Классный журнал

Как я струил эфир

28 мая 2012 11:02

Медиаменеджер десятилетия Андрей Васильев открыл, прежде всего для себя, творческую лабораторию. Площадкой, которую он выбрал в качестве жертвы адского эксперимента, стала студия телеканала «Дождь», где Андрей Васильев и Михаил Ефремов провели новогоднюю ночь.

Пили мы с Мишей Ефремовым или так, понарошку чокались? — с такой глупостью поклонники нашего новогоднего эфира на «Дождь-ТВ» к нам, слава богу, не обращались. Что можно расценивать не иначе как безоговорочное признание наших творческих заслуг. А как же! Ведь художественная концепция была какова? Такова и была: приходим в студию, декорированную только бутылками и панорамой Красной площади, и бухаем. На это сенсационное зрелище приходят взглянуть разные знаменитости. И тоже бухают. А мы, после дежурного поздравления с наступающим, разим их острым публицистическим вопросом: «А попиз…ть?!»

Впрочем, это все, кому надо, видели в эфире — тем более что повторял канал свое телесобытие года уже четыре раза. Но вопросы к ведущим, как выяснилось, остались. Самый часто встречающийся: «Сколько выпили?»

Я не считал, естественно. Но руководитель канала Наташа Синдеева привела довольно точный расчет: во второй бутылке бурбона к концу записи — а это с шести вечера до полтретьего утра — осталось на донышке. От себя добавлю: не считая шампанского, водки, беленького и красненького. Потому что Ефремов придумал творческую сверхзадачу: помимо бурбона хоть раз выпить то же, что и гость. А гостей было двенадцать человек.

Правда, Виктор Геращенко пил только виски. Зато как… После «Спасибо, снято» он как-то замялся, как будто недоговорил что-то. Ну, я сразу понял: деду всего семьдесят три — что, прямо так сразу и домой? А вы что, говорю, Виктор Владимирович, торопитесь куда? Вон ведь всего сколько на столе.

Мне супервайзер Верка Кричевская орет в наушник: «Сворачивай, блин, быстрее, там Мамут ждет». Я наушник сразу и выкинул. Потому что как же, уважаемый ведь человек! Сама пусть сворачивает. Ну и посидели часик под байки Виктора Владимировича. Не больше: человеку ведь семьдесят три уже — домой пора. Он у нас, кстати, был вторым — после Касьянова. Впереди оставалось десятеро.

Ладно, приоткрою дверь в творческую лабораторию. Конечно, такое испытание невозможно без подготовки. Во-первых, до начала записи пришлось выпить в «Арт-академии» по два мохито с двойным ромом, поскольку Ефремова колбасило после вчерашнего установочного совещания. Во-вторых, мы потребовали райдер: гостиничный номер поблизости для экстренного принятия ледяной ванны, если что. Но эти козлы осилили только номер с душем, а ледяной душ, как известно, придумал д-р Геббельс, и толку от него минут на десять. В-третьих, скреативил сам «Дождь»: для подстраховки была приготовлена бутылка с фальш-бурбоном — голимый холодный чай. Я ее, чтобы не позориться, сразу поставил под стол. Хотя один из гостей — потом скажу кто — подсказкой воспользовался.

В общем, из всех гигиенических мер была использована одна: где-то между Светланой Бахминой и Глебом Пьяныхом нас под ручки вывели на мороз и выгуляли по стрелке Красного Октября. В принципе, мера подействовала: Миша после прогулки так орал на Пьяныха, как будто сам — Пьяных. Даже я повелся: вот что значит школа русского психологического театра!

Еще на одну превентивно-педагогическую меру я решился на свой страх и риск. Привел в студию дочь пятнадцати лет, приехавшую на каникулы из Англии. Алкоголь тут ни при чем: дочка папу всякого видала. Просто хотелось уменьшить количество мата на единицу эфира. Ну тут полное фиаско. Как рассказала потом Синдеева, самое адское при монтаже было вырезание нашего с Мишей обмена любезностями без потери общего смысла. Он, когда выпьет и не имеет канонического текста роли, никому слова сказать не дает. Мне-то ладно, я и по морде могу, а некоторые гости, прямо скажу, были фраппированы. Тем не менее эффект детского фактора все-таки случился, но несколько неожиданный. После восьми с лишним часов в студии дочка твердо решила выучиться на телеоператора. И еще: уже в машине, по дороге домой, я с удовлетворением отметил (видите, что-то еще мог замечать, хотя…): дочь в первый, может быть, раз без всяких оговорок получила право гордиться отцом. Тем, как он зарабатывает копейку в дом.

Кстати, насчет копейки — это ведь тоже один из самых расхожих вопросов телезрителей. Работали мы, поскольку канал «Дождь» молодой и голодный, на почти что шефских условиях. Я получил восемьдесят тысяч рублей, Ефремов — восемьдесят две. Не считая, правда, бурбона. С одной стороны, он уже сто лет так задешево не снимался, с другой — я никогда так задорого. При этом партнер меня по-настоящему растрогал: одну штуку вернул.

Еще на один больной вопрос: «Кто из гостей не пил?» — я долго не решался ответить. Но читателям «РП» никогда не врал и не буду. Демьян Кудрявцев не пил, гендиректор ИД «Коммерсантъ». Тут и пригодился голимый чай из-под стола. На других гостей пожаловаться не могу. Особенно, как уже было сказано, на Виктора Владимировича Геращенко.

По-настоящему болезненным, конечно, был вопрос про неосуществленные творческие задумки. Действительно, с двумя из них случился пролет. Не пришел Юрий Шевчук, который, по замыслу канала был ответственным за тему «знакомства нулевых» (мы ведь нулевые, земля им пухом, с удовольствием провожали). Почему не пришел, черт его знает — он даже в Москве в день записи находился. Продинамил просто.

Но главную потерю понесла тема «гламур нулевых». Мы ведь грешным делом хотели, чтобы ответственные за нее — Алена Долецкая и Ксения Собчак — станцевали что-нибудь там такое на шесте. Но Ксюшин приход сорвался, а без нее танцевать Долецкой и предлагать было бессмысленно.

Ну еще Михал Михалыч Касьянов, хоть и бывший солдат роты почетного караула, отказался пройтись с Мишей строевым шагом. Вот, собственно, и все потери.

Осталось прояснить, в чем связь всего вышесказанного с рубрикой «Прогул уроков». Так вот, самая непосредственная.

Как помнят вдумчивые читатели журнала, после экстремальных реалити-шоу мы с Мишей (см., например, репортаж «Белочка на Стрелке» в прошлом номере «РП») идем догоняться. И тут было решились. Полные решимости вышли на улицу. Где силы нас и оставили. Да и дочка идею не поддержала.

Второй прогул связан непосредственно с творчеством. После эфира сотрудники «Дождя» радостно причитали: «Новый формат, новый формат!» Не будет никакого формата. Ни по медицинским показаниям, ни по семейным. Так что при всем желании не могу закончить эту колонку задорным «До новых встреч в эфире!»

P.S. По традиции поучительный вывод. Из области «Цель творчества — самоотдача». Как вы думаете, осилили бы мы все это бухло без команды «Мотор!»? То-то же.

С другой стороны, были бы мы интересны нашим уважаемым гостям — не говоря о дорогих телезрителях — по трезвяку? Ладно я — даже Миша Ефремов так не думает.

Статья Андрея Васильева «Как я струил эфир» была опубликована в журнале «Русский пионер» №19.

Посмотреть выступление Андрея Васильева на Пионерских чтениях.

Все статьи автора Читать все