Классный журнал

13 июля 2024 14:00
Тема номера словно специально создана для Александра Федорова, автообозревателя «Русского пионера». На этот раз он рассказывает про дорогу, которая привела его на скамью подсудимых. Нет, ни он, ни его жена ни в чем не виноваты. Но поверьте, даже зло берет по прочтении. И вас возьмет. Так всегда бывает, когда сталкиваешься с несправедливостью.



 

 

Подруга жены Наташка на полгода уехала за океан, в недружественную страну. У нее уважительная причина — жених-доктор. Осуждать ее за это в наше такое непростое время язык не поворачивается: девушкам closed to fifty, ну то есть тем, кому, по‑русски, за тридцать, женихами лучше не разбрасываться.

 

Перед отъездом она припарковала свой красный немецкий автомобиль в нашем дворе и попросила мою жену его «выгуливать», то есть совершать недалекие, но регулярные поездки, чтобы «ничего там не заржавело». Жена честно его выгуливала.

 

Наташкин «Мерседес» с моей женой за рулем остановили через два месяца на Пушкинской площади. Вот прямо выдернули гаишным жезлом из третьего ряда, застопорив перед этим весь поток. Было красиво. Гаишник молча долго смотрел СТС, права, читал доверенность, попросил страховой полис, сверял фамилии. Наконец с улыбкой доложил:

— А автомобиль ваш в розыске!

 

— Это не мой автомобиль, — возразила жена.

 

— А я вижу. Неважно чей — в розыске автомобиль, которым вы управляете. За оставление места ДТП. А что за ДТП — это я вам не скажу. Потому что не знаю. Вот поедете к следователю — вам все расскажут.

 

Все сразу как-то поменялось.

 

По счастью, ареста, задержания и даже штрафстоянки в данном случае не предполагалось. Гаишник, поговорив с кем-то по телефону, выдал жене бумагу—предписание явиться завтра в отделение Госавтоинспекции на северо-западе Москвы к инспектору по розыску.

 

Сказать, что мы перечитали вечером все возможное, что есть в сети про розыск автомобиля, — не сказать ничего. Позвонили Наташке за океан, но она ничего криминального вспомнить не смогла. На автомобиле не было ни царапины, и самое серьезное происшествие, о котором вспомнила жена, случилось при стоянии в пробке на Большой Ордынке неделю назад. Это был брошенный кем-то сверху огрызок яблока, попавший на капот.

 

В ГАИ в Строгино мы приехали утром, к открытию.

 

Молодой старший лейтенант из отдела розыска был удивлен, но явно доволен. «Еще бы чуть-чуть — и дело ваше отправили бы в архив. За истечением срока давности, — признался он. — Но раз приехали — тем лучше».

 

Причина объявления автомобиля в розыск оказалась следующей. Почти два месяца назад некий гражданин вызвал по телефону 112 ГАИ. Приехавшим сотрудникам ДПС он изложил суть событий: дама на красном «Мерседесе» ехала по двору жилого дома, совершила наезд на него, то есть ДТП, и скрылась с места происшествия. Госномер, который пострадавший запомнил, совпадал с Наташкиным «немцем».

 

— А где потерпевший? — с тревогой спросил я. — В больнице?..

 

Лейтенант вздохнул.

 

— Нет, дома, наверное. Или сейчас уже на работе. Не знаю где. Нет у него никаких телесных повреждений. И не было. Но ущерб все равно есть. Поэтому мы и объявили ваш автомобиль в розыск.

 

— А что за ущерб? — поинтересовался я.

 

— Секунду… Вот, в деле есть подтверждение — тысяча девятьсот рублей. Стоимость химчистки испачканной куртки… Кстати, вы же сегодня на том самом автомобиле, красном «Мерседесе»? Можно я сделаю несколько фото?

 

— Подождите, — вмешалась в наш разговор жена. — Тут какое-то недоразумение. Я помню тот вечер. Конец ноября, двор жилого дома в Митино. Там живет мой брат с семьей, мои племянники. Я ездила к ним в гости, с трудом нашла во дворе парковочное место, часа два побыла у брата, потом села в машину и поехала на выезд. И вдруг из темноты выскочил какой-то человек, начал что-то кричать, размахивать руками… Я, конечно, и не думала с ним общаться: дождь, темно, в соседних домах — три алкогольных магазина. Может, он оттуда пришел. Он к тому же еще и ударил по капоту моей машины, я сразу кнопки блокировки дверей нажала. И как открылся шлагбаум — побыстрее уехала. Уже в зеркало заднего вида видела, что он зачем-то начал снимать на телефон мою уезжающую машину. Я посмотрела потом на капот — вроде все обошлось, следов не осталось. Вы, конечно же, можете сфотографировать машину, она тут, на стоянке у ГАИ.

 

— Понимаю, — кивнул инспектор. — Сфотографирую обязательно. А вы изложите все, что рассказали, в письменном виде. Мне тоже все это кажется странным. Так что вы пока свидетель. Но вот заявитель утверждает, что вы испачкали ему куртку машиной… Напишите, как все было по вашему мнению, а мы через две недели примем окончательное решение по делу. И еще можете сделать копии и изучить все материалы дела.

 

— Простите, это какого такого дела? — не выдержал я.

 

— Об административном правонарушении. Водитель Федорова, если не будет доказано обратное, оставила место ДТП. — В голосе инспектора зазвучал металл. — Наказание по данной статье — административный арест на пятнадцать суток или лишение права управления транспортными средствами на срок один год.

 

Я понял, что гаишная машина закрутилась. И мы стали винтиками в этом большом и непростом механизме. Отправлять жену под арест на пятнадцать суток или лишать ее «прав» на год — перспектива так себе. Я понял, что, увы, придется нанимать адвоката.

Нашему адвокату Эльдару сорок лет, восемь из которых он посвятил работе следователем сначала в прокуратуре, а потом в Следственном комитете. Передав ему все документы из ГАИ, я первым делом спросил: как это может быть дорожно-транспортное происшествие, в котором нет ни погибших, ни раненых, ни поврежденных автомобилей?

 

— В кодексе говорится, что ДТП считается любое событие с автомобилем, в результате которого кому-либо причинен «и иной материальный ущерб», — пояснил Эльдар. — Какой именно — не уточняется. Хоть стопятьсот миллионов за снесенную опору моста, хоть рубль за раздавленный коробок спичек. Так что в данном случае тысяча девятьсот рублей за химчистку якобы испачканной куртки и есть ущерб. Кому он небольшой, а кому и существенный. Вообще моя версия такая: этот потерпевший мог быть недоволен чем угодно. Например, тем, что ваша жена заняла «его» место во дворе или же он просто был в тот вечер не в настроении. Он, может, и хотел ей все это высказать в лицо, но не получилось. И после того, как ее автомобиль уехал, он со злости вызвал ГАИ и заявил о ДТП. Вот смотрите: в первом своем объяснении приехавшим по вызову сотрудникам Госавтоинспекции он пишет, что она на него совершила наезд, но у него никаких телесных повреждений нет и чувствует он себя хорошо. И ни о какой куртке речи нет. А спустя восемь дней, когда его вызывают в ГАИ, чтобы, собственно, он пояснил, в чем тогда был смысл приезда экипажа ДПС, в его объяснении появляется испачканная куртка. Такое ощущение, что кто-то ему прямо сказал: «Нет ущерба — будешь отвечать за ложный вызов ГАИ». И потом, еще через пару дней, он приносит следователю квитанцию из специально сделанной химчистки на сумму тысяча девятьсот рублей. И ваш автомобиль объявляют в розыск. Процесс пошел…

 

— Подождите, — опешил я. — Получается, весь этот сыр-бор затеяли из-за тысячи девятисот рублей, потраченных спустя десять дней на чистку куртки?

 

— Ну да, — невозмутимо подтвердил Эльдар. — Размер ущерба не оговаривается. А еще тут все при делах: экипаж ДПС выезжает, розыск ищет, следователь расследует… Мы заявим в ГАИ ходатайство, что нет тут ни экспертиз, ни фото- или видеодоказательств, ни показаний свидетелей по этому ДТП. Только заявление от якобы потерпевшего. Его слово против нашего. И мы попросим полицейского прекратить все в связи с отсутствием самого события ДТП. У нас в стране презумпция невиновности, поэтому все сомнения толкуются в пользу обвиняемого.

 

Звучало совсем неплохо. Спустя две недели я привез жену в ГАИ Строгино. Эльдар ждал у входа. Однако на этот раз в кабинет к следователю меня уже не пустили. «Только один представитель», — отрезал старший лейтенант.

 

Прошло полчаса.

 

— Признали виновной в оставлении места ДТП, — жена была явно ошарашена решением следователя.

 

— Дело передают в мировой суд, — не очень весело добавил Эльдар. — Все наши ходатайства полицейский отклонил. Сказал, что все его доказательства будут представлены в суде. Я сам знаю, для следователя количество дел, переданных в суд, — важный показатель его работы. Чем их больше, тем лучше. Ничего, в мировом суде работают люди с высшим юридическим образованием, они разберутся.

 

Мне стало немного не по себе. Я вспомнил, что выражение «там разберутся», кажется, фигурировало в мемуарах и статьях о судебных процессах тридцатых годов прошлого века.

 

Заседание мирового суда назначили через три недели. Участок находился на первом этаже обычного многоэтажного жилого дома, буквально через квартал от того двора, где якобы произошло ДТП.

 

Перед началом заседания мы наконец увидели и потерпевшего. Он был довольно молод, чернобород, лысоват, высок и широкоплеч. Признаться, если бы такой стукнул по капоту моего автомобиля, я бы тоже вряд ли стал останавливаться и выяснять, чего именно ему надо. Просто уехал бы. Он занял место в углу практически пустого зала заседаний и сосредоточенно смотрел на стену перед собой.

 

Судья — женщина без возраста и (видимо, из-за своей бесформенной мантии) как будто без пола — говорила таким тихим голосом, что мы напрягали слух из последних сил, но порой слышали только крики митинских собачников и лай их питомцев. Она явно открыла дело в первый раз, потому что скороговоркой прочитывала практически все страницы пухлой папки, в том числе и квитанцию из химчистки. Путалась в них и возвращалась назад, начинала читать снова. К судебному заседанию набралась уже настоящая кипа документов: схема ДТП, составленная со слов потерпевшего, объяснения участников, фото куртки, сделанное в кабинете следователя, фото «Мерседеса» (правда, без повреждений), копии прав моей жены, ОСАГО, копия решения об объявлении автомобиля в розыск… На вид было вроде много, но все какое-то вторичное: ни один документ не доказывал, что ДТП на самом деле имело место.

 

Судья наконец дочитала все дело до конца и подняла глаза на жену.

 

— Ну, а почему вы не вызвали ГАИ на место ДТП? — строго, но как бы устало и понимающе спросила она. И сделала упор на «вы».

 

— А зачем кого-то вызывать, если ДТП не было, отрывать полицейских от важных дел? — вопросом ответила жена. — Гражданин (она кивнула головой в сторону «потерпевшего») вел себя странно, был явно не в себе, я женщина, а там в округе сплошные винные магазины.

 

Она сделала акцент на «женщину» и «винные магазины», явно апеллируя к полу судьи.

— Хорошо, теперь выслушаем потерпевшего, — никак не отреагировала судья. — Предупреждаю вас об ответственности за дачу ложных показаний.

 

Потерпевший согласно кивнул и слово в слово повторил свою самую последнюю версию о том, что автомобиль коснулся его куртки, испачкал ее и не нанес никаких физических повреждений.

 

— Внесено в протокол, — резюмировала судья. — Давайте теперь посмотрим видео с камеры наблюдения, которое появилось в деле.

 

Судебный компьютер долго не хотел грузиться. Бесплатное приложение наконец «прожевало» изображение c DVD и выдало запись.

 

В кадре видеокамеры, установленной на шлагбауме при выезде, сначала появилась передняя часть автомобиля моей жены. Потом мелькнула фигура мужчины в черном. Он стремительно обошел вокруг машины и исчез в темноте. Следующий фрагмент был уже явно снят телефоном потерпевшего. На нем было видно, что красная машина уезжает вдаль.

 

Любой посмотревший это видео, вне всякого сомнения, подтвердил бы, что тут нет ни одного из описываемых событий ДТП: ни касания, ни испачканной куртки. Судья вздохнула:

— Стороны могут задать друг другу вопросы.

 

Кажется, все встало на свои места. Как и должно было быть. У потерпевшего вопросов не было. Тогда Эльдар обратился к нему:

— Вы утверждаете, что моя доверительница испачкала вашу куртку. Как такое могло случиться, ведь пятна находятся на переднем кармане, ближе к молнии? Где же в этот момент были ваши руки?

 

Потерпевший молчал.

 

— Хорошо, — продолжил Эльдар. — А какой частью коснулся вас автомобиль? Бампер находится на уровне коленных суставов человека, капотом испачкать практически невозможно, а зеркала находятся по бокам, вас там не было… Почему не испачкались, например, ваши брюки или рукава куртки?

 

— Я не разбираюсь в частях автомобиля, — выдавил из себя чернобородый.

 

— Ваша честь, — Эльдар уверенно обратился уже к судье. — Налицо непоследовательность в показаниях, потерпевший в объяснении пишет, что он обходил «Мерседес» в районе бампера, но теперь вдруг перестал разбираться в деталях машин. Далее я спрошу уважаемый суд: если полуторатонный железный автомобиль толкнет беззащитного человека любой своей частью, то дело пятнышком на куртке явно не закончится? И наконец, на видео мы не видели никакого ДТП. Что тут рассматривать? Прошу прекратить дело за отсутствием самого события ДТП.

 

Судья отложила ручку и подняла глаза:

— Суд удаляется на совещание.

 

Все встали.

 

Решение прозвучало через десять минут. Признать виновной. Наказание — лишение «прав» на год.

 

Подробно расписанное судебное решение, так называемую мотивировочную часть, Эльдар получил через несколько дней. На четырех страницах, путая фамилии обвиняемой и потерпевшего, мировой судья обосновывала, что «вина подтверждается исследованными в судебном заседании доказательствами, достоверность и допустимость которых сомнений у суда не вызывают». В качестве этих доказательств были перечислены… практически все подшитые к делу документы: схема ДТП (составлена со слов потерпевшего), постановление о розыске, фото пятен куртки, фото неповрежденного «Мерседеса», квитанция из химчистки… и так далее. По поводу видео было написано следующее: «Хотя момент ДТП на видео отсутствует, нет оснований утверждать, что его не было, ведь потерпевший предупрежден об ответственности за дачу ложных показаний».

 

Я не верил своим глазам. Получалось, что доказать факт ДТП можно тем, что нарядом ДПС составлена его схема. Раз составлена — значит, было. Факт того, что куртка испачкана автомобилем, подтверждается фотографиями этого автомобиля, просто фотографиями! А ущерб — квитанцией из химчистки, где куртку почистили больше чем через неделю после всех событий. И вообще, раз дело передали из ГАИ в суд, то уже все ясно.

 

Мы посчитали это решение беззаконным. И решили жаловаться в вышестоящий Тушинский районный суд.

 

Прошел еще месяц. Заседание в районном суде назначили на вторую половину дня пятницы. Сообщивший это Эльдар вздохнул:

— Это может быть и очень хорошо, и очень плохо. Вечер пятницы — плохое время для заседания. Судья — живой человек, наверняка торопится домой, поэтому будет заинтересован закончить все побыстрее. А с каким результатом — тут сыграет человеческий фактор.

 

…Все было почти так, как сказал Эльдар. В пустом зале Тушинского суда, кажется, кроме росгвардейцев на входе, помощника судьи и нас, никого не было. Потерпевший не пришел. Проснувшаяся весенняя муха билась в окно, пока мы ждали выхода судьи. Мухе, наверное, тоже хотелось домой.

 

Молодой и энергичный, судья буквально влетел в зал, не опоздав ни на секунду. Он был похож на спортсмена-бадминтониста, полы его мантии развевались, и я успел заметить короткие, по моде, узкие брюки и стильные мокасины на босу ногу.

 

— Встать, суд идет, — пробормотал он себе под нос и сам же сделал жест рукой: — Садитесь… Так… Что тут у нас?.. Ага. Ну, формалистами мы не будем, обойдемся без протокола. Правилами это допускается.

 

Он тоже видел дело явно в первый раз, но на лице его читалась доброжелательная заинтересованность:

— Так, потерпевший в заседание не явился, хотя был надлежащим образом извещен… Хорошо… Я слушаю аргументы стороны, привлеченной к административной ответственности. На что жалуетесь?

 

Эльдар изложил все наши аргументы. Добавил о презумпции невиновности, о праве на справедливое и всестороннее рассмотрение всех обстоятельств дела, о том, что видео не содержит никаких доказательств факта ДТП. Судья слушал и как будто снова читал материалы. Кивнув, все так же доброжелательно обратился к моей жене:

— Что-то хотите добавить?

 

Она добавила:

— Ваша честь, у меня немалый стаж вождения и практически отсутствуют штрафы. Я не покидала место ДТП, потому что самого ДТП не было, и об этом свидетельствуют все документы дела…

 

Судья доброжелательно кивал:

— Суд удаляется на совещание, решение будет оглашено сегодня же, вы получите его на руки.

 

Дальше ждать пришлось в коридоре. Эльдар был мрачен:

— У меня нехорошее предчувствие. Кажется, решение будет не в нашу пользу.

Оглашение началось через двадцать минут, когда на часах было семнадцать пятьдесят.

Судья держал в руках четыре листа убористого распечатанного на принтере текста.

Ни один человек в этом мире из знакомых мне, включая даже главного редактора «Русского пионера» Андрея Колесникова, не смог бы написать за полчаса заметку объемом пятнадцать тысяч знаков. Судья смог.

 

Он зачитывал решение со скоростью и дикцией, которым позавидовали бы и дикторы радио, и логопеды. Я понял, что его решение целыми абзацами, да что там абзацами — страницами — списано с первого решения мирового судьи. Поправлены были только фамилии обвиняемой и потерпевшего. Меня осенило, что решение это было, судя по всему, заготовлено заранее, еще до нашего прихода в суд. И еще я понял, что мы имеем дело с профессионалом тайм-менеджмента экстра-класса. Он закончил читать решение именно в тот момент, когда куранты на Спасской башне не такого уж далекого Кремля начали отбивать первые из шести ударов, хотя мы их и не слышали. Последние слова он произносил уже на ходу, стремительно двигаясь в сторону своего кабинета. Я заметил, что мокасины он сменил на кроссовки. Кажется, New Balance. Рабочий день кончился, и свой бал уже правила вечерняя пятница.

 

Мы стояли.

 

«Оставить решение без изменения. В жалобе отказать».

 

Суд ушел. 



Колонка опубликована в журнале  "Русский пионер" №121Все точки распространения в разделе "Журнальный киоск".  

Все статьи автора Читать все
       
Оставить комментарий
 
Вам нужно войти, чтобы оставлять комментарии



Комментарии (1)

  • Владимир Цивин
    13.07.2024 17:49 Владимир Цивин
    Что
    сквозь
    опрокинутые
    в пруд,-
    уж
    отображенья
    желтых
    деревьев,-

    блики
    закатных
    лучей
    плывут,-
    точно
    чье-то
    потерявши
    доверье,-

    на дне
    дня
    кропленой
    картой,-
    куда б
    сезонная
    ни повела
    ось,-

    по
    кромке
    судьбы ли,
    кармы,-
    наотмашь ли,
    насквозь
    иль же
    наоткось,-

    лишь, что вдруг
    чрез
    треск
    и лязг,-
    чтобы
    уберечься
    от
    обочин,-

    избежать
    бы
    склок
    и дрязг,-
    с честью
    неутраченной
    всё ж
    впрочем.
121 «Русский пионер» №121
(Июнь ‘2024 — Август 2024)
Тема: Дорога
Честное пионерское
Самое интересное
  • По популярности
  • По комментариям