Классный журнал

Марк
Гарбер

Под флагом «Сантори»

Все знают, что алкоголь изменяет собственное представление о пространстве. Это качество и делает его таким привлекательным и опасным одновременно. Еще один из алхимиков — первооткрывателей чудесных свойств спирта монах Валентиус писал об аквавите: «Этот эликсир делает больного — здоровым, старика — молодым, уставшего — бодрым».

И еще я замечал, что при наложении на настроение в хорошей компании определенных напитков происходит непредсказуемое изменение окружающего мира.

Лет шесть назад я поехал с моим товарищем и собутыльником Андреем Макаревичем и его женой Наташей, именуемой нами Голубицей по причине фамилии Голуб, в путешествие. Маршрут наш был весьма экзотический и пролегал через Японию и далее в Микронезию. В Японии помимо поездки по стране мы должны были нырять на самом южном острове — Инагуни. Там были открыты неизвестные подводные сооружения, предположительно созданные человеком. На пути к этому новому чуду света мы сделали остановку на острове Окинава. На Окинаве есть специальный сетчатый загон, где плавают китовые акулы. Совместное нахождение в воде с этими гигантами — удивительный опыт. Но не об этом я хотел бы здесь рассказать, учитывая рубрику.

На Окинаве, как известно, находятся американские военные базы. Помню, в семидесятые годы Окинава устойчиво ассоциировалась со словами «непотопляемый авианосец военно-морского флота США». Отсюда американские летчики летали бомбить Вьетнам.

Вечером после общения с китовыми акулами мы вышли в люди прогуляться по Окинаве. На нашем пути оказался огромный трехэтажный магазин-ангар, в котором продавалась мыслимая и немыслимая военная форма всех времен и народов, а к ней еще и разные прибамбасы типа портупей, кокард, нашивок, шлемов и прочей милитаристской всячины. Для любого мальчишки, независимо от возраста, это абсолютный магазин мечты. К тому же, все можно было примерять, преображаясь соответственно вновь обретенному облику. Место, однако, диктовало свой жанр.

Мы купили себе куртки примерно времен вьетнамской войны разных фасонов без опознавательных знаков с зашитыми прорехами, похожими на следы пуль. Мы с Макаревичем тут же стали похожи на прошедших нелегкий военный путь ветеранов, а Голубица — на боевую подругу. Странным образом это внешнее сходство подействовало и на сознание. Нужно было обмыть купленные мундиры, и мы направились в ближайший японский ресторан, где, выпив саке, узнали от приличной американской военной пары, что есть и «неприличный» район — там, собственно, и отдыхают уставшие от военной службы солдаты и матросы. Нам хотелось именно туда.

Накануне Голубица получила в подарок от супруга новый фотоаппарат «Кодак» и снимала все окружающее с маниакальностью профессионального фотокорреспондента. Так что все события той ночи оказались задокументированными.

Улица, на которую нас отправили, была усеяна барами и ресторанчиками типа ковбойских салунов. Мы зашли в приглянувшееся заведение и попали в атмосферу американского бара в голливудском варианте. Вы видели не одну ленту с типичными для голливудских картин барами, наполненными полицейскими или военными. Ничто не указывало на нахождение в Японии.

Тут я хотел бы сделать одно лирическое отступление, связанное со спецификой потребляемых напитков. Когда я был маленьким мальчиком, в нашем доме был сервант, а в серванте бар. В те годы это был такой же обязательный элемент убранства, как портрет Хемингуэя на стене. В баре стояли разные красивые бутылки, невесть каким образом прорвавшиеся через железный занавес. Среди них особенный интерес у меня всегда вызывала бутылка японского виски «Сантори». Она была похожа на этакую большую квадратную гранату-лимонку. И еще в ней было что-то самурайское и грозное. Бутылка жила в нашем баре много лет, пока однажды, видимо, покончив со всеми менее гламурными напитками, мой отец с приятелем не выпили ее. Эффект был страшный — помимо громких декламаций стихов и заверений в вечной дружбе, чего после обычных напитков не случалось, «Сантори» не отпускал их и на следующий день. Оба практически не в состоянии были подняться и с трудом могли вспомнить события предыдущего дня.

Через много лет в институте судьба подарила мне еще одну встречу с японской бутылкой в доме моего товарища. Бутылка «Сантори» была подарком его отцу — замечательному травматологу. Нас было трое. Ночь мы провели, гоняясь за нашим обычно не пьющим другом, принявшим изрядную дозу японского алкоголя и убежавшего на улицу. Теперь он всемирно известный профессор-биохимик в Бостоне. Возможно, помог виски...

И вот встреча сквозь годы — на барной стойке я вижу с детства знакомый силуэт. Старый добрый «Сантори». Как не попробовать?

Мы расположились у стойки бара и начали выпивать. Мы не выпадали своим видом из контекста заведения, и наша старая форма и «Сантори» начали работать. Сначала окружающие выяснили, что мы из России. После совместного выпивания водки, чудно легшей на «Сантори», я неожиданно для себя заявил, что мы приехали открывать российскую военную базу на Окинаве. Андрей с Голубицей, пережив первый шок, робко поддержали эту версию. Через три-четыре рюмки водки мы реально готовы были проводить в жизнь эту ответственную миссию. При этом, как следовало из моих слов, персонал предполагалось набирать на контрактной основе в порядке эксперимента, и платить готовы были немерено. Поэтому тут же и началась вербовка персонала. Мне записывали на бумажках имена и фамилии, названия соединений или части, где служил кандидат, и практически весь боевой путь с контактными телефонами в конце.

В какой-то момент возбуждение достигло наивысшей точки, в опьянении и кураже я предложил морпехам померяться силами в армрестлинге. Затея безумная при одном взгляде на меня и морпехов. Но произошло чудо (видимо, снова «Сантори») — каким-то немыслимым образом я уложил трех здоровых молодых парней, чем окончательно утвердил их в решении перейти под наш флаг.

Мы с Андреем, поддержанные Голубицей, братались с морпехами, как с германцами в Первую мировую, и были абсолютно искренне убеждены в важности выполняемой нами миссии.

К трем часам ночи бар был полон — весть о вербовщиках распространялась со скоростью лесного пожара, все хотели с нами выпить и поговорить.

Несмотря на обилие выпиваемого, способность к контролю над ситуацией оставалась, и в какой-то момент мы оказались окружены новой группой, подкатившей на скейтбордах. Эти ребята были очень милы, но при их появлении наши предыдущие друзья стали как-то быстро рассасываться. Говорить про базу новопоявившимся нам не хотелось, и мы их просто напоили.

Расставались друзьями часов в семь. Макаревич даже оставил автограф на майках американских спецслужбистов. Заряда еще хватало, и мы поехали есть суп в бар к морякам. Мы снова крепили связи и обсуждали боевое патрулирование подводниками кораблей...

Утра не было... Я выгребал из карманов бумажки с именами и названиями кораблей.

В голове, которая гудела как набатный колокол, билась от звуков колокола только одна мысль: а ведь и правда хорошая идея открыть тут базу.

Статья Марка Гарбера «Под флагом “Сантори”» была опубликована в журнале «Русский пионер» №14.