Классный журнал

В мире очень много непознанного и необъяснимого. Существуют такие загадочные штуки, которые к нам, россиянам, вообще никакого отношения не имеют, но вмонтированы в генетическую память поколения, как чебуречная «Дружба», вареная сгущенка и олимпийский мишка. Только подумаешь о такой необъяснимой вещи — сразу возвращаешься в детство, то есть слабеешь умом, покупаешь в продуктовом газированную воду «Байкал» и ешь яичницу с колбасой прямо из сковородки.

Но потом, после всего, когда рефлексия взрослого человека накрывает тебя с головой, понимаешь: а какое это вообще имеет к нам отношение? К Родине, к России, к детству?

А именно я имею в виду Бермудский треугольник.

Ну конечно, я сгущаю немного краски. Всякому ясно, что Бермудский треугольник — исконная, коренная, почвенная наша проблема. И как многое русское, пресловутый треугольник необъясним. Его нужно принять, его нужно бояться, только что не молиться надо на эту страшную, злую зону в Атлантическом океане.

Он необъясним, но объяснить его придется, надо. Просто нет другого выхода.

 

Я честно скажу: к моменту начала расследования информации у меня было, как у того мальчика из семидесятых прошлого века. Какой-то самолет сбился с курса и пропал. За ним — другой, третий. И так постоянно. И главное, всерьез недоумевал отец, который и пересказывал специально для меня заметку из «Науки и жизни» и передачу «Голоса Америки», совершенно нет никаких следов: ни обломков, ни выживших. И все при замечательной погоде. Просто раз — и нет самолета. Ну или корабля. Это, сынок, загадка, неразрешимая, скорее всего.

Вот и запрограммировал меня папа на фатальную тайну треугольника. В общем, если разобраться, Бермудский треугольник стал одним из догматов моей безбожной жизни. Трогать его поэтому было опасно, тревожно как минимум. С другой стороны, мы же взрослые люди. Совершенно очевидно, что пришло время взглянуть на проблему с высоты уже собственного опыта, с позиции силы нового, циничного, виртуального, сверхтехнологичного, века. Просто посмотреть, навскидку, искрометно подойти к проблеме, наскоком. Попорхать, как бабочка, и ужалить, как пчела. Была даже предательская мысль: если как пчела не получится, оставим все как есть — тайной, детским воспоминанием. Ведь должно что-то святое сохраниться, напоследок.

Однако довольно скоро стало ясно, что треугольнику не избежать участи остальных тайн. Уж больно все на поверхности.

Вообще, достаточно посмотреть хотя бы один вменяемый документальный фильм про Бермудский треугольник (да хоть бы и канала Discovery, а то и BBC) и прочитать книжку Лоуренса Дэвида Куше. Я, разумеется, пошел дальше и ознакомился с мини-сериалом про это дело. И вспомнил прекрасный двухсерийный фильм про экспедицию на Марс из завершенного уже расследования. Так вот, этот «Бермудский треугольник» с достаточно известными американскими артистами совсем не то. Совсем не помощник. Хотя мысль хорошая и версия действительно существующая, что, мол, треугольник — это своеобразный временной портал, хронологическая прорва, куда сваливаются все эти самолеты и корабли. И даже встречаются там друг с другом. А главное, все, в целом, живы. Ну, может, и не эта мысль главная в кино — я до конца не смог досмотреть.

 

Не секрет, что в каждом современном российском фильме про треугольник есть Вадим Чернобров. Он — главный специалист по непознанным явлениям. Бермудским треугольником Вадим Александрович занимался подробно, но поразил он меня даже не этим. Он рассказал знакомую до мурашек, до сладкой ностальгической истомы историю. В конце каждой четверти учитель — классный руководитель или кто-то там — в школе Черноброва на одном из последних уроков рассказывал про Бермудский треугольник. Но это только если всю четверть хорошо учились, если успели весь материал пройти. Поощрение неизведанным. И у меня такое было — наш историк тоже иногда, если мы себя вели хорошо, оставлял минут пятнадцать в конце урока и объяснял нам тайны: тайны Бермудов, тайны НЛО, он успел рассказать и про «Титаник», и даже про лох-несское чудовище. Те пятнадцать минут были фантастическим перемещением в другую реальность: все чудища и пакостные пришельцы представали исключительно в положительном свете. Теперь я понимаю, что мифы про Атлантиду, НЛО, пирамиды — это такая протестная анфилада, эзотерический марш несогласных своего времени. Теин в чае, как нам тогда трактовал Чернышевский. Как сейчас помню, скудная информация про чудеса служила слабым ориентиром, дополнительными координатами движения вперед. Чтобы по дороге в светлое будущее не сдохнуть со скуки, хотелось иметь в виду что-то большее, чем обещали «Известия» или даже «Литературная газета». Я это как-то остро осознал после слов Вадима Черноброва. Я понял, что именно этот человек мне нужен. И тут же связался с ним — с помощью социальных сетей.

Первый вопрос, который я задал Черноброву: действительно ли в Бермудском треугольнике существует искривление времени и нарушение причинно-следственной связи и из-за этого ли произошла часть катастроф? Вот так, с места в карьер.

Эксперт молчал недолго и ответил сухо, но, в общем, уклончиво: «Конечно, большая часть катастроф имеет обычное объяснение. Малую часть катастроф можно объяснить уже теориями гидратного дна (метан) и хроноаномалий, возникающих из-за больших вихрей воды».

Следующий вопрос, по замыслу, был про Атлантиду — ведь по одной из версий, Атлантида затонула именно в районе треугольника. Само по себе это еще бы ничего страшного. Штука в том, что цивилизация атлантов до конца не погибла, а зачем-то затаилась и изобрела — судя по всему, уже под водой — магический кристалл… Хотя что значит «зачем-то» — они же инопланетяне. А инопланетяне ведь как? С одной стороны, конечно, доброжелательны и делятся технологиями, но с другой — непредсказуемы. Когда они видят, что над ними шастают посторонние предметы большого водоизмещения, нервы не выдерживают: атланты достают приготовленный кристалл и посылают пагубные лучи сквозь толщу воды. Лучи затягивают корабли, да и самолеты. В морской пучине неодушевленные предметы (морские и воздушные суда) распадаются на атомы, а одушевленные (мужчины и женщины) попадают в воздушный пузырь и навечно остаются с уфологическими атлантами. В общем, все, как описано в конандойловской «Маракотовой бездне».

Вы, может, смеетесь, но такая версия существует. Хотя очевидно, что она заведомо ошибочная. Потому что мы давно уже доказали в одном из номеров «Русского пионера», что Атлантида затонула не в Бермудском треугольнике, а как раз рядом с Азорскими островами — старик Артур Конан Дойл тут был ближе к истине. За исключением пришельцев, конечно. Но я не стал задавать Черноброву вопрос про Атлантиду — про Атлантиду больше других знает геофизик и бард Александр Городницкий. Он тоже участвует во всех телепередачах про Бермудский треугольник, наших телепередачах. У Городницкого и песня есть знаменитая: «Атланты держат небо на каменных руках»… тара-ра.. как-то там… А, да: «Где без питья и хлеба, забытые в веках…». В телефильмах Александр Моисеевич обычно очень серьезно перечисляет остальные треугольные версии и осторожно, но нежно рассказывает про Атлантиду, намекая, что чем черт не шутит. Кто знает — может, она и действительно рядом с Флоридой. Со всеми вытекающими, я так понимаю, — с лучами и кристаллами.

И еще во всех русских телефильмах упоминается песенка Высоцкого «Бермудский треугольник» — куда без нее.

Но мы к этой песне вернемся еще. А пока…

Короче говоря, вся эта история со школьными уроками и хроноаномалиями задела за живое.

Сначала я очень сопротивлялся, но недолго. Соблазн поверить во временной портал, уступить Черноброву — сильнее. Я и уступил.

 

И обнаружил себя на зеленой лужайке за домом семнадцать, корпус четыре.

 

Справа детский сад, который сформировал во мне спортивный дух и где я получил свой первый трофей — звезду из красной бархатной бумаги за лучший прыжок в длину (чего там, триумфальный был прыжок). Сзади — асфальтовая дорожка, совсем недавно проложенная от новой шестнадцатиэтажки. Я сидел на прохладной земле, напротив окна Сашки Чекушкина. Он живет на первом этаже, его запросто можно позвать, но я не могу — мы, как и положено лучшим друзьям, недавно подрались. Причем виноват я. Ловлю, усиливаю, сберегаю, казалось, забытые напрочь чувства и мысли — ан нет, не забыто ничего. Вот сейчас из окна над Чекушкиным выглянет Оля Кобзева и не заметит меня. А я нынешний, опытный и не окликну ее. Потому что у меня миссия: я жду Борьку Роксмана, чтобы вместе пойти на продленный день или как он там называется — сегодня учитель истории Сергей Юрьевич Волков обещал рассказать про тайну Бермудского треугольника. А мне хочется поговорить с ним.

Думаю, это год семьдесят шестой — семьдесят седьмой, если судить по швейной фабрике «Москва»: еще нет пристройки во дворе. Да и хоккейная коробка еще как новенькая. И тополя в палисаднике молодые совсем — мы их в семидесятом сажали. Всем двором. С дядей Сашей.

Борька посмотрел на меня с подозрением:

— Ты чего это странный какой-то?

— Что не так?

— Не знаю. У меня есть семьдесят копеек. А у тебя сколько?

Это хороший вопрос. Дома из коробки со значками я прихватил советскую мелочь и около семисот рублей: они обесценились после павловской реформы, так и остались в тумбочке, нетронутыми.

— У меня тоже копеек пятьдесят есть.

— Куда — в «Алмаз», «Правду» или «Улан-Батор»?

— А что там?

— Ты чего? — Борька еще раз подозрительно посмотрел мне в глаза. — На «Маккену» же хотели. Тебя родители-то отпустят?

— Отпустят.

Мы уже поднимались на второй, в наш класс. Я позволил себе небольшую аберрацию: мой класс конца семидесятых после перемещения во времени состоял из двух классов обеих школ, где я учился, — так компактнее. Когда еще я смогу собрать всех их вместе?

Я смотрел на своих одноклассников — Господи, какие все маленькие. И как будто нет почти сорока лет: я точно помню, где моя парта, как всех зовут, — параллельно заработала какая-то другая память. Вошел Сергей Юрьевич, как всегда, мельком, почти невнятно поздоровался, кивнул куда-то в сторону окна. Он растянул экран, включил проектор, погасил свет в классе и стал рассказывать про Бермудский треугольник.

В общем, все верно. Действительно, считается, что именно Колумб открыл треугольник. Точнее, матрос его корабля увидел вдали загадочные огни и подумал, что на горизонте земля. Тайну этих огней разгадать так и не удалось…

— Сергей Юрьевич, как же не удалось? — Я знал, что времени у меня мало. — Уже известно: это были светящиеся водоросли Саргассова моря. Хотя и в эпоху Колумба считалось, что из-за своеобразного оптического эффекта, как бы миража, команда первооткрывателя увидела факелы туземцев — просто они казались ближе, чем были на самом деле.

Волков на секунду остолбенел. Я почувствовал на себе удивленные взгляды девочек — Алисы Букаевой, Лены Васильевой и Ленки Карповой.

— Откуда такие сведения? — Сергей Юрьевич быстро пришел в себя и даже заинтересовался.

— Ну как откуда… Из «Очевидного-невероятного», — соврал я. — И из «Науки и жизни». — Это уже было ближе к правде. — Кажется, Владимир Ажажа занимался расследованием истории с Бермудским треугольником. Не помню точно, он ли рассказал об этом, но в любом случае это исторический факт: Колумб пошел на эти огни и вскоре достиг берега.

— Я вижу, ты хорошо подготовился к теме. Что ты еще можешь сообщить классу? — Сергей Юрьевич саркастически улыбнулся и, как всегда, устремил взгляд поверх голов, вдаль, сквозь стены, возможно, как раз пытаясь разглядеть огни в Саргассовом море.

— Вообще-то, вся эта история с Бермудским треугольником по-настоящему началась в сорок пятом году двадцатого века. Знаменитый «вылет девятнадцать», звено из пяти торпедоносцев «Эвенджер»…

— «Авенджер», — поправил Волков.

— Ну, это как… Да, Сергей Юрьевич, «Авенджер». Пять самолетов отправились на учебное задание. Они вылетели с авиабазы во Флориде на восток, должны были отбомбиться в определенном районе и повернуть обратно на базу. Все пять самолетов не вернулись, катастрофой закончился и спасательный вылет самолета «Маринер». С этого момента и началась история Бермудского треугольника. К любым происшествиям внутри условного треугольника, соединяющего южную точку Флориды, Коста-Рику и Бермудские острова, после этой ужасной катастрофы лет на тридцать будет приковано внимание всего мира. Хочу сказать, что так называемые «летучие голландцы» — это тоже Бермудский треугольник…

— «Летучий голландец» — это мираж, — как сквозь сон молвил учитель.

— Согласен. Но я веду речь о разновидности «летучего голландца». Не призраке. Есть много случаев, когда в открытом море или океане находили суда без единого человека на борту. Один из самых известных — «Мэри Сэлест», в семидесятых годах девятнадцатого века. Ходят легенды, что на судне (и похожая ситуация была и в других случаях) все было, как будто пять минут назад тут была команда. Даже вроде завтрак еще не остыл.

— А куда же они все делись? — Таня Мергес.

— Это одна из неразгаданных тайн, — вставил Сергей Юрьевич. — Я как раз планировал устроить дополнительный урок по этой теме в следующей четверти.

— Сергеюрич, да чего тянуть, пусть Фохт сейчас скажет. Если знает. — Серега Лобарев подал голос с последней парты. — Он ведь сам там плавал, судя по всему.

Класс облегченно загоготал.

— Сереж, не плавал, а ходил. Это во-первых. Во-вторых, я могу пересказать только пару версий на этот счет. Первая — так называемый голос моря. Этот феномен открыл, точнее, описал академик Шулейкин. Вообще, голос моря — это инфразвук, звук низкой частоты. Как в басовых колонках. — Я посмотрел на Борьку (он у нас специалист по музыкальным колонкам). Борька подтверждающе кивнул. — Только еще ниже — ухо даже не слышит этот звук. А штука в том, что частота этого звука практически совпадает с биологическим ритмом человеческого организма…

— Это вы можете у биологич… у Валентины Ивановны уточнить. — Волков решил направить разговор в общеобразовательное русло.

— Так вот, этот голос моря может быть, кстати, предвестником бури. Но может возникнуть и в нормальных условиях — как резонанс, отражение от водной поверхности, например. Инфразвук может вызвать у человека панику, может вообще свести его с ума. Ученые считают… Советские, в частности, считают, что команда «летучих голландцев» услышала голос моря и просто выпрыгнула за борт. Есть еще версия, по которой моряки выбрасывались в океан, думая, что на них идет «девятый вал»…

— Как у Левитана, что ли? — Лобарев не унимался.

— У Айвазовского, Сергей, у Айвазовского. — Переждав, пока детишки отсмеются, Сергей Юрьевич добавил: — Но девятый вал, то есть что девятая волна во время шторма самая сильная, — это тоже миф, суеверие моряков.

Я хорошо подготовился к встрече.

— Не совсем так. То есть это, конечно, не девятая по счету волна, но все еще хуже. Время от времени совершенно внезапно, даже не обязательно во время шторма, возникает огромная, до тридцати метров, волна. Она называется блуждающей. Такие волны не редкость в Атлантике, и в Бермудском треугольнике в частности. И они тоже становились причиной кораблекрушений. Но я о другом. Во время даже небольшого волнения образуются не только волны, но и как бы впадины такие. Если корабль угодит в такую впадину, кажется, что его накрыла огромная волна. И люди тоже могут выброситься за борт от страха.

— Так в чем тайна Бермудского треугольника-то? — Мергес всегда умела правильно поставить вопрос.

Сергей Юрьевич сделал еще одну попытку спасти занятие.

— Есть версия, что в этом районе затонула легендарная Атлантида и…

— Атлантида, Сергей Юрьевич, если и затонула, то около Азорских островов.

— Есть и такая версия. — Учитель совсем сник.

— По поводу треугольника. Должен сразу вас расстроить: статистика катастроф в этом регионе практически не отличается от статистики на других участках той же Атлантики. Просто тут очень серьезный, один из самых интенсивных на планете трафиков…

— Чего?

— Тут очень интенсивное воздушное и морское сообщение, движение. Это ключевой транспортный перекресток Земли. Тут по определению больше всяких происшествий. Это раз. Во-вторых, исследователь Лоуренс Дэвид Куше доказал, что значительная часть катастроф произошла в Атлантике, но не в зоне треугольника, а за его пределами, в так называемом Адском круге. Он, этот круг, простирается на половину Атлантического океана. В-третьих, значительная, если не подавляющая часть катастроф произошла именно в неблагоприятных погодных условиях. Если честно и по-русски — корабли и самолеты попадали в штормовые зоны, в ураганы и смерчи. А ведь известно, что тут, у побережья Флориды, зарождаются сильнейшие, разрушительные ураганы, которым, как сказано в передаче «Очевидное-невероятное», дают красивые женские имена. В общем, если исключить катастрофы, которые имеют вполне рациональное объяснение, останется не так уж много действительно таинственных происшествий. Вернемся к главному — пропаже девятнадцатого звена «Авенджеров». Я специально… ммм… перед этим уроком консультировался с экспертом по навигационным системам. Так вот, на этих в общем не мощных и не слишком надежных одномоторных самолетах были установлены обычные компасы. И вопреки расхожему мнению, не все они вышли из строя. Дал сбой компас у командира звена лейтенанта Тейлора. Но так как это был опытный летчик, он пользовался непререкаемым авторитетом. И он попытался сориентироваться визуально. Все бы ничего, только Тейлор ошибочно определил место, где они оказались после отказа компаса. Он думал, звено над Мексиканским заливом — а на самом деле они были намного севернее, практически шли по правильному курсу. А Тейлор повел самолеты на север. Еще одна ошибка командира: он не перешел на запасную, техническую частоту для переговоров с флоридской базой, а на регулярной были очень сильные помехи. Может быть, из-за помех Тейлор не расслышал очень простую рекомендацию базы: лететь на солнце. То есть база имела представление, где находились самолеты — им просто надо было лететь на запад. Но Тейлор не услышал диспетчеров. Связь со звеном прервалась, когда, по расчетам, у них должно было закончиться топливо. Есть два заблуждения. Первое — что в переговорах с базой Тейлор якобы после слов «не надо за мной» сказал в эфире «они такие же, как». Я не точно цитирую, но смысл такой. Так вот, не было этих слов, про «них», — в лучшем случае это вымысел какого-то радиолюбителя, перехватившего обрывки переговоров. Второе заблуждение, которое развеивает Куше, — что таинственным образом переговоры велись на два часа дольше, чем это теоретически было возможно. То есть уже после того, как в баках «Авенджеров» кончился керосин. Но если учесть, что запаса должно было хватить почти на пять с половиной часов, все сходится — и по Куше, и по Википедии.

— По чему? — Это опять только Таня обратила внимание.

— По «Авикипедии» — это авиационно-кибернетическая энциклопедия. Не важно. Короче говоря, как говорится, человеческий фактор. После тех ошибок, которые совершил командир звена, у них просто не было шанса. А со спасателем «Маринер» все совсем просто: он взорвался в воздухе. И есть даже очевидцы этого взрыва. Правда, об этом редко вспоминают — тайна важнее.

И на этих словах прозвенел звонок — я вдруг вспомнил, что в школах круглосуточно звенят звонки: через сорок пять минут, потом через десять, а один раз большая перемена — двадцать минут.

Совсем не волновался, когда Сергей Юрьевич попросил меня задержаться.

— Коля, хорошее выступление. Видно, что ты подготовился. Только вот такая просьба: не делай так больше. Ты, по существу, сорвал урок. И сказал много непонятных вещей, возможно, запутал класс окончательно.

— Но я же раскрыл тайну.

— Коля, нет никакой тайны. Все имеет научное объяснение, рациональное.

— И даже искривление времени в Бермудском треугольнике?

— Особенно искривление времени.

— Хорошо, Сергей Юрьевич, нет так нет.

…У выхода меня ждал Борька.

— Здорово ты Юрьича. У него глаза на лоб вылезли. А чего ты мне вчера этого не рассказал, когда мы «Ариэль» слушали?

— Зато теперь скажу главную версию. Только тебе: катастрофы происходят из-за выброса метана с океанского дна. Понимаешь, со дна поднимается огромный пузырь метана… Ну, это газ такой.

— Как в баллоны на даче заправляют?

— Ну типа. Этот пузырь — огромный. В общем, корабли проваливаются в этот пузырь — при любой погоде. И даже самолеты могут попасться в эту ловушку. К тому же метан может и взорваться — что увеличивает разрушения. В общем, это самая последняя версия. И вообще, у всех катастроф в Бермудском треугольнике разные причины — и все эти причины совершенно научно объяснимы.

— Ага, я про газ понял. Но знаешь, мне версия с НЛО больше нравится. Она ведь тоже научная?

 

Мы поехали в «Правду». По дороге мне надо еще было заскочить в «Даниловский» — там висела куртка из кожзаменителя за девятнадцать рублей. Мне ее ждать на день рождения еще три года — я так долго ждать не хочу. И тогда не хотел, и особенно сейчас.

 

Ну что сказать: бинго. Мало-мальски внимательный взгляд на проблему зарегистрировал полное отсутствие какой бы то ни было тайны. Часть причин — человеческий фактор. Часть — суровые погодные условия. Из более экзотических причин — голос моря, блуждающие волны и гидратное дно — тот самый метан, про который я Борьке рассказал. По-хорошему, сюда бы искривление времени тоже отнести — но следопытская совесть не позволит. Чтобы признать временной сдвиг, надо либо развить на Бермудах скорость выше скорости света, либо пересмотреть фундаментальные законы физики, перетряхнуть старика Эйнштейна. Я не готов — пока.

А закончить хочется цитатой из полюбившегося Куше — созвучно тому, что делает «Русский пионер»:

«За немногими исключениями, необъясненными остаются лишь катастрофы, о которых нельзя найти никакой информации».

Это — про Бермудский треугольник. Если вместо слова «катастрофы» подставить «неразгаданные тайны» — будет про «Следопыта».

 

P.S. Песня Высоцкого «Бермудский треугольник» была написана в 1978 году, когда передача «Очевидное-невероятное» про эту мировую тайну уже вышла в эфир. Как уверяет писатель Николай Гринев, после концерта в донбасском Енакиеве Владимира Семеновича ждал накрытый стол в частной квартире. Компания никак не могла начать застолье — толпа поклонников под окнами требовала Высоцкого. Владимир Семенович не смог утихомирить фанов и вдруг притих, стал что-то писать. Потом взял гитару и исполнил новую песню — «Канатчикова дача», «Бермудский треугольник» по-нашему.

Фамилия хозяина той квартиры — Маргулис. Вот так.

"Русский пионер" уже в продаже. Все точки распространения в разделе "Журнальный киоск".