Классный журнал

Николай
Фохт

Птички улетели

Не люблю лишнюю ответственность — опасная это штука. Надо брать на себя только то, что способен сделать, не приходя в сознание, не отвлекаясь от приятного разговора или морской прогулки. Но иногда и выбора-то нет.

Вот, к примеру, какой у меня был выбор, когда Анастасия попросила помочь ей оформить покупку и вывезти из салона Volvo 60 в новом кузове? Главное в ее аргументации было не то, что это последняя партия снятых с производства машин, даже не то, что для покупки необходимо было перевезти с места на место порядка 25 тысяч долларов и по дороге обменять их на рубли. Решающим аргументом Анастасии было то, что она не умеет водить машину. Да, есть права — а у кого их сегодня нет? Но это совсем разные вещи, не унималась девушка, — права и вождение. Она была в чем-то права, конечно. Как я мог ей отказать?

Да еще представьте себе: 179 см, красивые каштановые волосы средней длины, карие глаза, красивые ноги. В этом году она ходит в шортах — собственно, на это я и рассчитывал, соглашаясь. Предпочитаю юбки на девушках, но у Анастасии шорты получались исключительно удачно.

Я заехал за ней в 12.00, поднялся на четвертый этаж, предупредив предварительно. Она открыла, уже готовая к действиям: в шортах, в короткой приталенной джинсовой курточке, в солнцезащитных очках Gucci. Деньги в фирменном пластиковом пакете гипермаркета «Карусель» — пока все шло по плану.

— Может, все-таки кофейку?

Нервишки не выдержали, с улыбкой отметил я про себя.

— Настя, договорились ведь: сделаем дело — и кофейку, и коньячку, и чего еще нальешь — все выпьем. А теперь давай по плану.

— В смысле?

— В смысле, вниз спускаемся.

Лифта в Настином доме 1939 года постройки нет — для безопасности это хорошо. Как положено, я спускался впереди, поглядывая в пролет. Настя, благоухая и поцокивая каблуками, едва сдерживала себя, чтобы не обогнать меня — темперамент, скажу я вам. Вчера, когда за полночь мы обсуждали план… Ладно, не в этом дело.

Без приключений вышли из подъезда.

— А тебя не смущает, что когда я на каблуках, я выше тебя?

— Не смущает, Настя, нет.

Конечно, по всем правилам она должна была сесть сзади, но я ничего не мог с собой поделать: эти мимолетные касания во время переключения передачи добавляли мне мотивации, поддерживали адреналин на должном уровне.

Мы ехали по Москве. Надо ли говорить, что я заказал в проверенном обменнике на Зубовском нужную сумму — там всегда хороший курс, да и знают там меня. Мы ехали по относительно свободной субботней Ленинградке, я переключал свои передачи, все шло по плану, мы уже выезжали на Тверскую-Ямскую, и вдруг… Я не знаю, что со мной случилось, это совсем на меня не похоже, это совсем не я, это даже анти-«я», но факт: впереди я увидел табло обменника с курсом намного лучше, чем мой. Нереально лучше. Я свернул в первый переулок, прижался. Настя, разомлевшая немного от быстрой поездки, только и спросила:

— Что?

— Меняю план. Выиграем время и деньги.

— Ок.

Exchange располагался в ювелирном, банк известный. На входе — охранник в униформе. Лучше бы мент, но и это сойдет. Льготный курс от десятки — норма. Девица внутри: лет 25, пухленькая, ярковатый маникюр и маловато золота на руках — профессиональные кассирши золото на пальцы нанизывают только так… стандарт, что ли? Фиг знает, это меня не смутило, глаза застила жажда наживы: получалось, мы с Настькой наварим лишнюю штуку баксов — это же пара опций на «вольвешник», подарок мой, можно сказать. Захлестнуло, короче говоря. Обратил только внимание еще на взгляд девицы — беспредельный немного. Но мало ли, может, амбициозная, фиг знает, по каким критериям кассирш теперь набирают.

Дальше было так.

— Двадцать пять поменяете?

— Конечно.

— Курс тот, что указан?

— Разумеется.

Выкладываю две котлеты из пакета в кормушку. Она притягивает кормушку к себе, делает движение, чтобы взять валюту, но тут как бы осекается.

— Одну секундочку, пусть деньги полежат, я проверю, хватит ли у меня рублей.

Через минуту:

— Знаете, есть проблема. Нормальными купюрами только две тысячи могу поменять.

— А остальные?

— По 10 рублей.

— Смеетесь?

— Ну вот так. Будете?

— По десять рублей не буду, это бред какой-то.

— Да, вот извините, но так уж... Думала, достаточно средств. Деньги тогда заберите, я их вот даже и не успела достать из лотка.

Я взял пачки и двинул к машине. Когда уже закрыл дверь магазина, что-то во мне встрепенулось… Нет, если совсем честно, я все понял, но не мог сразу же признаться себе в этом. Сел в машину, завелся — будто во сне, отъехал метров триста, прижался. Достал пачки и пересчитал. Да, не хватало, на секундочку, четырех штук — из каждой пачки пропало почти одинаковое количество купюр.

— В чем дело? — Настя тоже расстроилась.

— Фигня получилась, Анастасия. Сейчас будем улаживать. Хотя не скрою, это будет непросто.

Я бросил в рот две подушечки жвачки, прежде чем склонился к окошечку с наманикюренной беспредельщицей.

— Привет. Вот ведь какое дело, надо проверить кассу — было 25, осталось 20. Пошукайте там под прилавком, что ли, еще где.

— Да я даже не доставала ваши деньги из лотка, мужчина, что вы!

— Да, понимаю, но надо проверить. Денег нет.

— Я-то при чем тут?

— Какой у вас рост?

— Это зачем?

— Любопытно. Просто вы сидите, а мне интересно, какая вы в полный рост. От этого и вес зависит — от роста. Знал бы рост, я бы определил ваш вес с точностью до 400 граммов.

— Вы сумасшедший?

— Нет. Я расстроился. 5 тысяч — это слишком.

— Я уже все сказала. Я звоню менеджеру, сейчас они приедут и разберемся.

Так, это уже хорошо. С одной стороны. С другой — если начнется разборка, дело окончательно выйдет из правового поля, а это морока. Я судорожно проигрывал варианты. По всему получалось, что у меня есть только визуальный и вербальный контакт с девицей. Приедут товарищи менеджеры — лишусь и этого контакта. Они отделят меня от девчонки, полчаса проболтают, придет сменщица — все, концы в воду. Параллельно с этими ужасными мыслями продолжаю жадно разглядывать кассиршу — то, что видно: руки, челку, фрагмент платья... Опа! Есть шанс. Озарение сделало меня сильным и уверенным. Ну таким, какой я преимущественно всегда.

— Я смотрю, в Москве недавно? — с удовлетворением отметил, как девушка поправила правый рукав кофточки. — Я не сука красная, мне денежку надо вернуть, я форс так глупо не отдам, я форс держу. А иначе — сейчас позову мента — вон он уже у моей тачки копошится что-то. Документы будем проверять, деньги в кассе считать. Подведешь своего менеджера-то.

И улыбнулся.

Как-то сработало мгновенно. Со словами «мне надо кассу пересчитать» опустила шторку. Я засек время — через четыре минуты шторка открылась. Девочка хороша — глазом не моргнув, нежно так и с достоинством:

— Я пересчитала кассу и обнаружила лишние 5 тысяч. Вот, пожалуйста. Извините.

— Угу. Так какой рост?

— 170.

— Значит, весишь 59, плюс-минус.

— Все ты видишь. Мы решили вопрос?

— Да. Привет начальству, береги себя.

Я вышел очень довольный. Очень. Как важно не бросать концентрацию. Если бы настроился на терки с ее ребятами, деньги упустил. А продолжил с ней работать — увидел эту татушку на внутренней стороне запястья: две эти птички летящие, этот минималистский пейзажик — он решил ситуацию. Девочка сидела по малолетке, галочки эти значат: «Их не судят». Любой мент, который будет смотреть ее документы, увидит, что сидела, — и разговор другой пойдет. Плюс наверняка без регистрации. Не дура же она рисковать. Хотя как сказать — лишнюю штуку с перепуга подложила… будут, значит, опции!

— Ну что? — Настя обреченно вздохнула.

— Все отлично.

— Поехали?

— Ага. Черт, погоди, еще одно забыл.

Я вернулся к кассе. Постучал в зашторенное стекло. Она подняла жалюзи и мертво посмотрела в глаза.

— Косарь лишний, красавица. Аккуратней, ага?

Она молча приняла и опустила жалюзи. Вот теперь все. Деньги мы поменяли хорошо. К сроку успели в салон. Взяли машину, и я, хотя редко на автомате езжу, прокатил Настю по завечеревшей уже столице. Машину поставили на стоянку, я попросил отложенный кофе. Настя не отказала. Все получилось в тот день — и это было чудо.
 

Статья Николая Фохта «Птички улетели» была опубликована в журнале «Русский пионер» №11.