Классный журнал

Сергей
Петров

Долгое литературное плавание

Литературу можно сравнить с рекой.

Ведь «литература» не просто слово. Слово, как известно, у Бога, а то, что произносится и пишется на нашей грешной земле сейчас, — все чаще вода.

Тихие заводи. Совсем не крутые, пологие берега. Вот она, литература сегодня. Течение тут одно — полное соответствие представлениям издательских воротил о литературной моде, которую сами они и задают. Следование по такому течению гарантирует спокойствие, подобие комфорта, придает уверенности в писательском завтра. Воротилы же все знают, с ними не пропадешь.

Вниз по течению. Как в старой доброй песне с рок-н-ролльным гитарным проигрышем. Вниз! Всякое следование течению есть путь вниз. Как тут не поддаться искушению? Как не поплыть вверх, против?

…Три-четыре года назад я начал писать сатирический роман. Объектом едких нападок стал современный литературный процесс, те его воротилы, что захватили книжный рынок и занимаются грандиозным литературным надувательством, выдавая откровенную чушь за гениальность.

Где логика? Не было ее. Был литературный азарт, бунтующий сарказм. И слабая вера в то, что всякая река непредсказуема. Кто знает, может, и вынесет мою лодку на крутой берег? Может, найдется в издательском мире человек, который сядет в мою лодку, и мы погребем против течения вместе? Под скрип уключин.

Не всякому читателю может быть интересно происходящее в мире современной литературы, я понимал это. И потому подселил в книгу персонажей из мира интернета и телевидения. В них легко угадывались завсегдатаи политических ток-шоу, блогеры, большие и маленькие политики, прочие дамы и господа. Был еще и шаман Саша. Он шел пешком из диких степей Забайкалья, намереваясь добраться до Москвы и навести порядок в современной литературе. Из персонажа второстепенного он переродился в одного из основных.

Книга получалась одновременно веселой и пронзительно-грустной, и любовь там была, и детектив, ну а проживание в ней шамана, само собой, окутывало будущий бумажный кирпич туманом мистики.

…Издатель, с которым я имел в последние годы дело, прочитал рукопись быстро.

«Здорово! Я, — признался он, — ржал! Берем!»

Какие слова могут быть лучше, когда речь идет о сатирическом произведении? «Ржал», «ухохатывался» — более чем похвала. Приятнее для писательского уха — «смех сквозь слезы», конечно, но я слишком многого хотел. Не Салтыков-Щедрин, не Гоголь. Того, что сказал издатель, было вполне достаточно. Осталось лишь дождаться выхода книги и бури в литературном стакане воды. Я расслабился. А с литпроцессом так нельзя. Когда вы слышите про свою книгу «берем», это еще не означает «издаем» или «выпускаем». Слова в сегодняшней литературе вообще не значат ничего.

И вот прогремел тревожный звонок: «У издательства возникли финансовые проблемы. Поищи другие варианты, товарищ».

Знакомые слова. Такое уже случалось. И не только у меня. Многие писатели затвердили их как строевой устав и почти не пугаются. Двигаемся дальше, работаем, ага… Меня вдруг посетили, выражаясь по-горьковски, несвоевременные мысли.

В книге было слишком много издевательств над теми, кто рулит современной литературой, над их «крышами», «медийной обслугой». Подавляющее большинство героев (точнее, антигероев) угадывались на раз, несмотря на замену фамилий, регалий и прочего. И если мой издатель еще мог пуститься во все тяжкие, затеяв шутиху под названием «мы не вас имели в виду», то остальные на такое могли и не отважиться. Какими бы независимыми они ни были. Тише едешь — дальше будешь. Не нужно ссориться с литературными воротилами. Себе дороже.

Вот такие у меня были мысли — действительно несвоевременные. Об этом следовало задуматься раньше, как только брался за перо. Я и задумывался. Однако немедленно эти мысли прогонял, ибо литературный азарт — штука неуправляемая.

…Мои близкие нередко упрекают меня: не держал нос по ветру.

«Ты угрохал целый год, — говорят мне, — а книгу не издали. Написал бы что-нибудь другое».

Резонное замечание. Но сожалею ли я о сделанном? Да, угрохал год. Эта рукопись и впрямь прорвалась сквозь выстроенную мною очередь из других литературных замыслов, растолкала их, и в 2021-м у меня вышла одна книга вместо двух, а в 2022-м ничего не вышло. Но я не сожалею.

Во-первых, другие замыслы не убиты. Час их пробьет, и у них куда больше шансов быть изданными. А во-вторых, мне было интересно наблюдать за этим долгим литературным плаванием.

Кто-то из немногочисленной нашей армии издателей ожидаемо отмолчался. А кто-то подумал «куда-то не туда», если можно так выразиться. И это было более чем забавно. Наверняка они прочли рукопись по касательной, первые страниц двадцать — внимательно, а по остальному их внимание прошлось галопом. Они ознакомились с рукописью и не увидели той бомбы, что в ней заложена. Эх! Мне бы отвечать на их письма короче и более односложно, что ли, так нет же…

«Сергей! — писали мне из одного издательства, достаточно солидного. — Книга нам очень понравилась. Но у нас такой вопрос: а как мы будем ее продвигать?»

Обычному человеку такие слова покажутся как минимум чудаковатыми. Может ли издатель спрашивать такое? Это же их работа — издавать и продвигать. Так? Спешу заверить: не так. В современных литературных реалиях это задача прежде всего автора, а не издателя. Как в полиции. Вы приходите в отдел с заявлением, а вам отвечают, что для возбуждения уголовного дела слишком мало доказательств. И призывают собрать кучу справок, найти свидетелей и притащить их к следователю. Еще чуть-чуть, и вас попросят, чтобы вы сами вынесли постановление о возбуждении дела, всех допросили, задержали преступника, предъявили ему обвинение и направили дело в суд. В книгоиздании — такой же принцип. Если автор не Лев Толстой и его не забыли. Но тут тоже делать ничего особенно не надо, все катится само.

Знающий все эти «принципы» досконально, я не удивился такому зову о помощи и накатал слишком подробное письмо. В этом была, наверное, моя чудовищная ошибка. Помимо всяких пиар-предложений я написал, что на книгу непременно откликнутся как сторонники и подхалимы издательницы Х., против которой направлены главные стрелы, так и те, кто уже пишет критические отзывы на ее продукцию. Пошумим.

«Издательница Х.? — изумились мои собеседники. — Разве вы ее имели в виду? Вообще-то мы относимся к ней с громадным профессиональным уважением…»

…А после был еще забавный ответ, но уже от другого издательства. Господа тоже подумали «не туда», но совсем в другую сторону.

Мой добрый знакомый, что трудился там редактором, переправил рукопись главреду и зачем-то предупредил его: «Там есть она, Х. Ее контора подана не в лучшем свете». Главред ответил, что его это не страшит.

Ответ, как и положено, последовал спустя несколько месяцев.

Добрый знакомый написал мне:

«Главред читает очень внимательно. Читает и перечитывает. Извел всю редакционную бумагу. Ищет Х., но не может найти. Зато обнаружил критика К. и министра культуры… Сомневаюсь, что даст добро…»

Весь этот сатирический абсурд, получалось, прыгнул из жизни в книгу, а потом выпрыгнул обратно. И дело не в том, что главред не нашел свою коллегу (Х. была выведена как хромой мужчина с бородой). Просто ни о критике К., ни о министре культуры я не писал! Кстати, для справки: к изданию книг у нас отношение имеет скорее Минцифры, чем Минкульт.

Словом, судно мое после долгого литературного плавания село на мель. Никчемная переписка в какой-то момент утомила меня. Потом и вовсе случилось страшное. В нашей жизни стали происходить события, о которых я написал. Какие-то просто оказались похожими и нуждались в маленьком «додумывании», но свершились и те, что воспроизвелись чуть ли не с абсолютной точностью.

В моей книге благодаря свержению литературных монстров и массовому изменению литературного вкуса меняется социально-политическая реальность. Страстные сторонники ЛГБТ, например, превращаются в патриотов и поборников православных ценностей. Многочисленные «украинские эксперты» покидают политические ток-шоу. Прототип персонажа — довольно известного литератора подается в политику, и тут я вообще попал в десятку, угадав политическую партию.

Был предсказан и международный конфликт! Правда, наши его предотвратили. Необычным, оригинальным, литературным способом.

Пусть по мелочам, пусть не многое, но сбылось. А что-то совсем не сбылось. Но именно первое охладило мой пыл. Никому не докажешь теперь, что я это аж два года назад написал! Все подумают, что я просто пошутил над прошлым. Это теперь не оригинально, это не то.

Ну да ладно. Дальше-то что?

Кто знает. Быть может, так и будет отсвечивать мое творение одиноким парусом в нашей литературной реке, видимое лишь немногим. А может, и прав другой издатель — время его пока не пришло, как бы ни напоминали его слова деликатную отговорку.

Но стоит напомнить еще один момент.

Книга-то не только сатирическая, книга еще и о Любви. И она ЕЙ понравилась.

Что может быть лучше?


Колонка опубликована в  журнале  "Русский пионер" №113. Все точки распространения в разделе "Журнальный киоск".