Классный журнал

Анна
Николаева

Монументально пусто

У больших торговых центров, которые вспороли городскую архитектуру изнутри, есть одно тайное предназначение. Торговые центры — отличные объекты для бомбометания. Хотя они сами об этом вряд ли догадываются. Только огромные торговые центры, на которые потрачена бездна песка и бетона, прорва мысли и километры нервов, способны гармонично разрушиться под натиском крылатых ракет Patriot. Можно, конечно, вспомнить про монументальные офисные здания, но после теракта 11 сентября это уже не то.

Текущая жизнь абсолютно клаустрофобична и, как следствие, совершенно предсказуема. Суши, свежевыжатый сок, Пол Смит или Китон. Может быть фитнес, но лучше футбол. Немного секса, хотя зачем. И опять не хочется спать. Работа всегда. Он уже никогда не будет другим, ну и ладно.

Вырваться из этого невозможно ни на Камчатку, ни в Мексику: там тоже есть торговые центры. Торговые центры могут все. Хотите любовь, например. Итак: вы знакомитесь в ресторане Good man (1-й уровень торгового центра Five seasons), у нее длинные волосы, у него Audi A9. Перебираетесь в кинотеатр (6-й уровень), выбор очень большой, смотреть нечего. И в голове трепыхается только одна мысль: господи, я знаю, чем это закончится. Пусть он купит мне сумку (4-й уровень), думает. Не уверен, что смогу ее трахнуть у себя дома, думает. Они идут на 8-й уровень, там еще нет магазинов (только закончились строительные работы). Там нет никого. Только ты и я, дорогая. Вот вам завершенная история любви, полноценная. Они могут прожить год или десять. Все зависит от близости торгового центра к метро.

Ты боишься войны? А кто ее не боится. Она жила в те годы с детьми в землянке у военного госпиталя. Рядом была огромная яма, куда санитарки выбрасывали ампутированные руки и ноги. Она подводила детей к краю этой ямы и рассказывала, что там. Она хотела, чтобы они больше никогда не подходили к этой яме. Она ждала мужа, он уже давно погиб в плену. Так ей сказали. А потом вернулся с другой женщиной. Это же война. И они жили рядом. Она была ужасно старая, и я ее спрашивала: ты что, до сих пор хочешь жить? И она отвечала: кто ж не хочет.

Странное дело: старики из военного прошлого не могут жить друг без друга. Я замечала, что они не сильно переживают друг друга. Вот умер один, год прошел — и другого не стало. Это что, любовь такая? Я спрашивала ее, почему она его простила, он же вернулся с другой женщиной — предательство, ложь. Предательство — пустое слово, война — страшное, любовь — родное, так она рассуждала. Она никогда не смотрела новости и каждый месяц носила цветы на могилки рядом с ее домом. Кого там похоронили, она не знала. Она пережила его на год. Но когда он умер, она обо всем забыла. Так и умерла.

Наша жизнь чудовищно предсказуема. Еще чуть-чуть (пару сотен лет) — и мы научимся делать пластиковые кишки, силиконовые мозги и в жизни не останется места трагедии. Запачканные души будут стирать в специальных цифровых машинах отбеливающим порошком с хорошим запахом, и все слезы уйдут в песок. В комнате на столе не останется ни одной фотографии. Царапины на теле будут заживать в течение секунды и перестанет болеть голова.

Процесс эволюции в разгаре. Еще кажется, что надо кого-то любить, но сил уже нет и вместо эмоций вопросы. Прогрессивное человечество делает выбор в пользу устойчивого сознания, которое решает любые проблемы и не дает воли лишнему. Все предсказуемо, сознание побеждает, и не смешите тут никого своей любовью.

Трое взрослых мужчин говорят о политике. Через несколько минут они соглашаются, что третьей мировой войны не миновать. Обязательно будет. Во всем мире. Они искренне полагают, что все дело в концентрации конфликтного потенциала и последних удачных испытаниях ядерного оружия в Иране и Северной Корее. Их не переубедишь.


Статья Анны Николаевой «Монументально пусто» была опубликована в журнале «Русский пионер» №4.