Классный журнал

Очень я люблю свою алкогольную колонку. И все время хочется ее улучшить, сделать ее еще более полезной и занимательной. Но как? Может быть, стоит применять методы великих? Например, «метод Чарльза». Как известно, Буковский открывал бутылку виски и приступал к работе. Утром оставалось только собрать листки в нужном порядке. Нет, не пойдет. Виски, летом и в таких количествах… Не мое. К тому же листков теперь нет, все в компьютере. А там Интернет, соцсети. Увлечешься, обязательно напишешь кому-нибудь лишнее. Напиток продиктует… Однозначно: опасный метод. Тогда, может быть, «метод Довлатова»? Как только наступает похмелье — сразу за работу. Но тут не угадаешь. Если похмелье будет жестким — тексты получатся тяжеловатыми, слишком философскими, а если легким — то и тексты будут ни то ни се. Тоже не подходит. Нужно свой собственный метод разработать. Если у кого-то есть рекомендации — пишите в редакцию. Безалкогольный не предлагать. Для такой рубрики это не подходит.

Обычно все истории в этой колонке — о связи алкоголя с творческой деятельностью. Я в основном о художниках пишу. Но тема этого номера — театр. Придется расширить границы. Сразу скажу, у меня с театром отношения сложные. Не сложилось. Театральные амбиции города Днепропетровска не дали мне театр полюбить, хотя я несколько лет мечтала стать театральным художником. Сцена меня завораживает, декорации — еще больше. Но только без актеров. Никого не хочу обидеть, но актеры провинциальных театров, они такие специфически гениальные. Иногда это тяжело. Вот и не образовалась в моем организме потребность ходить в театр. Пыталась с этим бороться, но детские травмы, они и в Африке детские травмы… Поэтому в театр я попадаю крайне редко. Именно попадаю, по случаю. И почему-то всегда на «Ревизора». Этот спектакль преследует меня повсеместно. Вы себе можете представить «Ревизора» в любительском театре Нью-Йорка? Я и на него попала. Комментировать не буду. Всякий раз, когда меня зовут в театр, я очень боюсь попасть на «Ревизора». Иногда мне кажется, что других спектаклей просто не может быть. Несколько лет назад я опять попала на него в театре Станиславского. Подружка уговорила, тоже несостоявшийся театральный художник. Пойдем, говорит, у меня контрамарки есть. Нет, говорю, ни за что, «Ревизора» больше никогда. У меня этих «Ревизоров» в жизни уже больше, чем мужиков. А ты где, кстати, контрамарки раздобыла? Давай их на другой спектакль обменяем. Нельзя, говорит, на другой, мне их сестра Вовкина дала, она у Суханова в команде работает. Как Суханова, говорю? При чем тут Суханов? А он играет там, говорит подруга. На Суханова пришлось пойти. Я его в театре до этого не видела, но мы с ним как-то раз очень душевно побеседовали, когда я его для журнала ELLE снимала. Суханов у меня в списке «положительных звезд» — с точки зрения фотографа, конечно. Согласилась. Но на всякий случай прихватила с собой. Аккуратную фляжечку такую. Думаю: вдруг расстроюсь? Вдруг сложившийся в моей голове образ Максима Суханова начнет разрушаться, вдруг иллюзии развеются? Но этого ведь можно избежать, если вовремя… Фляжечку решила наполнить крепким напитком, граппой.

Мы с рыжей Олей планировали встретиться пораньше, перекусить, а потом в театр. Но Оля опоздала. В зал мы уже после третьего звонка попали. Оля весь день ничего не ела из-за какой-то срочной работы, она даже мечтала, что нас не пустят после третьего и мы первое отделение проведем в буфете. Но нас пустили. Я немного раздосадована была. Мало того что я опаздывать не люблю, но у меня же еще и серьезный настрой был. Села в кресло, спина ровная идеально. Я всегда очень ровно спину держу, если дело серьезное. А рука в сумке на фляжке. Как на курке. Думаю, как только почувствую что-то не то, сразу хлопну. Сурово так себя запрограммировала. И вдруг Оля начинает икать. От голода. Бывает такая реакция у поджелудочной железы. Сначала Оля икает редко и тихо, потом начинает икать чаще и громче. Моя спина еще больше выравнивается, и срабатывает программа, только некорректно срабатывает. Я отдаю флягу Оле. Глотни, говорю, может, пройдет. Оля глотает. Действительно, помогает. Но вы ведь знаете, как пахнет граппа? Ближайшее окружение начинает поводить носом. Очень интеллигентная с виду женщина перед нами дотянулась до уха своего спутника и достаточно громко туда зашипела. Вот, нажрутся перед спектаклем, потом икают сидят. Лучше бы Оля этого не слышала. Ведь крепкий алкоголь моментально всосался в оголодавшую кровь и уже радостно бродил в ее голове. «Эх, женщина, женщина, что же вы своего мужчину вводите в заблуждение. А с виду такая воспитанная», — начала Оля. От неожиданности женщина развернулась на нас вместе с биноклем. Оля сидела за ее спиной, поэтому при повороте бинокль уставился на меня. Ситуация была втройне комичной: мы ведь в третьем ряду сидели. Все, спина моя расслабилась, опция серьезности отключилась. Женщина обратилась ко мне. Оля в ее сознании не существовала. Милицейским тоном она спросила меня, уверена ли я, что не употребляла алкоголь. Я заверила ее в своей абсолютной уверенности. Женщина ткнула локтем мужчину, он без слов откуда-то извлек и передал ей настоящую гаишную трубочку. Женщина протянула трубку мне. Я начала с интересом рассматривать этот предмет. Раньше мне он никогда не попадался. Дуйте, дуйте, говорит женщина, не тяните время. Какой уж тут Суханов. Мне было так интересно, я же не дула никогда раньше, поэтому я не стала бороться с нарушением прав личности и дунула. И победоносно протянула ей результат своей кристальной трезвости. Женщина буркнула извинения и отвернулась. Минут через пять Оля неожиданно опять икнула. Резко и громко. Поджелудочную можно обманывать, но недолго. Женщина заметно вздрогнула, но не повернулась. Мой сосед слева, который молча улыбался, наблюдая эту сцену, не сдержался и засмеялся немного лошадиным смехом. Ладно, напишу как есть. Сосед заржал. Икота продолжилась. «Девушка, пейте скорее», — посоветовали Оле с заднего ряда. Мой сосед слева наклонился к мужику передо мной и предложил раздать всем трубки, чтобы немедленно выявить хулигана. Мужик совершенно серьезно ответил, что у него с собой была только одна. Я уже всхлипывала от смеха. Тут первое отделение закончилось, и мы рванули в буфет. Оля взяла себе четыре бутерброда, потом быстро сравнила стоимость кофе и шампанского и выбрала, конечно же… что? Правильно, кофе. А вот я себе шампанское взяла, без бутербродов, — должна же я была отметить свое первое в жизни дуновение. Только мы расположились за столиком, в буфет вошла моя любимая женщина. Заняла очередь, вскорости и мужчина подтянулся. На сотрудников Госавтоинспекции они похожи не были. Скорее, на профессорскую чету. Знаете, бывают такие хамоватые профессора. У меня соседи такие же. Свободные места были только за нашим столиком. Чета направилась к нам, немного так заискивающе улыбаясь, как знакомым, которых сто лет не видел, не помнишь имени, но с которыми нужно быть сверхвежливыми для занятия свободного места. Пока они продвигались к нам, я быстро схватила Олину чашку с кофе, а ей придвинула бокал с шампанским. Пара приблизилась. У них тоже было шампанское, бутерброд для мужчины и пирожное для дамы. Они были очень нарядные, даже немного чрезмерно, не так, как постоянные театралы. Брошь, духи, отутюженный костюм… «Извините, так неловко получилось, знаете, такой серьезный спектакль, друзья рекомендовали, а тут такое, хотелось поставить на место. — Женщина щебетала похлеще канарейки. — Ну вот и не сдержалась. Петр, не пей весь бокал, тебе же за руль, теперь ведь нечем проверить, трубка всего одна была, дай я допью». Оля старалась молчать изо всех сил. Но мое шампанское, которым она автоматически запила бутерброд с колбасой, уже догнало граппу, и Оля вступила в светскую беседу. Знаете, говорит, это еще не страшно. Вот я недавно хотела оливье приготовить. Открыла банку с горошком, а он таким вкусным оказался, я всю банку съела. Брови женщины с вертикальным взлетом исчезли под челочкой. Тут до Оли дошло, что она собирается рассказать, но она успела выровнять ситуацию и резко сменила галс. Так вот я потом целую бутылку шампанского выпила — так пить хотелось. Вот и здесь такая колбаса соленая, пойду еще шампанского возьму. Женщина облегченно вздохнула, я тоже. Мужчина был так расстроен невозможностью выпить, что просто ничего не понял. Дали первый звонок, и пара заторопилась на свои места. Вернулась Оля. Шампанское уже закончилось. Пойдем, говорит, отсюда, выпьем где-нибудь по-человечески. В другой раз сходим нормально, я еще контрамарок раздобуду.

Вот так мое прекрасное впечатление о Максиме Суханове осталось целым и невредимым.