Классный журнал

Третья Половая

07 мая 2012 15:44

Замглавного редактора «РП» Анна Николаева уже много номеров подряд пытается выговориться на единственно интересующую ее тему: отношения между мужчиной и женщиной. Но когда человеку есть что сказать и когда у него так накипело, как у нее, это не так-то просто. В этом номере история достигает апофеоза. Это уже война.

У меня всегда было ощущение неизбежности третьей мировой. И только сейчас я поняла, что она наступила. Именно войной без трогательных преувеличений можно назвать то удивительно беспорядочное, что происходит в отношениях мужчин и женщин. И хотя боевые действия в глубине своей пока носят преимущественно партизанский характер с невыявленными типажами и разрозненными однополыми дискуссионными кучками, факт боевых действий с неотразимыми последствиями для обеих противоборствующих сторон смело можно констатировать.

Анализировать причины бедствия, даже если оно носит стихийный характер, полезно. Но в данном противостоянии клубок причинно-следственных связей оказался столь всклокоченным, что найти главную нитку не представляется никакой возможности, гораздо легче считать колтуны и царапины в скромных уголках души безвременно погибших для счастья чувствования.

Мне было бы проще всего обвинить во всем мужчин (по роду своего существования). Например, заявить о том, что с религиозным упорством шопоголиков они утратили способность радоваться приобретенному и лишь спешат овладеть новой вещью высокого вагинального качества, по большому дисконту расплатившись «Визой-голд» за старую. Иные следуют высокотехнологичным методикам убеждения и получают даром, но в итоге платят больше собственным авторитетом и гендерным брендом, как опозорившийся счастливый обладатель секонд-хэнда, затесавшийся на понимающую во всем вечеринку.

Но достанется и женщинам, особенно тем властительницам собственных дум, что надумали себе беспрекословное и лживое с привкусом психосоматической боли право жить для себя. Тех самым умудренных вымороченным опытом, что скупают барахло тоннами, тоннами же выбрасывают, и все оттого, что некому погладить подушечки их пальцев, а они жуть как чешутся.

Впрочем, жить для себя давно, уверенно и страстно решили по обе стороны баррикад. Почему и по какому право мужчины и женщины выдумали себе этот неприглядный чахоточный слоган, теперь уже и не вспомнить. Подозреваю, что это все выхлопы непережитого, а значит, непереваренного должным образом капитализма с его ошалелым стремлением к урыванию и спонтанному единоличному потреблению.

И вот мы получили общество свободных, по случаю ответственных людей, которые уверенной подиумной походкой идут по своей собственной жизни: необязанные, необремененные, высоко одинокие, еще выше интеллектуальные и неприкрытые. Они развевают выкошенной салонами шевелюрой, покупают себе дорогие вещи и кормят себя не обремененными пестицидами продуктами. Взрослые люди с большой буквы, состоявшие и повидавшие пепелище собственных брачных уз и гильотины разводов. Женщины, вкалывающие ботокс не столько в себя, сколько для себя, мужчины, взрывающие фондовыми рынками личное пространство для зловредного ноющего эго. У всех, конечно, есть обязательства… Ну, там, дети, родители, домашние животные. Нет-нет, от них не отказываются, потому что от обязательств отказываться неприлично в украшенном чистотой жанра обществе. Но не более того.

Но война идет, а это значит, что у взрослых свободных людей есть друг к другу вопросы, иногда претензии, а бывает, и несведенные счеты. Договориться миром нее получается, потому что млечный путь идеалов тех и других, как две параллельные прямые не пересекается, как не пересекались раньше и не пересекутся никогда. Но если раньше женщины знали, кому придется сложить руки в прощении и почему, то теперь знание это, подернутое ленью и выдуманными амбициями, кануло в сон, где и живет юнговскими недосказанностями.

Все это мне привиделось, потому что недавно пропала одна женщина. Она исчезла совсем, как исчезают старые и больные кошки. Она слишком долго жила одна, эта женщина. Она считала, и, надо полагать, небезосновательно, что отношения даны на счастье бедным и обездоленным, а богатым и украшенным божьей искрой нужно питаться аристократическим одиночеством. Эту женщину, я знаю, тошнило вечерами и утрами, потому что она ничего не ела. Она плохо спала, как и положено натурам впечатлительным с легким сквозняком в голове. Она не рожала детей, потому что ведь не от кого, когда вокруг одни враги… Она пила таблетки от простуды, от кровоподтеков в области нетронутой сердечной мышцы и пыталась петь. Пела она хреново, потому что ее легкие удивлялись собственной надменности, но окружающим вроде бы нравилось, как она поет, и она заливалась… слезами.

Эта женщина пропала рано утром. И от этого ей стало легче, потому что ее перестало тошнить. Она не понимала, что исчезла, потому что ее никто не искал, кроме косметолога из салона, куда она записалась накануне вечером. А косметолог, он что… позвонил пару раз и да бог с ней…

Теперь ее уже не найти. Я даже не знаю, где она: в аду или в раю, но лишь бы не между небом и землей, там, куда чокнутый Андерсен поместил свою Русалочку. Там, говорят, страшнее всего.

Эта женщина, когда курила большие сигареты, что по нынешним временам немодно, но она все равно курила, рассказывала мне, как однажды маленькая девочка на улице подошла к ней и протянула ей на ладони очищенное тыквенное семечко. «Попробуй, очень вкусно», — сказала девочка. Женщина посмотрела на обмусоленное грязными ручками семечко и сорвалась: «Гадость-то какая, боже мой…» Девочка разревелась с обидой: «Ты такая красивая, я для тебя сама тыквенное семечко почистила, а ты говоришь — гадость». Женщина махнула рукой на сумасшедшую девочку и сбежала подальше от издевательств большого города. Женщина всегда говорила, что девочка была совершенно бестолковая, она ненавидела буквально эту девочку, а потом плакала и просила купить ей этих чертовых тыквенных семечек. Я покупала. И они лежали у нее на столе нечищеные.

Теперь эта женщина пропала. Я вот думаю: может, она побродит-побродит по лесу и вернется. И тогда она уже больше не будет жить в мире свободных взрослых людей, и, может быть, она даже перестанет стричь волосы и перестанет сама себе покупать изрезанные цветы. Но она не вернется, потому что у каждой войны свои жертвы. Неоцененные.

Статья Анны Николаевой «Третья Половая» была опубликована в журнале «Русский пионер» №15.

Все статьи автора Читать все