Классный журнал

Дмитрий Горбунов,
Екатерина Деева

Ты гонишь

— Самогон имеет авторское начало, — задрался Игорь. — У меня вообще идет по наитию — как щи варить.

В маленькой кухне на задворках Алтушки, под присмотром профессора кафедры виноделия А.Ф. Писарницкого, в сорокаградусной Москве мы варим самогон. На электроплите «Лысьва» стоит космического вида самогонный аппарат. Его блестящие детали, циферблаты и стеклышки, вставки из красного дерева и накладки из кожи стоят, как приличная иномарка. Все столпились вокруг плиты. Создатель аппарата Игорь Соловьев стоит у раковины, как капитан. Он придерживает трубочку, по которой течет вода.

Из краника показались первые капли. Запахло парфюмерным салоном.

— Давайте отберем фракцию, — говорит профессор. —  Сколько тут градусов, Игорь? Есть у вас спиртометр?

— Я в ложке поджигаю. Перестает гореть — перестаю гнать.

— Там же останется еще спирт! Так нельзя! Надо, чтобы весь отогнался. И второй раз перегоните потом.

— Со второй перегонки вкус жестче…

Выходим покурить на балкон. Балкон напротив украшает половина дохлого голубя на веревочке. По всему, чтоб отпугивать живых. С седьмого этажа видно, что город накрывает мутное облако торфяного дыма. Кажется — гонят все.

Пили бы водку. Все-таки водка, матрешка, икра — неформальные символы России. По ним опознают державу эффективнее, чем по гербу и флагу. Виски — шотландский, коньяк — французский. А водка — русский напиток, имеющий древнюю историю. Гордость нации, идеальной крепости, 40°, открытых Д.И. Менделеевым. А мы на кухне гоним самогон…

Возвращаемся на кухню. Кухня полна запахов. Игорь время от времени поджигает самогон в ложке. Пламя горит не очень ярко. Градус напитка падает, но разговор накаляется.

— А вы бы хотели такой аппарат, профессор?

— А зачем он мне нужен?

— Это же не просто самогонный аппарат, это произведение искусства!

— Да, произведение токарного искусства, я бы сказал. Можно перформанс сделать — поставить этот аппарат и рядом вас. Как вы жаждуще на него смотрите. И всем это демонстрировать!

В аппарате мирно булькает, а профессор медленно закипает:

— Вместо того чтобы в детдом купить продукты, люди балуются. А самый дешевый продукт в России, самый выгодный — водка. Самогон содержит громадное количество сивушных масел. А в водке их мил-ли-грам-мы!

Игорь опять поджег ложку и проверил градус.

— У меня не стояла задача сделать вещь, которая отвечала бы определенным канонам… Кстати, сейчас попробуете — удивитесь. Этот прибор, он качественный достаточно, несмотря ни на что. Нет же задачи сделать дешевле. Есть задача людей удивить. Представляете, на Рублевке ребята сидят. Что делаешь? Гоню самогон. Сама по себе фраза в шок вгоняет. Он такой барон и гонит самогон. Приезжай, погоним! Они ради хохмы это делают. Вот в чем фишка. Они не хотят пить спирт и водку, они хотят самогон, который будет со всеми этими фракциями, головами и хвостами вместе. Хотят похмелья нормального…

— Ваши труды рассчитаны на дураков! — припечатал профессор.

Алхимия

Как появились на Руси самогон или водка — не вычитать даже у Похлебкина. Есть версия, что завезли генуэзцы в канун битвы на Куликовом поле. А может, наши сами отбили самогон? Лежали фляги в генуэзском обозе у Мамая. И после битвы бойцы отведали трофей. За победу! Очень похоже на правду. Точно известно одно: самогон сюда кто-то привез. Но кто? И когда?

Французы сумели докопаться до самых корней — аль-коголь их научили гнать арабы. Эти парни искали философский камень, превращавший железо в золото. Их имена сохранила история — например, араб Альбукасис. Это имя нам все равно ничего не скажет, зато французы научились превращать плохое вино в коньяк. И теперь коньяк — гордость нации, знаменитый на весь мир напиток и легенда Франции. Его пьют из специальных бокалов — снифтеров, катают на языке и отмечают округлый вкус.

И почему водку не катают на языке? Хотя это как раз понятно. Попробуй ее покатай — мало не покажется…

Мы пытались понять, когда у нас научились гнать. Задавали вопросы профессору Писарницкому. Александр Фомич начал издалека:

— История алкогольных напитков начинается с того, как в Папуа — Новой Гвинее сидят и плюют в общий таз. А в слюне существуют ферменты, которые осахаривают крахмал. Потом эту жидкость можно либо сразу пить, либо перегонять. А процесс перегонки изобрели арабы. Во времена строительства пирамид…

Проникая в историю водки, мы научились слушать всякое и разное с умными лицами, пробовать и обязательно хвалить. Но тут не сработало. Откуда взялись арабы в Древнем Египте? Наши лица дрогнули, и профессор, почуяв неладное, быстро изменил тему:

— А история водки написана у Похмелкина. Ой, у Похлебкина. Я вам вообще советую написать статью о моей технологии. Я изобрел технологию производства, как делать русский виски.

И профессор поведал нам, как делать виски из квасного сусла.

Опять мы в тупике. Монументальный труд Ивана Прыжова «История кабаков в России» ничего не прояснил. Зато из глубин интернета выплыла история о том, что в XVвеке чудь белоглазая бежала в Москву от ливонцев. Некоторые осели в Чудовом монастыре, и был среди них Исидор из племени водь. Вот он и научился гнать ржаное вино, которое стали называть «водское вино». А распробовав, прозвали водкой.

История Исидора из племени водь нам показалась ничуть не хуже истории араба Альбукасиса. Но мы решили уточнить это у Бориса Родионова — еще одного ученого, историка водки и писателя, задав ему простой вопрос: как появилась водка на Руси? И когда?

— Я хочу абсолютно честно ответить на этот вопрос. Не хочу придумывать… А если мы все-таки хотим ответить на этот вопрос, то надо придумывать…

После этого он открыл портфель, достал бутылку с прозрачной жидкостью и налил в рюмочку. Жидкость была не похожа на водку и имела округлый вкус.

— Это полугар, 38°. Хлебное вино, восстановленное по старинным рецептам. Я получил золотую медаль на дегустации. Можно пить без закуски.

По вкусу водка была ни на что не похожа — гораздо мягче, чем граппа. Мы капнули водки на ладонь и растерли — пахнуло хлебом. Бутылку он закрыл, сказав, что припас ее для телевидения. И неожиданно добавил:

— А мы сейчас пьем водку со вкусом укола в ж…!

Всплыла в памяти одна история. В кубанских станицах за большие столы садятся казаки. Каждому до краев наливают. Старший произносит тост: «Огонь!» Пьют залпом и переворачивают стаканы вверх дном. Может, и правда мы в бою отбили самогон у Мамая?

Путь воина

За самогон теперь не наказывают. Если гонишь для себя, а не в корыстных целях. И мы продолжали гнать на кухне Игоря. Из крана капало, а в ложке упруго билось пламя.

Гнать Игорь учился с малых лет. Гнали все. Жили они в маленьком поселке под Шатурой.

— Папа гнал дома, в квартире. Папа был кузнец. У него была такая шутка. Представляете, что такое молот-трехтонник? Это в два раза выше, чем до потолка, такая штука. Три тонны весит! И там такой рычажок — нажимаешь, и она опускается все ниже и ниже. Он брал бутылку из-под пива, а на ней такая пробочка была пластмассовая. И он вот так вот наживлял ее и ставил на наковальню, и забивал трехтонником пробку. На спор. Не разбивая бутылки. А потом молот поднимал опять и разбивал бутылку вдребезги. У меня папа веселый был человек. Любитель эффектов. Гайки ковал для ЭМТЗ. Экспериментальный машинно-тракторный завод. В поселке его называли «Эх, Мала Твоя Зарплата».

Водку тогда давали по талонам, зато сахара и дрожжей хватало. Игорь, студент текстильной академии, решил заработать.

— Для аппарата я купил миллиметровую сталь, листы метр на метр. Сварили их на том же заводе «Эх, Мала Твоя Зарплата». Ночью привезли металл, на другую ночь все было готово.

Потащили мы это дело с другом в хрущевку. Но ладно куб, это еще фигня, а вот бак для браги не имел ребер жесткости. В театре, знаете, используют листы металла, чтобы изобразить гром и молнию. А мы это дело инкогнито хотели занести в ночи с первого этажа на пятый. Кеды надели, дураки, чтобы шагов было не слышно. Грохот стоял такой! Не знаю, почему никто не вышел.

Пришел сосед — он знал, что я поганиваю чуть-чуть. Просит: «Я у тебя выпью кружечку». Идет в ванную, там у меня обычно стояла брага. Нету! Где? В кладовке теперь. Из кладовки слышу вопль: «Игорь, ты о…ел!» Я, говорит, знал, что ты Наполеон, но не думал, что настолько. В баке утонуть можно было.

Однажды я брагой залил соседей. Кран протек. Но в перекрытиях брага отфильтровалась и вниз пролилась чистая вода.

Милиция не следила абсолютно. Я продавал самогон на этом самом заводе. Первые восемьдесят литров продал за один день. И весь завод был на рогах и директор не мог понять, что происходит. Почему от всех пахнет одинаково?

Тогда все гнали одинаково — брали сахар и кидали дрожжи. Это теперь народ избаловался: «Взять 10 кг халвы, 20 литров воды и добавить 20 г мяты для оптимизации запаха».

А закончили гнать, потому что сахар подорожал, а дрожжи пропали. Зато водка появилась везде. Очень дешевая. В рекламе Распутин одним глазом подмигивает — смотрите, я настоящий. И спирт «Роял», помните? Это беда! Жуткая гадость вообще. Надобность в самогоне отпала сама собой. Невыгодно стало гнать.

А вот историк водки Борис Родионов считает, что в России беда наступила гораздо раньше, еще в XIXвеке, когда с экономической точки зрения стало выгодно делать спирт из картошки. Добила выделку зерновых водок государственная монополия (1895). Под лозунгом борьбы за народное здоровье монополия установила диктатуру ректификации. Дешевый спирт-ректификат и монополия на торговлю за двадцать лет похоронили хлебное вино. Делать зерновые водки потеряло всяческий смысл. Сам Родионов потратил несколько лет, чтобы восстановить хоть один из традиционных рецептов.

Мы спросили Бориса, почему это случилось именно в России.

— Это пытались сделать во всех странах Европы. Во второй половине XIXвека, когда в Европе научились делать спирт-ректификат, везде пытались перейти на раствор спирта с водой. И связывали реформы с введением государственной монополии на продажу спиртного. Это не случайно. Любое государство хочет прибрать к рукам продажи и прибыли торговцев. Но в парламентских странах такой интерес надо маскировать  — например, заботой о здоровье граждан. Ни в одной стране эта идея не прошла, потому что гражданские институты не позволили лишить страну привычных национальных напитков. А в России эти институты слабые…

 Идея заняться дорогими самогонными аппаратами у Игоря Соловьева появилась лет восемь назад. Тогда никто этого не делал.

— Человек должен прожить жизнь воина, то есть он должен быть безупречен. И только тогда ему открываются многие вещи. Вы знаете, как приходят идеи? Просто вышел покурить на балкон, бац, файлы загрузились, и я уже рисую на бумаге за несколько секунд эту штуку, а потом за два дня дорисовываю ее на компьютере.

Начал он с того, что стал рисовать аппарат. На бумаге в клеточку. Рисовал почти год. Нашел людей в Королеве, на оборонном предприятии, и они взялись сделать. Никто еще в России не делал таких штук. Над каждым узлом мучились. И когда он наконец все увидел воочию, был в шоке.

— Потрясающая вещь! Когда ты ведешь безупречный образ жизни, тебя начинают посещать чудесные вещи, начинаешь мир воспринимать по-другому. Когда говорят: вот гениальный человек, вот негениальный человек, вот умный, а вот глупый — это не так, не бывает гениальных — негениальных, у кого-то просто форточка такая открывается и туда поступает информация, а у кого-то она закрыта. Вот и все. У меня она открылась. Мало ли от чего! Я кардинально изменил свой образ жизни.

Для себя он решил, что просто сидеть в чужой фирме он не будет. Говорить: «Ой, я такой офигенный чувак, поднялся, меня продвинули, устроили!» — ему неинтересно.

Надо новые вещи придумывать. С нуля. Это как раз безупречно.

— Есть вещи, которые делают все, но они не совсем хорошие. В Москве, во всяком случае, я точно знаю, это делают все. А я для себя решил, что этим заниматься не буду, хотя мне это постоянно предлагали. Это взятки или воровство. Я в один прекрасный момент понял, что деньги, заработанные таким способом, приносят только зло.

Первый опыт оказался негативный. Аппарат — не завод. К нему привыкнуть надо. У каждого свой режим. Как у скрипки.

— Самогонный аппарат, это как рождение ребенка: колясочку выбираешь, пинеточки покупаешь… Мне на первый аппарат прокладку поставили, которая плавится выше шестидесяти градусов. А у меня там девяносто. Прокладка сгорела, вонь сплошная. А как я готовился! Брагу ставил специально за три недели…

Поменял, и все пошло нормально. Снова выгнал и дал ребятам попробовать. Утром приходит SMS: «Самогон — супер, голова не болит, только сушняк». Вот это был момент триумфа.

Сейчас можно выбрать самогонный аппарат практически на любой вкус. Построить у себя на кухне уютный спиртзавод с каким-нибудь удивительным названием — «Супербайкал», «Юпитер» или «Ударница-клубничка». Их можно купить на каждом углу. А Игорь теперь конструктор элитных самогонных аппаратов.

— Я этот стиль называю стиль панк, или викторианский. Кто-то говорит, что это хай-тек. Почему хай-тек? Это стиль панк чистой воды. У меня такой взгляд на стили.

Он считает, что делает не самогонные аппараты, а продает идею. И эта идея в том, что людям часто не с чем прийти к другому человеку. Нечем удивить. А еще есть люди, к которым приходить с подарком меньше ста штук вообще нет смысла.

Укрепление взаимоотношений

— Первый аппарат был некрасивый в моем понимании. Я его в принципе не хотел продавать, думал, оставлю для истории. А потом продал банкиру. А может, и не банкиру, но к банку отношение имеет. Тот купил пять аппаратов. Покупал их раз в неделю. Звонила его секретарша: Игорь, приезжайте. Причем в одно и то же время, в один и тот же день. На третий раз я уже знал, что мне надо ехать, хотя звонка еще не было. Наверное, он их дарил, ублажал кого-то.

Еще одна модель ушла депутату на Украину, для депутата из Твери приценивались. Люди были непростые.

Один аппарат я реализовал в Белый дом. Не буду говорить, кому. Министру. То есть от него звонили. Как мне рассказали, он должен был кому-то подарить. Я спросил: «Мы знаем этого человека?» — «Да, вы знаете. Но кто, не скажем».

У меня свое умозаключение, догадки. Как раз через неделю-две приехал Обама. Помните, была встреча без галстуков в таком стиле русском, самовар? Думаю, без моей штуки не обошлось. Я посмотрел по иерархии: выше министра только Путин, но Путин не тот человек, которому могут подарить самогонный аппарат. А Обаме могут.

Юрист-международник, клиент, мне все звонит: «Езжу за границу, в Европу, там уже просят, чтобы я порцию своего адреналина привез». Рассказывает рецепты — я такие первый раз в жизни слышал, что-то с молоком… Все, чувствую, я отстал уже, он впереди. Реально заморочился человек на этой теме.

Как-то продал несколько штук в Ереван, а они мне рассказали, для чего все это. Там произрастают всякие фрукты — персики, виноград, они все бросают в одну бочку, и оно там бродит. Фруктовое вино получается, фруктовая брага. Они ни дрожжи, ни сахар — ничего не добавляют. Там все это есть уже во фруктах. И все это перегоняют. Вещь потрясающая. Они там ходят друг к другу в гости, общаются на определенном уровне с разными людьми, не буду говорить, с кем.

И только потом от историка Родионова мы узнали, что алкоголь и способы его потребления играют важную социальную роль в жизни общества. В странах с «северным типом потребления» последствия гораздо тяжелее, чем в южных странах, где пьют вино и дистилляты. «Северный тип» — это водочный тип. Когда много и залпом.

А как еще можно пить разведенный спирт? Мы пытались представить человека с бокалом в руке, смакующего мелкими глоточками водку на светском рауте. Образ не складывался.

Все-таки решили спросить у Игоря,  зачем люди гонят.

— Зачем гонят? Я так считаю, для укрепления взаимоотношений. Одно дело — виски купить антикварный за семь тысяч евро, другое — когда ты это сам сделал. Компанию собрал или бутылочку свою подарил. Даже в офисах люди гонят, после работы. Я заходил, смотрел. Прямо там и пьют. Неразбавленный.

Вон шотландцы, ирландцы гонят там самогон, называют его виски — и все нормально. А мы тут — дистилляция, водка! Почему водка? Мнение мое такое — это государственная политика. Просто государство нормально на этом наваривает денег. Если б государство зарабатывало на виски денег, оно бы виски продавало.

Гендевит, ундевит

Профессор кафедры виноделия Московского госуниверситета пищевых производств, доктор биологических наук Александр Фомич Писарницкий гонит прямо в лаборатории. Сугубо в научных целях. Гонит немного, литра три-четыре, не больше. Все это стоит на полке — дают пробовать представителям заводов. Правда, подумав, профессор добавил:

— Но если дипломник или аспирант хочет выпить — пускай пьет.

Один лишь раз профессор гнал для себя, потому что сады дали небывалый урожай яблок. Гнал, чтобы фрукты не пропали. Оборудование брал лабораторное. Сам не пил, только родственники.

— И хорошо пошло. Они пили все это неразбавленное, семьдесят градусов! Было невкусно, зато как пили!

А забавы самогонщиков оценил жестко:

— Надо же быть дураком, чтобы гнать самогон, если можно пойти и купить бутылку.

Александра Фомича всю жизнь заботило, как сделать спиртное дешевле и быстрее. В промышленных условиях и без всякой эзотерики. Профессор гордится своими открытиями. После сомнений и колебаний он разрешил нам рассказать секретный способ, как приготовить десятилетний коньяк за месяц («Все равно есть патент»).

Обычно все это дело выдерживают в дубовых бочках. Спирт из них потихоньку испаряется (французы нежно называют утраченное — «доля ангелов»), и аромат становится круче. Профессор придумал, как старить продукт в ванне. Перед этим настояв его на дубовых клепках. Считай, что не спирт заливаем в бочку, а бочку окунаем в спирт. Из ванны испаряется скорее. А над ванной кондиционер. Собирает драгоценные капли. («Мне это в голову пришло, потому что у меня такой же дома. Из него все время капает»). Потерь — ноль! На выходе десятилетний коньяк.

Нам тоже хотелось что-нибудь ускорить и внести свой вклад. Мы решили поделиться с профессором секретом приготовления браги в стиральной машине: «Взять 10 кг сахара, 100 г дрожжей, 30 литров воды. Поместить в стиральную машину и крутить два часа. Потом перегнать» — но наш рецепт ему не понравился.

— Надо идиотом быть, чтобы так делать. Напишите: некоторые идиоты делают так! Если там подогрев, это плохо, потому что брожение должно идти при восемнадцати градусах. И спирта будет меньше. Вы вот… Купите вина дешевого. В пакетах. Тогда можно гнать сразу.

Мы так и сделали. Купили вина. Вот сидим и гоним на кухне у Игоря. Из крана капает, а в ложке горит.

И только когда мы совсем разоткровенничались, выдал профессор рецепт идеального самогона:

            — Берите сахар. Тонна сахара — шестьсот литров спирта.

— Нам столько не надо. Пока.

— Неважно. Зерно не берите. Морока. Его еще надо прорастить или добавить ферменты. Я купил бы сахар, растворил в воде, двести грамм на литр, и туда дрожжей. Порошковых. Две капли нашатырю. И немножко витаминов для брожения. Гендевит, ундевит… Сбродил, перегнал. Все.

Огонь!

В ложке перестало гореть. Игорь выключил конфорку. Последние капли падали в колбу. Профессор разволновался:

— Там же еще много осталось! Вы больше гнать не будете?

Но уже детская радость разлилась по кухне:

— Чудо! Рождение самогона! Пахнет вкусно!

— Это же не компот! Нельзя говорить «вкусно». Надо второй раз по технологии перегнать…

Резали сало и огурцы. Пришла пора пробовать.

Огонь!

— Настоящее качество можно узнать только после второй перегонки. Кстати, а температура как у вас регулируется? Вам, как изобретателю, будет неприятно это слышать, но тут не хватает одной важной детали. Вы слышали, наверное, об адиабатическом расширении паровоздушных смесей…

Под самогон выстраивалась картина мира. Смог теперь казался прозрачным, а тушка голубя — символом. Из кухни долетали слова профессора:

— Вы, конечно, можете обидеться, это ваше полное право, но это просто игрушка. Игрушки тоже должны быть разумные.

Почему человек играет — одна из загадок природы. В этом не могут разобраться философы и видят в способности играть что-то мистическое. Считают, что в этом сверхлогический характер отношения с космосом или нерациональная основа нашей природы. А может, предельные смыслы? Ведь основа любой игры — свобода.

И, глядя с балкона на наш большой город, мы поняли. Гонят все. Гонят, что водка — это символ России, что от нее голова не болит, что Менделеев открыл 40°… А оказалось, что 40° придумал министр Рейтерн, чтобы считать было удобней. Округлил 38. И он же, лифляндская морда, продал Аляску!

А еще историк Родионов уверяет, что к «чистой» водке быстрее привыкаешь, чем к «грязным» — чаче, виски или коньяку. Может, он тоже гонит? А может, и нет. Но главное все-таки — это свобода. У нас должен быть выбор — гнать или не гнать, быть или не быть… Может, тогда сами разберемся, пить нам или не пить?

На балкон вышел Игорь.

— У меня идея-фикс — уехать в Чехию. Хочу сделать там такой дистиллер-бар в стиле стимпанк, где будет гнаться и продаваться самогон. Там можно такое предприятие открыть, а у нас нельзя. Почему в Чехию? Ну, во-первых, недалеко от России, вдруг соскучишься…

Статья Дмитрия Горбунова и Екатерины Деевой «Ты гонишь» была опубликована в журнале «Русский пионер» №17.

Читать все статьи авторов