клюв, — и выронила золотой свиток.
Император поймал его и дописал указ: «Чайки не должны быть противными». Он размашисто подписался в конце, и указ вступил в силу.
Белые киты дружно аплодировали своими ластами — громко и продолжительно.
Обратно, до Крымской набережной, добрались без происшествий. Корабль-пьедестал мягко встал на свое место — рядом с конфетной фабрикой «Красный Октябрь». Император отдал якорь.
— Понравилось путешествие? — спросил он.
— Очень, — ответил кот Петроff.
— В следующий раз полетим бороды брить.
— Чьи? — изумился кот Петроff. У него-то бороды отродясь не было. У Императора вроде тоже. У двуглавой птички только перья, да и те бронзовые.
— Потом узнаешь, дружок, — молвил Император. — А теперь ступай домой.
— До свидания, ваше величество, — сказал кот Петроff.
— До нового смога, — ответил Император. Сегодня он выглядел уставшим.
В воздухе пахло конфетами.
Путешествие на Райский остров
Кот Петроff рассказал маме про Императора и путешествие к белым китам. Мама, конечно, поверила. А покажите мне маму, которая не верила бы рассказам своих детей. Поэтому в следующий раз, когда на город опустился смог, она первым делом приготовила бутербродов в дорогу. Сперва она достала из холодильника «Краковской» колбасы и «Швейцарского» сыра. Потом немного подумала и положила обратно. А взамен взяла «Российский» сыр и колбасу «Полтавскую». Ну и «Московского» хлеба нарезала. Так-то вкуснее будет.
Когда кот Петроff проснулся, на кухонном столе его ждал большой пакет с бутербродами, красное яблоко и записка: «Угости друзей. Целую. Мама». Кот Петроff схватил бутерброды, сунул в карман яблоко и помчался на Крымскую набережную.
— Поднять якорь! — скомандовал Император. — Отдать концы!
Корабль приподнялся и поплыл над водой. А потом вдруг задрожал. Что-то случилось, подумал кот Петроff. Дрожали бронзовые мачты, дрожали бронзовые паруса, дрожали бронзовые флаги, даже бронзовая двуглавая птичка дрожала на бронзовом носу корабля.
— Флаттер, — сказала первая голова.
— Это когда у самолета крылья отваливаются, — пояснила вторая.
— Кыш, птица, — просто сказал Император. — Полезай-ка, дружок, в трюм, посмотри, что там.
Кот Петроff спустился по трапу, огляделся и ничего подозрительного не увидел. Разве что моток толстого каната в углу, который дрожал крупной дрожью. Когда глаза немного привыкли к темноте, кот Петроff понял, что это не канат вовсе.
— Змея! — завопил кот Петроff.
— Я не змея, — сказала змея. — Королевский питон я.
— Это ты так страшно дрожишь? — спросил кот Петроff.
— Да. Потому что я очень боюсь летать. Когда меня везли в Москву, я дрожал так, что самолет совершил вынужденную посадку. На острове Калимантан. А потом еще одну, на острове Суматра. А потом еще одну, на острове Ява. А потом еще одну, на острове Сокотра. А потом еще…
Кот Петроff не перебивал Королевского питона: он заметил, что, если Королевский питон болтает, его не трясет. Поэтому когда вынужденные посадки на островах закончились и Королевский питон вновь задрожал крупной дрожью, кот Петроff быстренько спросил:
— А как ты сюда попал?
— Из ванны, — ответил Королевский питон, переставая дрожать. — Я жил в доме банкира. Тут неподалеку, на Большой Якиманке. Банкир держал меня в ванне. А этой ночью я ушел в трубу.
— Уполз в трубу, — уточнил кот Петроff.
— Да, в сливное отверстие. И вот я полз, полз, полз, полз, полз, полз, полз, полз…
Кот Петроff не перебивал Королевского питона.
— …пока не увидел свет в конце трубы и не свалился в речку. А потом я взобрался на ваш корабль и залез в трюм. Мне показалось, что тут уютно. Пахло мышами и было тихо. Пока вы не стали взлетать, — закончил Королевский питон и вновь задрожал.
Кот Петроff быстро-быстро стал соображать, про что бы еще поговорить с ним, и сказал:
— Тут мышей нет, я прогнал их. Но мама дала мне с собой бутербродов. Они, конечно, не так вкусны, как мыши, но если ты голоден — угощайся!
— Нет, спасибо, я с вечера большой свадебный торт съел, — ответил Королевский питон и, помолчав, добавил: — Вместе с невестой.
— Так ты людоед! — ужаснулся кот Петроff.
— Вообще-то нет, — ответил Королевский питон, — меня банкир заставил. Поэтому я ушел от него. Понимаешь, банкир не хотел жениться, но папа невесты, налоговый инспектор, сказал, что если тот не женится на его дочке, то папа…
Кот Петроff не перебивал Королевского питона, он тихонько выбрался из трюма и объяснил Императору, отчего трясется корабль.
— Ужас-ужас! — вскричала первая голова. — Людоед на борту!
— Пусть убирается в свою ванну! — продолжила мысль вторая.
— Нет, — сказал Император, — мы его на родину вернем. Мы как раз туда направляемся. На остров посреди океана.
— А чтоб не дрожал, давайте его в канатный отсек положим, — предложил кот Петроff. — Он среди канатов как будто среди друзей будет. Пусть им свои истории рассказывает.
— Молодец, дружок, — похвалил Император, — мудрая мысль. Зови сюда питона!
Королевский питон страшно обрадовался, увидев такое количество канатов. Он заполз в канатный отсек, и не успел за ним захлопнуться люк, как все на палубе услышали: «Здравствуйте, я Королевский питон, я жил в ванне, неподалеку отсюда, на Большой Якиманке, в доме банкира…»
Император взял курс зюйд-вест и двинулся вверх по течению Москвы-реки.
Когда пролетали мимо Сити, кот Петроff заглядывал в окна небоскребов. Ух ты! Кот Петроff и раньше бывал в Сити, но смотрел на него снизу вверх. А теперь они были на равных. Тысячи окон, и тысячи людей внутри. Они сидели за столами и считали деньги.
Наверное, у каждого из них есть свой питон, подумал кот Петроff.
За время полета корабль ни капельки не трясло.
Приземлились благополучно. Точнее, приводнились. Корабль покачивался на волнах, а к нему от ближайшего острова спешили туземцы на лодках-пирогах. Туземцы отчаянно гребли веслами, их длиннющие бороды развевались по ветру. Впереди всех был Вождь. Его весло быстрей других мелькало в брызгах воды, а его борода была самой длинной. И вдруг весло запуталось в бороде. Вождь пытался распутать бороду, освободить весло — не тут-то было. Он сел на дно пироги и заплакал. Течение уносило его в океан. Черные плавники акул кружили рядом. Самая нетерпеливая акула высунулась из воды и попробовала пирогу на зуб.
— Макдональдс. Вот что я люблю, — пробормотала первая голова.
— Обеды в офис. Мы делаем жизнь вкуснее, — продолжила мысль вторая.
— Отставить рекламу! — скомандовал Император. — Свистать всех наверх! Идем на помощь!
Когда Вождь взобрался на палубу, он не перестал плакать. Кот Петроff помог веслу освободиться от Вождя. Точнее, помог Вождю освободиться от весла. Или бороде… Ну, короче, помог.
— Спасибо, — сказал Вождь, утирая слезы.
Из пирог, окруживших корабль, раздавались рыдания.
— Почему вы все время плачете? — спросил кот Петроff.
— Как же нам не плакать, — пожаловаться Вождь. — Жизнь нашего народа — сплошное мучение. У нас самые длинные бороды в мире. Из-за бороды меня чуть не съели акулы. А на прошлой неделе мой брат запутался бородой в кокосовой пальме и провисел целый день. Пока ветром не сдуло. А еще в наших бородах поселились сверчки. Они по ночам сверчат. Поэтому мы перестали спать, — всхлипнул Вождь и злобно высморкался в собственную бороду. — Вот!
— Почему бы вам не побриться? — спросил кот Петроff.
— Что ты, что ты, — замахал руками Вождь. — Нельзя! У нас самые длинные бороды в мире. Мы очень гордимся ими. Это историческая традиция. Национальное достояние. Наш закон запрещает брить бороды, — сказал Вождь и заплакал пуще прежнего.
Странные какие, подумал кот Петроff, а вслух произнес:
— Мне кажется, вам нужна реформа.
— Да! Да! — воскликнул Вождь. — Нам очень нужна реформа!
— Да здравствует реформа! — закричали в пирогах люди.
— Я дам вам реформу, несчастный народ! — произнес Император и развернул золотой свиток. — Перо мне!
Потом он нагнулся и выдернул бронзовое перо из хвоста двуглавой птички.
— Уй! — вскрикнула первая голова.
— Еще пара таких путешествий — и без хвоста останемся, — прошипела вторая.
В этот момент что-то загрохотало в канатном отсеке. Кто-то явно просился на волю. Кот Петроff открыл люк, и оттуда, щурясь на яркий свет, вышла девушка в свадебном платье. Следом выполз Королевский питон.
— Извините, — сказал Королевский питон, — в полете меня укачало.
— Стошнило его, — пояснила Невеста.
Следом за Королевским питоном из канатного отсека появился молодой человек в галстуке.
— Ой! — вскрикнула первая голова.
— Кто это? — продолжила мысль вторая.
— Как вас зовут? — спросил кот Петроff.
— Партнер по бизнесу, — ответил молодой человек.
— Банкир его на прошлой неделе питону скормил, — пояснила Невеста.
— Райская троица, — хихикнула первая голова, — он, она и змей.
— Где же ваше райское яблочко? — ехидно спросила вторая.
Тут кот Петроff достал из кармана красное яблоко и сказал:
— Вот. Мне мама в дорогу дала.
— Передай его змею, — шепнула первая голова.
Кот Петроff протянул Королевскому питону яблоко.
— А теперь, змей, отдай яблоко Невесте, — шепнула вторая.
Королевский питон отдал яблоко Невесте, та надкусила его, захрустела, сказала: «Восхитительно!» — и с интересом посмотрела на Партнера:
— Возьмите, попробуйте!
Партнер взял из ее рук яблоко, надкусил, захрустел, сказал: «Действительно восхитительно» — и с интересом посмотрел на Невесту.
Королевский питон обвился вокруг лап кота и, заглянув ему прямо в глаза, ласково произнес:
— Что-то я проголодался, дружок. У тебя не осталось вкусных маминых бутербродов?
— Конечно, — ответил кот Петроff, — бери все!
— Какое райское местечко, — счастливо вздохнула Невеста, обведя взором океан, остров, лагуну.
— Это моя родина, — гордо сказал Королевский питон, заглатывая бутерброды. Но поскольку его рот был полон бутербродов, слова прозвучали неразборчиво: «Эфо фо-фа фо-фа-фа».
— Давай останемся здесь навсегда, — сказал Партнер, обращаясь к Невесте.
— Да, милый, — ответила Невеста, и они поцеловались.
Тут Император покашлял для приличия, и все посмотрели вверх, на Императора.
— Постановляю, — молвил он и заскрипел пером по свитку. — Жителям острова разрешается брить бороды.
— Ура! — закричали жители острова.
— Невеста с Партнером, — продолжал Император, — могут остаться на острове навсегда.
— Ура! — закричали все.
— Королевскому питону запрещается есть людей.
— Ура! — закричал Королевский питон. — Вы даже не представляете, как противно людей есть: часы, шпильки, запонки — фу, гадость!
— Все это, конечно, замечательно, — сказал Вождь, — но где мы возьмем ножницы?
— Пожалуйста, — пожала плечами Невеста, открыла свою косметичку и достала ножницы.
— Чудесно, — сказал Вождь, — но где мы возьмем бритву?
— Нет проблем, — ответил Партнер и достал из своего кейса бритву и гель для бритья. — Это у меня всегда с собой, ведь не знаешь, где завтра проснешься, — пояснил он.
При этих словах Невеста так строго поглядела на Партнера, что он невольно потупил взор.
А потом настало время Большого Бритья. Щелкали ножницы, хлопья пены летали над островом, как маленькие облака, оставшиеся без бород жители острова радовались как дети. Это историческое событие решили праздновать каждый год. Жители острова попросили Императора дописать в указе, что день ББ — выходной. Император внес поправку в закон и устроил праздничный салют. Корабельные пушки палили в небо, ядра свистели и шлепались в воду, вздымая фонтаны брызг. Акулы страшно испугались и уплыли подальше от острова — навсегда.
После этого жители острова вместе с Вождем, Невестой и Партнером побежали по берегу собирать камушки. Чтобы построить Храм Ножниц и Храм Бритвы.
— Куда отрезанные бороды девать? — крикнул вдогонку Королевский питон.
— Мы ими матрас набьем! — крикнула в ответ Невеста.
— Вам сверчки не дадут спать, — сказал Вождь.
— Но это же так романтично, — прошептала Невеста и снова поцеловала Партнера.
Император, кот Петроff и даже двуглавая птичка поняли, что теперь они лишние на этом райском острове.
— Поднять якорь! — скомандовал Император.
Вечерело. Засверчали сверчки.
Сказка Дмитрия Филимонова "Кот Петроff" опубликована в журнале "Русский бойскаут" №38.
Читать все статьи автора.
- Все статьи автора Читать все
-
-
28.12.2014Последняя песня Санты 0
-
07.12.2014Ленин и носки 1
-
22.11.2014На столбах 0
-
03.11.2014Майор на колокольне 0
-
03.10.2014Who is Иван Яковлевич 0
-
21.06.2014И бутылка библейского 0
-
20.05.2014Радя и смерть 0
-
09.02.2014Столетний бабник 0
-
13.12.2013Трактор 0
-
30.11.2013Глушь 0
-
26.11.2013Насморк 1
-
30.10.2013Фабрика змей 0
-
Комментарии (0)
-
Пока никто не написал
- Честное пионерское
-
-
Андрей
Колесников1 1166Февраль. Анонс номера от главного редактора -
Андрей
Колесников1 6149Доброта. Анонс номера от главного редактора -
Андрей
Колесников1 8149Коллекционер. Анонс номера от главного редактора -
Полина
Кизилова8890Литературный загород -
Андрей
Колесников12573Атом. Будущее. Анонс номера от главного редактора
-
- Самое интересное
-
- По популярности
- По комментариям