Классный журнал

Николай
Фохт

Я хочу на Луну

Я никак не мог отойти от стенда с американским скафандром. Давно я тут не был, в Музее космонавтики на ВДНХ, год, наверное. Еще когда доказывал (и доказал) реальность высадки американцев на Луне, поразил меня этот скафандр. Точнее, то, что он был на порядок легче нашего, советского лунного. В том расследовании вес стал решающим доказательством: да, имея такое технологическое преимущество, американцы могли обогнать нас в лунной гонке…

— Я эту историю уже слышать не могу, — Евгения, врач по первой специальности, скорчила гримасу отвращения и скуки. — Ты говорил, сходим на ВДНХ, съедим шашлыков, как бывало у вашего поколения. Ты мне «Рабочего и Колхозницу» покажешь, экскурсию сделаешь. На электромобилях покатаемся. А застряли в этом музее. Медом, что ли, тут намазано?

Про электромобили я никогда ничего не говорил, но в остальном Евгения права — намазано. Космос не отпускает, вот какое дело.

Я уважаю знаки. Вот и теперь — привязалась однажды эта Fly me to the Moon. C утра целыми днями то насвистывал, то напевал, а то и мурлыкал. И вдруг прям посреди куплета — сообщение по радио: Роскосмос объявляет набор простых граждан для экспедиции на Луну. Мне стало даже нехорошо, потому что сразу понял — это и меня приглашают.

Пару дней ходил сам не свой — все представлял себе этот ужас: сижу в кресле ракеты, а уже трехминутный отсчет начался. Вся жизнь перед глазами проносится… За пятнадцать секунд пронеслась, а еще больше двух минут старта ждать. А если вся эта байда сейчас взорвется? А если еще хуже — не взорвется, а полетит? И, конечно же, промахнется мимо правильной орбиты. И мы полетим к Солнцу. Блин, это значит, во-первых, долгое очень путешествие, во-вторых, еда кончится еще на подлете к Марсу. А главное, климат внутри экипажа во время этого несанкционированного полета сформируется отвратительный. Настроение будет такое, обреченное, что ли. Ни научных экспериментов, ни нормальной прямой линии с Землей. В общем, если разобраться, страшно.

С другой стороны, пора оставлять след. Ну хорошо, неудачный запуск — но все равно погибнешь как герой, на твоей ошибке много кто научится. Ты спасешь, как говорится, не одну жизнь будущих космонавтов, а может, и переселенцев — на Луну, на Марс, на много еще куда. До слез себя жаль, но лететь надо — так я решил. И сел составлять письмо в Роскосмос.

Через пару дней получил ответ по электронной почте. Письмо вежливое, но содержательное. Там, если кратко, говорится, что мол, ну блин, внимательно нельзя изучить материалы сайта? Согласен, можно. После восьми часов изучения (в вакууме и невесомости еще и не такие трудности придется преодолевать) я все понял! Писать надо не в Роскосмос, а в Центр подготовки космонавтов. Там же, на сайте Центра, и условия, которые несколько притормозили процесс моей подготовки для полета на Луну.

Главный непреодолимый критерий — возраст кандидата не должен превышать тридцати трех лет. Все остальное, в общем, преодолимо: и длина стопы, и ширина таза в сидячем положении, даже вес в пределах нормы. Не смутило и условие об общих знаниях в области пилотирования космических аппаратов — год жестокого рубилова в «Паркан» и «Паркан II» на маломощном компьютере может пойти в зачет, если хорошенько договориться. Но возраст… Мне пришла в голову хорошая идея.

Джамиля — йог. Она почти бескорыстно учит людей временному переселению душ… Но в данном случае мне важен был ее сертификат. Он дает возможность фиксировать и протоколировать всевозможные перипетии человеческих сущностей. Грубо говоря, Джамиля может дать справку, что твоя душа, сущность с седьмой по двенадцатую, практиковалась во втором плазменном слое планеты 7612 в созвездии Сириус — и справка эта будет действительна даже в отделе кадров. Подлогов мне не надо, но план кое-какой был. Джамиля встретила меня дружелюбно. Я изложил свою концепцию: важно выяснить мой биологический возраст и зафиксировать его.

—А если он будет больше тридцати трех лет?

— Вбросы мне не нужны. Значит, поеду в Патайю, а не на Луну встречать старость.

— Проверка будет не из легких, может быть, даже более занудной, чем обычно, — пыталась охладить меня Джамиля. — Для официальной справки, сам понимаешь, надо будет проверить, а может, даже и перепроверить данные. И не один раз.

Но когда сделан выбор, отступать перед рутиной не пристало. Надо сказать, Джамиля действительно дотошно собирала данные. Почти сутки длилось испытание почище центрифуги в Звездном городке. Когда я позвонил ей, Джамиля сухо, по-деловому сообщила, что мой био-психологический возраст колеблется в зависимости от времени суток и сезона между двадцатью восемью и тридцатью годами.

— Только, понимаешь, есть у меня одно тревожное наблюдение.

Внутри похолодело от знакомого предчувствия.

— Средняя и нижняя чакры в отличном, рабочем состоянии, а вот верхняя и внутренняя — сбоят. Тут курс нужен по долгосрочной стабилизации. Боюсь, во время долгого путешествия в замкнутом пространстве, особенно в невесомости, они могут потащить возраст вверх.

— Но сейчас-то все нормально? Мне сейчас справка нужна, Джамиля. А как устроюсь космонавтом — сразу пройдемся по неблагополучным чакрам, обещаю.

— Ладно, поняла. За справкой заедешь в офис на Красносельской.

Итак, практически все дела улажены — теперь можно и самое простое, физическое состояние подтянуть. Чтобы уложиться в норматив 1 км за 3,35 минуты, беговую дорожку мне надо выставить на «18» (восемнадцать километров в час). Это, блин, высокая скорость. Я ускоряюсь на «15» — тридцать секунд, максимум минута. Четырнадцать раз подтянуться. Черт! Восемьсот метров кролем за девятнадцать минут — тут попрошу кроль заменить на спину, на спине я быстрее плаваю, думаю, уложусь. А вот лыжная гонка, пять километров за двадцать одну минуту — это провал. Ну зачем в космосе лыжи, а? И четырнадцать раз подтягиваться зачем — невесомость же? На Луне тоже почти невесомость, там хоть тысячу раз можно подтянуться, хоть луноход на себе можно протащить через всю поверхность.

Пришлось прибегнуть к Евгении. Она, конечно, врач, но вообще-то работает тренером в моем фитнес-клубе. Евгения оживилась, просмотрела нормативы и вынесла вердикт:

— Ты не справишься. Тут нормативы низких, но спортивных разрядов. За неделю я тебя не успею так разносторонне подготовить, ты же не йог.

Откуда она про Джамилю узнала?

— И чего делать?

— Расслабиться. Полет на Луну — хорошая мотивировка. Предлагаю выбрать полезные для тебя нормативы, выполнить их и успокоиться. Тебе в двадцатом сколько будет?

— Ну где-то тридцать шесть — тридцать восемь.

— Ты рехнулся?

— Я биологический возраст имею в виду. Там шалят внутренняя и верхняя чакры, но я их за восемь лет подрихтую.

— Ясно. Короче, тебе будет пятьдесят шесть. О чакрах забудь, они к тому времени выйдут из моды. Чтобы в пятьдесят шесть полететь к Луне, тебе, наоборот, надо отдыхать интенсивно, а не тренироваться. И скопить пару миллионов долларов — полетишь туристом. Потом, насколько я знаю, там приветствуется техническое образование. А ты сегодня и простейшее уравнение не сможешь решить. Смирись, Луна не для тебя. Но если ты сдашь беговые и плавательные нормативы, буду все оставшееся время называть тебя космонавтом. Или луноходом, как пожелаешь.

— Что значит оставшееся время? — только и смог вымолвить я.

Евгения загадочно расхохоталась.

В общем, я согласился. На отметку «18» гладким бегом вышел через две недели — непросто это оказалось. Получше было с шестьюдесятью метрами за восемь с половиной — выбежал за неделю. С плаванием тоже не так просто все удалось. Все-таки оставил кроль. За неделю управился — спасибо великому Леониду Карповичу Мешкову, который заложил базу. Но, должен сказать, домой приползал без задних ног, тренировался каждый день, а последние три дня по две тренировки давал. Евгению видел только в зале, про Джамилю вообще молчу, хотя она и звонила сама пару раз. Кстати, под шумок Женя пыталась заставить меня сдать норматив по подтягиваниям — но в две недели не уложился все равно.

Мы сидели на Женькиной кухне и праздновали беговой и плавательный норматив. Брокколи, латук, рыба и красное Ludi. Я по обыкновению рассказывал про то, как американцы высадились на Луну. Женька смеялась-смеялась, но вдруг ни с того ни с сего спросила:

— А откуда ты взял, что твой биологический возраст двадцать восемь лет?

Пришлось соврать. Я не мог провалить еще один грандиозный план, достаточно и отмененного полета в космос. Хотя ложь еще больше усугубила ситуацию с верхней кармой, как я понимаю.

Статья Николая Фохта «Я хочу на Луну» была опубликована в журнале «Русский пионер» №26.